Король снял куртку, следом сбросил рубашку, обнажив подтянутую поджарую фигуру. На груди покачивался Ленар.

«Проклятые артефакты! Ненавижу! Одни беды от вас!»

— Страшно? — весело поинтересовался Бальтазар. — Подожди пока бояться. Дальше будет страшнее.

Эви хотела отвернуться, хотя бы зажмуриться, но даже этого он ей не позволил.

— Смотри, — приказал он, накладывая очередное заклятие. — Не отводи глаз.

Он коснулся подола сорочки и медленно потянул ее вверх. Тонкая ткань скользнула по телу Эви. И тут же горячие руки огладили живот и холмики груди. Она застыла, не в силах крикнуть или вздохнуть.

— И это еще не страшно, воровка. Смотри на меня!

Ей оставалось только умолять взглядом, но кого интересовали ее мольбы? Сколько невинных девушек просили пожалеть их? Сколько раз он смеялся над их наивностью? И Лисси… Бедная Лисси… Немудрено было сойти с ума.

Бальтазар тянул время, наслаждаясь ее ужасом. Гладил. Пока еще только гладил. Но вот дернул завязки панталон и оставил Эви полностью беззащитной.

— Нечестно, что ты голенькая, а на мне брюки. Не находишь? Видишь, как я нежен. Немного уважения заслуживает даже такая маленькая дрянь, как ты.

Он наклонился и лизнул мочку уха. А потом неистово укусил, так что у Эви потемнело в глазах от боли. Когда чернота рассеялась, она увидела, что Бальтазар улыбается ей окровавленными губами.

— И даже это еще не страшно, лгунья.

«Помогите! — взмолилась Эвелина, не зная, кого просит о помощи: Пресветлую, Райли, Дегара или всех вместе. — Спасите меня! Кто-нибудь!»

Никто не услышит. Никто не придет…

За тонкими стенами шатра раздался истошный женский голос.

— Пустите меня к королю! Я должна стать избранной!

— Уйди, ненормальная! По-хорошему прошу! — грозно отвечал ей мужской. — У короля уже есть избранная!

— Я только на минуточку! Он меня увидит и сам уходить не захочет!

Бальтазар, который прислушивался к перебранке, расхохотался. Вид у него сделался крайне довольный. Эви была рада и этой передышке. Хотя стоит ли оттягивать неизбежное?

— Никуда не уходи. — Он подмигнул Эвелине. — Я скоро вернусь. Утешу бедняжку!

Он сжал руку в кулак, снимая защитный купол. Отодвинул полог и вышел наружу. Эви ожидала услышать восторженный визг и самодовольный баритон Бальтазара, а вместо этого услышала звуки борьбы и следом хрип. Король избил поклонницу? Чересчур даже для него.

Бальтазар ввалился в шатер, цепляясь за материю, закрывающую вход. Она затрещала под его рукой, оторвалась лоскутом. Король упал на пол и пополз, хватаясь за горло, словно что-то душило его.

Эвелина, подчиняясь магическому приказу, смотрела на него во все глаза, но никак не могла понять, что происходит.

Под полог проскользнула согнутая в три погибели женская фигура, а за ней высокая и широкоплечая — мужская.

«Елка? — собиралась воскликнуть Эвелина. — Дегар?»

Но с губ сорвался лишь всхлип.

Это было немыслимо, не иначе как начался бред. Что в королевском шатре делает безобидная старая женщина, как ее разыскал Дегар, а главное, как они сумели одолеть могущественного мага?

Дегар между тем не терял времени. Первым делом он накинул на Эви плащ, а потом вздернул Бальтазара за волосы. Эвелина разглядела на шее короля тонкий, сплетенный из человеческих волос ошейник. Он сжимался все туже, как ни старался король просунуть под него пальцы. Елка подошла ближе, встала и смотрела, распрямив, насколько это было возможно, сгорбленную спину.

— Узнаешь меня? — спросила она, вздернув подбородок. — Помнишь мое имя? Я Елисавета.

Эви вздрогнула, пронзенная осознанием происходящего. Когда-то в библиотеке Академии она читала книгу о неснимаемых заклятиях, которых стоит опасаться даже сильнейшим магистрам. Артефакт, что душил сейчас Бальтазара, действовал один раз, но наверняка.

— Ты думал, ты единственный маг на всем свете? — Каждое слово Елисаветы было точно гвоздь, который она заколачивала в крышку гроба. — Ты думал, можно безнаказанно разрушать жизни?

Куда подевалась та наивная простушка, которая мечтала о бале? Глаза горели огнем возмездия, и Эвелине даже показалось, что она видит ту девушку, которой Лисси была когда-то. До тех пор, пока не заключила магический договор.

Страшный договор. Такие магистр Лавер называл «данью отчаяния». Елисавета отдала десятки лет жизни в обмен на ошейник, сплетенный из ее волос, и пока маг заплетал заклинание в темно-каштановые девичьи волосы, Лисси дряхлела на глазах. Зато это заклятие ничто не могло перебить.

— Ты думал, что я смогу жить после того, как ты лишил меня невинности на глазах моего умирающего, истекающего кровью жениха? Ты позволил ему ворваться в шатер только для того, чтобы убить на моих глазах!

Эвелина была потрясена силой воли Лисси и ее бесстрашным поступком. Бальтазар уже едва дышал, он перестал хвататься за ошейник, его взгляд безумно метался по лицу Елисаветы.

— Тебе нужно было это? — спросила старуха у Дегара и указала подбородком на аметистовый перстень. — Забирай.

Дегар попытался приподнять цепочку, но она туманом просочилась сквозь пальцы. То же произошло и с Ленаром. По губам Бальтазара скользнула торжествующая усмешка, которая, однако, тут же сменилась гримасой боли.

— Убьем и снимешь с тела, — сказала Лисси.

Король оскалился и прохрипел из последних сил:

— Убьете… и артефакт… разрушится.

— Врешь! — крикнула она.

— Проверь! — каркнул он.

Эви застонала. Она все еще болталась в воздухе и по-прежнему не могла говорить.

— Сейчас, огонек, — отозвался Дегар. — Потерпи.

Но Эви настойчиво привлекала к себе внимание. «Да выслушайте же меня!» — пыталась донести она, и демон понял.

— Сними с нее заклятие! — рявкнул он.

Эвелина грохнулась на пол и застонала теперь уже от боли, но не было времени себя жалеть.

— Лисси, прикажи ему подчиняться мне! Укажи ошейнику, что я его хозяйка. Мы уйдем и заберем Бальтазара с собой.

— Не убьем? — нахмурилась Елисавета.

— Убьем! — пообещала Эви. — Но позже! Нам очень нужен перстень. Это вопрос жизни и смерти!

Лисси задумалась. Она вдруг как-то потухла, снова согнулась.

— Если это спасет чью-то жизнь, я согласна… Рива не смогла спасти, так хоть кого-то другого…

Вздохнула и громко проговорила:

— То, что сплетено из моих волос, то, чему моя жизнь залог, вот твоя хозяйка! Слушайся ее во всем!

Эвелина ощутила в своих пальцах невидимую нить, с помощью которой можно было управлять ошейником — затянуть или ослабить.