не лучшим образом, но я справлюсь, — Теос вытянулся по струнке и отвечал собранно, хотя со стороны было заметно, что это стоит ему титанических усилий.

— Хорошо, тогда вы присоединитесь к информационно-тактическому подразделению главного штаба экспедиции. Следуйте за мной, я вас представлю.

Полковник Годвин отвел Теоса к длинному голографическому столу, за которым работали члены информационно-тактического подразделения, в то время как Алан направился к генерал-майору Бергману, с головой погруженному в ворох проблем и отчаянно пытавшемуся отыскать спасительную нить в хаотичном переплетении угроз и судьбоносных решений. Скалообразная фигура в яркой форме цвета лазури подняла на него немигающие темные глаза. Вчера, когда Алан впервые предстал перед новым главой экспедиции, на словно высеченном из камня лице Бергмана проявилась легкая улыбка. Генерал-майор похлопал увесистой ладонью по плечу изумленного лейтенанта и поблагодарил того за усилия, предпринятые для спасения экспедиции, а потом тоном, не подразумевающим возражений, назначил его своим адъютантом.

Несмотря на грозный внешний вид, подходивший, скорее, самому жесткому и твердолобому из вояк, Эрих Бергман оказался здравомыслящим человеком.

— Лейтенант Верро, вы вовремя. Мы только что получили новую разведывательную информацию о местоположении и численности противника. Она исключает дальнейшее продвижение экспедиционного корпуса на юг. Иными словами, мы не сможем вернуться в Республику прежним путем. Ознакомьтесь с данными подробнее. До совещания нам предстоит продумать новый план. Я хочу выслушать ваши предложения.

Кто бы мог подумать… Я точно притягиваю невезение.

Алан с досадой занял рабочее место за командирским столом, по левую руку от генерал-майора, и уткнулся лицом в дисплей.

Глава 20. Нет пути назад.

До совещания оставалось пять минут. Высший офицерский состав продолжал стекаться в главный штаб экспедиции.

Теос испытывал мучительную головную боль и тошноту, которые только усиливались при попытке напрячь мозги. Кроме того, он чувствовал себя не в своей тарелке среди всей этой суматохи. Несмотря на ужасное состояние, он не желал возвращаться в госпиталь, страшась остаться наедине со своими мыслями. Обсуждение нового плана завершилось несколькими минутами ранее, и до совещания Теос решил развеять напряжение и перекинуться парой слов с товарищем. Алан стоял в углу центра управления и, казалось, совсем не замечал происходящего вокруг. Он не сразу отреагировал на приближение Теоса. Серые глаза, устремленные в абстрактные дали разума, взглянули на него.

Однако их уединенной беседе так и не суждено было состояться. Рядом с ними возникла высокая мужская фигура, одновременно отличавшаяся и атлетическим телосложением, и изяществом. В ходе разговора Теос узнал, что этот статный и все еще молодой офицер не кто иной, как майор Эрхарт. В ироничной манере командир Рыцарей осведомился об их самочувствии и напоследок бросил фразу:

— За последние дни мы потеряли много достойных людей. Благо, что вы не пополнили их ряды, иначе Республику впору было бы закапывать в могилу вместе с вами. Однажды все те, кто повинен в их смертях, обязательно понесут наказание. За этим я прослежу лично.

Диспетчеры дронов, операторы систем связи и наблюдения покинули главный штаб, освободив места для высшего офицерского состава. Теос сел за длинный голографический стол, все кресла вокруг которого теперь были заняты не только членами информационно-тактического отряда, но также командирами полков, их заместителями и главами специальных подразделений. Его назначили пятым членом информационно-тактического подразделения главного штаба, невзирая на то, что оно было уже полностью укомплектовано. Как сказал полковник Годвин: «Нам потребуется как можно больше людей, чтобы привнести в это море хаоса хотя бы каплю порядка».

Теос сидел рядом с главой информационно-тактического подразделения и своим непосредственным командиром, майором Райкетом. Этот сорокалетний мужчина напоминал добродушного и болтливого соседа, а не офицера с серьезным багажом боевого опыта и знаний за плечами. Райкет был грузным и высоким, словно медведь, вставший на задние лапы, и уступал ростом лишь Бергману. Казалось, улыбчивый майор просто не умел держать рот на замке, чем ужасно утомлял не только Теоса, который одним только усилием воли поддерживал ясность рассудка, но и своих давних подчиненных.

Генерал-майор Бергман возвышался над прочими офицерами, точно Геракл над простым людом. Его раскатистый глас пронесся по штабу:

— Сегодняшний день, как и два предыдущих, не принес нам добрых вестей. Добытая полковником Коста и его подчиненными разведывательная информация заставила нас пересмотреть планы и проложить новый маршрут для экспедиционного корпуса. Полковник Годвин введет вас в курс дела.

Полковник Коста, лысый мужчина с запавшими глазами, в которых глубоко укоренились печаль и сожаление, сидел напротив Бергмана с опущенной головой. Теос и представить не мог, какую тяжесть вины на себе нес глава разведывательного подразделения после того как экспедиционный корпус попал во вражескую засаду. Но его ли это была вина?

Годвин начал доклад с информации о местонахождении войск противника и их численности. Трехмерное изображению над голографическим столом сопровождало его речь реальными кадрами, схемами и картами местности. Около часа назад разведка обнаружила, что на юге от временного лагеря экспедиции широким фронтом расположились войска Остеррианского Союза численностью не менее ста тысяч человек. Противник сформировал протяженную оборонительную линию до самого побережья, назначение которой остается неизвестным.

Так как дорога в Эллиад закрыта, теперь маршрут экспедиции будет пролегать вдоль побережья, на север, а после — на запад, к границе Вестландского Альянса, дружественного государства, через территорию которого генерал-майор Бергман намерен вернуть своих людей на родину. По расчетам, чтобы добраться до Вестланда, уйдет двое суток. Однако новый план имеет два существенных недостатка. Первый заключается в дефиците припасов, особенно водородного топлива, необходимого для эллиадской техники, поскольку в остеррианской засаде уцелела лишь треть медлительных машин снабжения. Продуктов и пресной воды хватит на три-четыре дня, а топлива и того меньше — лишь для того, чтобы вплотную приблизиться к границе Вестландского Альянса, но едва ли чтобы ее пересечь. Если ресурсы экспедиции действительно иссякнут до того, как она пересечет финишную черту, командование планирует бросить часть техники и перераспределить топливо в пользу тех машин, которые продолжат движение в Вестланд. Существует реальный риск, что Вестландский Альянс не пожелает ввязываться в чужие неприятности и откажет им в помощи. Впрочем, альтернативы выглядят еще хуже: движение на юг означает верную смерть, а путь на восток грозит почти неизбежным столкновением с противником или голодной смертью.

Вторая проблема крылась во вражеских войсках, пытающихся загнать экспедицию, словно охотник дичь. Одна из таких остеррианских военных группировок в настоящий момент находится на юге, неподалеку