— прекратите нападать на время переговоров. Назначите время и место, а там уже в спокойной обстановке всё обсудите. А то, боюсь, наши не проникнутся идеей вот так сразу. Они сначала потолкуют между собой, созовут Совет Пятидесяти, потом проведут голосование среди директоров Кибера, потом среди акционеров, отберут переговорщиков и тогда…

— Благодарю, Посланник. Мы тебя поняли. Окажи нам последнюю услугу и стань проводником слова Матери для своего народа.

— В каком смысле «последнюю»? — насторожился Посланник.

— В том смысле, что на этом наши нити разомкнутся. Мы вернёмся в Юдоль и будем ждать ответа. Один — останется на Осколке как наблюдатель и посредник. Матерь будет говорить через него. А Посланник вернётся к Разумным, где ему и место.

— Фух, класс! Отличный план. А то я уж подумал… Ладно, каким будет послание моему народу?

И Матерь огласила Посланнику свою волю.

— Я передам. Обязательно. Но, если вы не возражаете, внесу пару поправок, для ясности. В частности пункт про «тотальное уничтожение» я бы опустил. Тема слишком деликатная. Человечество не любит, когда его тотально уничтожают.

— Донеси суть моих слов, Посланник, а оболочку выбирай по своему усмотрению, — рассудила Матерь.

— Спасибо… Тогда окажите и вы мне маленькую услугу.

— Всё, что в Наших силах…

— Не могли бы вы зачерпнуть для меня немного кибернита с орбиты. Для отправки сообщения.

В небе над Осколком Мы уже собирали Сварн для Матери и щедро поделились им с Посланником. И хоть тому хватило бы и ничтожной капли — в сравнении с нуждами Матери — на проводника её воли излился настоящий поток. Затем Один отсоединился от тела Посланника, вернулся в оболочку и замер в смиренном ожидании.

Излился он, ну конечно! Выглядело так, будто этот громила обоссал меня радиацией, на глазах у всех. Уделал кибернитом всю площадку, и в провал натекло изрядно. Но дело сделано! Чёрт с ним — я не чувствовал рук и, похоже, выбил плечевой сустав. Все открытые участки кожи обледенели, а вдобавок теперь ещё и светились, будто я весь состою из кибернита. Люси лежала у моих ног на краю обрыва. Я не знал, с кем буду иметь дело, когда она очнётся. Мне ещё предстояло как следует поразмыслить над этим странным видением, но пока что я был просто рад, что сдержал слово и не отпустил. Даже если ей уже не суждено будет этого оценить.

У другого края обрыва толпились «Домоклы». Поле боя опустело, все колоссы действительно отчалили, и лишь самые крупные дрейфовали по орбите как гигантские каменные облака. Кибернита над нашими головами становилось всё меньше и меньше. Кроха взлетел из провала и аккуратно приземлился в отдалении. Выходит, прошло всего несколько секунд с того момента как мы с Люси начали падать. Так странно. У меня в голове успела пронестись целая эпоха царствования пресловутой Матери, похожей на гигантскую нервную систему, обитающую на раздробленных осколках безымянной планеты, где-то за Мёртвым плато. В её инкубаторах плодились новые и новые колоссы, каждая новая партия мельче предыдущей, и чем больше их становилось, тем сильнее уменьшалась Матерь. Последний выводок насчитывал миллионы единиц, но ростом эти колоссы были как люди. Они охраняли планету, пока более крупные совершали свой бесконечно долгий полёт в разные уголки галактики, затрачивая тысячи и миллионы, миллиарды лет. Поиск компилировался в цельную карту исканий. Сектор 90.200.08 и два последующих — лишь крохотные пиксели на самом краю этой карты. Сколько миров они изучили, где только ни побывали?

А мы, дурачьё, дерёмся в туалетах во славу дряхлых Патриархов, освоив меньше одного процента всего космоса и мним себя чем-то важным и значительным! К чёрту! Сейчас я им всё выскажу!

Я отодрал от лица примёрзшую маску, вместе с частицами кожи. Щиплет. Соскрёб с одежды пригоршню кибернита и затолкал в рот. Нанобот говорил, что ничего сложного в этом нет.

А по вкусу и правда похоже на пластилин. Не спрашивайте, откуда я знаю, какой пластилин на вкус. Потому что вы наверняка тоже знаете. Вот и я оттуда же.

Сначала ничего не происходило. Мой нейролинк, казалось, вышел из строя. Изображение пропало, исчезли звуки, эфир молчал. Я замер в ожидании. «Домоклы» глазели по сторонам, видимо, ожидая приказов со станции. Или капитан ругался с командующим, окончательно ставя крест на своей карьере.

Джонни Бритс приветливо помахал мне из своей кабины. Я дёрнул в ответ плечом, типа тоже помахал. Руки послали меня на хрен и болтались как мокрые верёвки. Давясь, я проглатывал остатки кибернита и пытался не думать о гадостном привкусе. От этой дряни щипало язык, а в зубах застряло столько, что просто не могу.

Всё случилось так же резко и молниеносно, как первый контакт с колоссом, который мирно побулькивал в своём стрёмном самодельном теле.

Если варп сжимает пространство и пропускает его через поле, то кибернит сплетает все нейролинки, все чипы психоактивных систем, ядра управления искинами, точки доступа, подконтрольные модули кофеварок и кондиционеров и прочую подобную мелочь — в огромный копошащийся информационный ком, пульсирующую ноосферу, пронизанную незримыми кибер-нитями. И ты зависаешь в самом центре этой виртуальной сферы и можешь взаимодействовать с ней, молниеносно переноситься от узла к узлу, посылать команды, перенастраивать системы, и общаться со всеми обитателями ноосферы одновременно. Смотреть их глазами, слышать их ушами и другими органами восприятия. Я отчётливо увидел Сифри, Циклопа, Нанобота и целых двух Зорких глазов: у Кайоши стояло два чипа — основной и старый, работающий на низких частотах. Имплантированное киборгами Репозитория полушарие ноосфера воспринимает как отдельный личностный конструкт. Я отыскал Лию, в сопровождении конвоя, на пути к изолятору и чип Натана в спящем режиме. Нэша доставили в лазарет.

Даже тот бедняга в вегетативном состоянии, который остался в пещерах, посылал слабые сигналы в ноосферу. Значит, ещё жив.

Отдельными яркими пятнами засветились скопления кибернита. Мой взор проник на невообразимые глубины главной шахты, где раскинулось широкое море. Я увидел колоссов — огромные нервные клетки, дрейфующие в пространстве. Кибернит окутывал их полости под биоминеральной оболочкой. В пределах сектора их осталось ровно трое. Два колосса собирали остатки кибернита, третий стоял рядом со мной.

Наверное, так и выглядит Иро, о которой говорила Матерь. Слепок разумной жизни, ментальная карта мира, в моём случае — довольно маленькая. Но только представить, какие просторы откроются, если напичкать себя кибернитом под завязку! Понятно, зачем он нужен колоссам. Хорошо, что физиологические особенности человеческого тела не позволяют принимать такие огромные дозы, а эффект лишь временный. Иначе мир заполонили бы шаманы,