Приподнятое настроение Queen немного упало, когда они узнали, что им не придется играть на крупнейшем стадионе Рио, как они рассчитывали. Знаменитый стадион Maracana вмещал свыше ста восьмидесяти тысяч зрителей и по праву считался крупнейшим в мире. Но промоутеры бразильской части тура не сумели решить все технические, юридические и даже политические затруднения. В частности, мэр Рио-де-Жанейро выступил против концерта, заявив, что стадион предназначен только для мероприятий спортивного и религиозного характера. За год до описываемых событий там принимали Папу Римского, Фрэнк Синатра тоже выступал там, но Queen наткнулись на непреклонный отказ.

Что же, шоу продолжилось и без крупнейшего в мире стадиона. Для концерта выбрали стадион Morumbi в Сан-Паоло, вмещавший сто тридцать одну тысячу человек. На тот момент это была рекордная аудитория для рок-концерта. На следующую ночь Queen свели с ума еще сто двадцать тысяч человек на очередном стадионе. Как и в Аргентине, самым впечатляющим моментом бразильских концертов неизменно становилось хоровое исполнение «Love Of My Life», главного хита Queen в Латинской Америке. В странах, где почти никто тогда не говорил по-английски, зрители знали текст наизусть. Так всего за два вечера Queen выступили перед четвертью миллиона человек — большинство артистов не собирает столько публики за всю карьеру.

За невероятным успехом Queen в Южной Америке незримо стоял Джим Бич, потративший пять месяцев на организацию тура и улаживание всех нюансов. Бич решил поистине титаническую задачу, без сучка и задоринки проведя один из самых масштабных и сложных туров в истории шоу-бизнеса.

— На семи концертах в Южной Америке Queen увидели свыше полумиллиона человек, — сказал Бич на пресс-конференции в Бразилии. — Затраты на организацию турне оказались такими, что группа заработала совсем немного. Но нам не о чем жалеть. После аргентинских концертов Queen все их десять альбомов оказались в местном ТОП-10 — это, конечно, совершенно фантастический результат. До начала турне многие говорили мне, что гастроли в Южной Америке — безнадежная задача, но мы доказали, что это не так.

— Тем более в этот раз никто не мог ничего гарантировать, — заметил Бич. — В Европе и Америке ты примерно представляешь, чего ожидать, но тут все происходило в первый раз. И если в Аргентине публика уже более-менее искушена, то бразильские фанаты никогда не видели современного европейского рок-шоу, и мы не могли ручаться, понравится ли им. Так что можете мне поверить — когда я увидел, как сто тридцать тысяч людей замерли в ожидании Queen, настал один из самых упоительных моментов моей жизни.

В свободном мире в адрес Queen прозвучала критика другого рода. Имела ли группа моральное право выступать в странах, режимы которых осуждаются цивилизованным миром как варварские диктатуры? Не означало ли это молчаливой поддержки этих режимов со стороны Queen? Джим Бич нашел, что ответить:

— Мы знаем об этой точке зрения, но не принимаем ее всерьез, — сказал он, — для нас важнее, что в мире за пределами Западной Европы и Северной Америки есть всего несколько стран, где Queen в принципе могли бы выступить. И со стороны группы несправедливо лишать поклонников возможности увидеть их концерт, раз уж это возможно.

Фредди хранил молчание — жизнь научила его, что газетную критику лучше всего просто игнорировать.

— К этому времени Фредди стал немного уставать как от Queen, так и от журналистов, нещадно перевиравших его слова, — рассказывал Брайан. — Думаю, все, кто знал Фредди из газетных заметок, изумились бы, встретившись с ним лично. Он не был капризной примадонной, которой его изображали. Конечно, у него был сложный характер, но он ведь у всех нас такой, не правда ли? Главное, что Фредди умел работать с полной отдачей и устраивал людям превосходное шоу.

Какие же еще приключения ждали неукротимых Queen?

Queen решили отложить выпуск своего первого сборника Greatest Hits до конца года, и все внимание поклонников группы весной 1981-го сосредоточилось на Роджере. В апреле появился его дебютный сольный альбом Fun In Space, записанный годом раньше в Монтре. Роджер рассказывал, что ему оказалось нелегко творить в одиночку — так крепко он за десять лет сработался с остальными Queen. С другой стороны, новый опыт сольного творчества простимулировал появление свежих и интересных идей.

— У меня скопилось несколько песен, которые не умещались в формат Queen, — сказал барабанщик, — я не мог успокоиться, пока не записал их по-своему.

Остальные музыканты Queen со временем последуют его примеру, примерно с той же формулировкой.

В мае у Брайана родилась дочь Луиза. Проведя несколько дней с семьей, он вылетел в Монтре, где Фредди, Роджер, Джон и Дэвид Мак уже работали над набросками к новому альбому Hot Space. В июле умиротворенный обычно Монтре готовился принять шумный музыкальный фестиваль.

— Я жил недалеко от Монтре, когда Queen купили там студию Mountain, — вспоминал Рик Уэйкман, работавший в упомянутой студии над альбомом Yes Going For The One в 1976-м. Там он и познакомился с ассистенткой Даниэлой Корминбеф, к которой вскоре и ушел от своей жены Роз.

— Швейцария — страна очень чопорная, — говорил Рик, — но в то же время тут не принято совать нос в чужие дела. Все были в восторге, когда Queen купили здесь студию. Никого не интересует, чем ты занимаешься в пределах своей частной собственности, и прессу в том числе. Так что Швейцария — прекрасное место жительства для рок-музыкантов.

— На главной улице Монтре есть паб White Horse, кажется, до сих пор открыт. Там одно время собирались все сотрудники Mountain, а заодно и музыканты, которые там записывались. В основном мы заседали с Роджером и Брайаном, но и Фредди часто захаживал — как правило, с симпатичным французским мальчиком. Гей-темы открыто не обсуждались, но все понимали и молчали. Да, времена с тех пор изменились… Queen обожали Монтре. Покупка студии оказалась прекрасным вложением. Плюс она была в самом центре Европы — отсюда легко доехать куда угодно.

— В те годы рок-группы позволяли себе намного больше, чем сейчас. Лейбл выкладывал тысячи фунтов за наше студийное время, а с утра могло оказаться, что кто-то уехал кататься на лыжах, другой не может встать с кровати после вчерашнего… Но даже когда мы с Джоном Андерсоном добирались наконец до студии, это еще ничего не значило — мы начинали сочинять песню, потом отходили выпить в бар и возвращались уже вечером. Редко-редко работа шла весь день. В результате то, что можно было бы сделать на пять-шесть недель, занимало пять-шесть месяцев. Студии наваривали на нас целые состояния! Сегодня все изменилось. Технологии дошли то того уровня, когда альбом можно записать не выходя из собственной спальни.