не подсказывало — рядом золото, совсем рядом, хотя чересчур таинственна, запутана и непонятна последняя тропка к нему, которая к тому же с каждым днем становится все опаснее. И если не поспешить, может статься, кто-то другой опередит их в этом непростом и чересчур затянувшемся поиске…

«Как бы там сейчас Чикин дров не наломал, — ускоряя шаги, раздраженно думал старик. — Не по-умному тот взъелся на Василия из-за всех своих последних неудач. А неудачи просто так подряд не случаются. Значок это. Верный для любого фартового дела значок — не так что-то пошло. Пора карту ломать, другие подходы и решения отыскивать. Зятек-дурачок правильно сообразил — проследить за Васькой надо. До конца проследить, до самого последнего его шажочка. Мужик он настырный, может, на самое место выведет…»

Старик так основательно размышлял о ближайшей судьбе Василия, о том, что неотложно следует предпринять, чтобы эта судьба развернулась в нужном ему направлении, и как бы Чикин сейчас все не испортил, что когда увидел как ни в чем ни бывало идущего ему навстречу Василия с тяжелым рюкзаком на плече, да еще неведомо чему улыбающегося, то так растерялся, что остановился, да так и остался стоять, пока Василий не подошел вплотную.

— Интересная хренотень получается, дядя Петя, — сказал Василий, обращаясь почему-то к Шевчуку. — Перестал твоему хозяину фарт идти. Какую пакость ни придумает, все мимо да мимо. А то и того хужей — своих цеплять начинает. Не боишься вблизи от него находиться? Примета верная — масть не пошла, поворачивай оглобли, пока самому не прилетело.

Слова Василия так совпали с недавними мыслями Шабалина, что тот невольно внутренне напрягся, торопливо отыскивая подходящий ответ.

— Так я, Василий, и ружья-то еще не заряжал, охоту не начинал, — пожевав губами, нашелся он наконец и, сунув свою палку Шевчуку, полез в карман за дорогим, с дарственной надписью портсигаром, который — и это все в поселке хорошо знали — доставал только в особо важных случаях. — Пока только прикидывал, что и как, оценивал обстановку… Угощайся, — протянул он раскрытый портсигар Василию. Василий хмыкнул и достал свою пачку сигарет. Шевчук втиснулся между ними с огоньком — сначала хозяину, потом Василию.

— Ну и как обстановка? Накаляется? — поинтересовался Василий. На его лице еще задержалась тень прежней улыбки, которую Шабалин посчитал за глупую самоуверенность, вызванную, очевидно, какими-то недавними и ему пока еще не ведомыми событиями.

«Это хорошо, — быстро промелькнуло у него в голове. — Осторожность потеряет, на рожон попрет. Что и требовалось доказать. Интересно, что у них там, в магазине, сложилось? Зятек Чикина упредил или тот сам сообразил, в каком направлении действовать? Ладно, герой, похорохорься еще маленько, а потом уже мы будем фигуры расставлять на нужном направлении». Вслух же сказал:

— Какая у нас тут обстановка? В лесу живем, пню молимся, шуму лишнего избегаем, чтобы крутых сторонних ненароком не занесло. Зачем они нам? Можно самим разобраться или договориться по-родственному, по-соседски. Зашел бы сразу ко мне по приезде, как я Аграфене передавал, глядишь, связали бы концы с кончиками. Да и сейчас еще не поздно. Как считаешь?

— Концы отыскать, конечно, требуется. — С лица Василия сползла наконец улыбка. — Невпродых непоняток накопилось. А кончики от них в одно улово. Вот и думаю — не пора ли туда камушек посерьезнее размером запузырить? Глядишь, и всплывет какой-нибудь таймешок кверху брюхом. Или парочка. А то, может, на мыша попробовать? Как считаете, Юрий Анатольевич, пойдет сейчас таймень на мыша или напрасные старания?

— Какие у нас теперь таймени? Если и были когда, давно в низовья подались, подальше от нашей суеты. Чебачишки да окунишки шарашатся, щучка иногда сдуру на живца выпрыгнет. Оскудели мы рыбкой по сравнению с прежними временами. Если порыбалить желание имеется, лучше в другие места подаваться. А у нас время убьешь или ко дну пойдешь. Сам знаешь, река у нас дурная. Сегодня ночью на прижиме лесовоз сверзился, до сих пор сыскать не могут.

— Сам сверзился или помог кто?

— Может, помог, а может, судьба такая. Поперек нее лучше не становиться, все равно по-своему повернет.

— Ну да. Судьба баба серьезная. Представляешь, дядя Петя, сижу я после баньки, отдыхаю, расслабился. Рядышком банка с молоком находится, матушка парного принесла. И что ты думаешь? Прицеливается эта сука, судьба то есть, с тозовки прицеливается и стреляет. Думаешь куда? Правильно, поскольку я живой и здоровый, а молоко — полный шандец. Хотя мы с ним предметы, сам понимаешь, неравноценные по величине. Что обидно, я еще дня не прошло, как появился, никому ни словом, ни делом, а она с тозовки. Спрашивается, на какой предмет? Очень желательно кончик отыскать — что эта судьба подобным образом мне сказать хотела? Отыщется этот кончик, другой неподалеку — кто братишку моего отравил. Правильно я размышляю, как думаешь?

Шабалин низко опустил голову, словно раздумывая над чем-то. Потом забрал у Шевчука свою палку и, боком обойдя не уступившего дорогу Василия, пошел было дальше. Но через несколько шагов остановился, оглянулся и, встретившись взглядом с Василием, сказал: — Я тебе помощь предложить хотел, чтобы по-дурному вразнос все не пошло, кого не положено, не задело. Не желаешь — действуй сам, что получится, того не миновать. А молоко тебе Степка Добрецов разбил. Вспомнил, дурак, как ты его в шипишник голой задницей посадил, вот и не стерпел. Всего и делов — глупость да водка. Судьба бы не промазала. И не промажет.

Старик стукнул палкой по доскам деревянного тротуара, постоял еще несколько секунд в раздумье и, не оглядываясь, пошел дальше.

— Ну да, — сказал Василий зачем-то задержавшемуся рядом Шевчуку. — Судьба хрен промажет. А пока мажет, это еще не судьба, а тонкий намек на толстые обстоятельства. Поживем, дядя Петя, увидим, увидим — разберемся. А когда разберемся, кому как повезет. Как говорил наш старлей: «Кто первым стреляет, не всегда попадает». Ты мне что-то сказать хотел?

— Серуня хромодырый к Арсению Павловичу на подворье направился. Говорит, «хочу с умными людьми посоветоваться». С кем там теперь советоваться? Арсений с дочкой вроде как утоп, хотя кто его знает — утоп или военная хитрость. А поп к Артисту на прием отправился. В самое, можно сказать, неподходящее время. Артист-то вас выручать побежал.

— Кто-кто?

— Артист.

— Ну да?

— Точно. Вы ему,