— Вы давно знаете Ятагана? — спустя несколько часов рискнул задать вампир вопрос после того, как все заметно повеселели, выпив не одну бутылку, а Слюда ушёл спать.

— Год, два, три, месяц. — посыпались ответы.

— И он правда такой хороший, как все о нем говорят?

Многие согласно кивнули, но нашлись и те, кто не определено или отрицательно мотнул головой.

Ну, курс скорректирован. — хмыкнул про себя Каллидус, перебираясь поближе к первому недовольному магу.

Остальные же продолжили веселиться, радуясь отсутствию магистера.

— Тебя ваш будущий лидер обидел? — обратился вампир к парню лет 15.

— Нет. — пораженно уставился на него тот, с каким-то восхищением и отдалённым презрением, скрытым в уголках глаз и отблесках костра.

— А почему он тогда тебе не нравится?

— Да говорят тут про него всякое, не знаешь, чему верить. — показушно осклабился мальчик, стараясь произнести это как можно небрежней.

— Что болтают? — уцепился за эту ниточку Каллидус.

— Да говорят, что он вовсе и не сын Меча, ведь аура у него другая, слабее.

— И что?

— Да как что? — вскинулся маг, по нему было видно, что и он сам верит в эти слухи. — Настоящий сын Меча тю-тю, а его место занял этот… И страной будет управлять он. Не-за-кон-ный! — чётко по слогам произнёс парень.

Каллидус не решился больше расспрашивать и пересел к следующему, но все вопросы дали точно такой же результат.

Ятагана либо любят, либо подозревают в незаконнорожденности. — хмыкнул вампир про себя. — Вот тебе и идеальный правитель. А ведь если этот слух пустить среди знати, да ещё и подкрепить чем-нибудь вещественным, то очень даже возможно, что часть магов перейдет на нашу сторону. Интересно, а можно ли сфабриковать доказательства?

* * *

— Поднимайся! Работай!

На щеке у Томаса алела неглубокая царапина, из которой медленно вытекала капелька крови, к его же горлу было приставлено лезвие. Лезвие посоха.

Игла высилась над ним с недовольным лицом.

— Обязательно было меня ранить? — проворчал парень, поднимаясь с земли и вытирая рукой кровь.

— Обязательно. Ты должен уметь постоять за себя, когда закончатся силы. Держи удар, вампир тебя щадить не будет.

Томас принял стойку, удобно вскидывая боевой посох, но женщина только покачала головой.

— Попробуешь без него.

Издеваетесь?! — в недоумении вскинул бровь Томас, но промолчал и отложил оружие. Без предупреждения Игла напала, ловко нанося удары, юноше оставалось только уклоняться и бегать от неё по лесной поляне рядом с хижиной.

— Дерись! Дерись, я сказала! — закричала на него лелла.

Томас решил внять совету, но после того, как его пару раз ощутимо огрели посохом, всё-так им пренебрёг. Он не мог блокировать удары, грозящие перебить ему кости, поэтому решил, что будет справедливо воспользоваться своей силой. Его ещё не учили боевым заклинаниям, но, основываясь на прошлом опыте, юноша просто мысленно кинул в Иглу сгусток магии, наполненный лишь желанием причинить боль.

Не ожидавшая этого член совета охнула и на секунду согнулась от спазма, охватившего её, правда тут же быстро сбросила с себя это заклятие.

— Ты издеваешься? — яростно прошипела она.

— А почему вы мне даже оружие не дали взять?!

Лелла молча подошла к нему.

— На поле боя может произойти всё, что угодно, но почти со стопроцентной вероятностью тебе придётся сойтись с вампиром один на один. Ты не сможешь убить его своими силами, но у тебя должно получится продержаться.

— Зачем?

Устало вздохнув и мысленно посетовав, что приходиться объяснять такие элементарные вещи, наставница пояснила:

— У каждого мага вся магия делится внутри на два, скажем, хранилища. Один — известный тебе резерв, а второе является настоящим сундуком с сокровищами, который может быть открыт при условии подбора правильного ключа. Именно таким ключом и станет твоя битва с вампиром.

Томас плотно сомкнул губы, его начали раздражать морские метафоры Иглы, которая даже и в море-то ни разу не выходила.

— Другими словами, внутри тебя есть дополнительный запас магии. Например, именно он поддерживает жизнь и силы твоего лупусанга. И когда твой основной резерв будет полностью истощен, то твой дополнительный останется полным. Как правило, ты не можешь его контролировать, но твоё тело, осознающее опасность, грозящую тебе, сможет перестроиться и высвободить эту магии. Проще говоря, ты извергнешь из каждой клеточки своего тела всепоглощающую энергию, но всего лишь на несколько секунд. Потом ты упадёшь без сил, а все, кто стоял в радиусе десятка метров от тебя, погибнут.

— Если я полностью обессилю во время битвы, убив всего одного вампира, то в чем смысл?

— Тебя заметят и придут на помощь. Ты выживешь.

— То есть мне надо просто подождать, пока моё тело соблаговолит меня спасти?

— Нет. Оно может и не спасти.

— Это как?

Тяжело вздохнув, женщина оперлась на свой посох, прикрыв глаза.

— Мы до конца не знаем природу этой силы. — помолчав, ответила она. — Это может случится, может не случится. Множество магов умирают, так и не открыв свой сундук. Наши учёные считают, что это зависит от множества дополнительных факторов, но тем не менее на всех курсах и занятиях советуют продержаться подольше, в надежде на чудо.

— Понятно… Я умру, но заставлю вампира повеселиться, играя со своей жертвой. — мрачно подытожил Томас.

— Да. — прямо ответила ему женщина. — Впрочем, вряд ли ты выйдешь на реальное поле боя, где это пригодиться. Ты слишком ценен, чтобы тобой так просто рисковать. Отдохнул? Ещё раз!

* * *

— Учись, учись, учись. — только это и слышал Томас в последние дни. Заварив себе чай, молодой матрос вновь погрузился в текст книги, параллельно выписывая важную для него информацию в тетрадь. Он старался. И у него получалось.

Больше всего ему нравилось заниматься с щенком. Игла, как узнала, что у парня есть собственный волчонок, сразу же включила в общую программу занятий его обучение. Лупусанг — идеальный спутник воина.

Немного удивлённый, Томас вычитал о том, что волчонку в детстве надо давать собственную кровь, чтобы между животным и хозяином образовалась прочная связь. Не самый приятный ритуал, но парень давно уже заметил, что у магов ритуалы делятся на сложные и красивые, а также на простые и мерзкие.

Но самая главная проблема заключалась в самом Томасе. Парень не знал, что с ним происходит и сильно боялся этого. Он думал, что с избавлением от вампирской крови, все его проблемы закончатся, но нет. Он не мог разобраться в своих чувствах ко всему на свете. Ему нравилось что-либо чувствовать, но не нравился его гнев. Он полыхал внутри. Ярость разрывала его на части, закрывая обзор и обрывая