Пронин. Он быстро рассекретил международного преступника, и в личном ЗИМе повёз его на площадь Дзержинского. Фантомас предложил Пронину послушать анекдот. Майор равнодушно согласился. По дороге к большому дому Фантомас рассказал Пронину добрый десяток анекдотов, но русский майор был непоколебим. Так и закончил Фантомас свои дни на речке Колыме. А через десять лет в газете «Правда» вышел некролог: «С глубоким прискорбием сообщаем, что вчера от внезапного взрыва хохота скончался майор Пронин». Такой вот злой юмор, не без самобичевания. Но четвёртым в этой компании вполне мог бы стать и замечательный книжный разведчик с берегов Балатона.

Ведь Венгрия не осталась в стороне от гонки по производству рыцарей в гороховых пальто. И здесь мы должны немедленно припомнить популярнейшего в 1960-е годы писателя, которого и сегодня не забывает российский читатель. Называем это имя: Андраш Беркеши.

В СССР Андраш Беркеши был не менее популярен, чем Агата Кристи, и куда более известен, чем Ян Флеминг, которого, как противника по холодной войне, в странах социализма, разумеется, не переводили. В годы противостояния систем несгибаемый Оскар Шалго (с неизменной сигарой во рту!) считался одним из лучших суперагентов Восточного блока – наряду с советскими коллегами, которых мы уже назвали и с болгарскими товарищами Эмилем Боевым и Аввакумом Заховым – героями романов Б. Райнова и А. Гуляшки. Слова «бестселлер» в СССР не было. Книги выпускались солидными тиражами, а жизнь показывала – быстро ли расходится тираж, часто ли берут книгу в библиотеках? «Перстень с печаткой» исчезал с прилавков за считанные минуты – и у каждой книжки начиналась напряжённая трудовая биография. Беркеши читали и зачитывали. Как известно, самые потрёпанные книжки – самые интересные. Попробуйте где-нибудь найти непотрёпанный экземпляр «Перстня», да и любой другой книжки Андраша Беркеши! В библиотеках «Перстень с печаткой» много лет находился среди лидеров по читательским запросам.

Да, Шалго был суперменом: шутил перед лицом гибели, никого не боялся, но не терял хладнокровия, а под старость лет, будучи «величайшим детективом ХХ века», мог, подобно Ниро Вульфу, вести следствие и расставлять сети, не покидая обжитой комнаты, пошучивая и дымя сигарой.

Легендарные романы, снискавшие читательский успех, полагается экранизировать, пока блюдо ещё не остыло. Двухсерийный фильм по роману Беркеши назывался «Перстень с русалкой» и не уступал роману, став одной из вершин жанра. В СССР знали толк в фильмах о разведчиках Второй Мировой. И венгерский эпизод тайной войны не разочаровал зрителей. Схватка трёх разведок в оккупированном немцами Будапеште – что может быть занимательнее? Гестапо борется с венгерским сопротивлением, а разведчик-коммунист Оскар Шалго служит в полиции, тайно помогает сопротивлению, спасается от виселицы… Проходят годы, Шалго оказывается венгерским разведчиком, выдающим себя за французского резидента (недурственный узелок!), и через двадцать лет в старинных будапештских подвалах ему удаётся настичь изувера-гестаповца, который после войны стал подданным британской королевы и приобрёл звучную фамилию «Соломон». Попутно Шалго разоблачает английских шпионов, которые пытаются рассекретить важнейший советско-венгерский военно-промышленный проект. Венгерские физики взаимодействуют с коллегами из Дубны… Артист Шандор Печи – прирождённый комик. И Шалго у него получился обаятельным шутником, который незаметно меняет маски и беззаботно курит, улыбается, балагурит, всячески комикует, чтобы мы не догадывались о хитрых комбинациях разведчика.

В России Оскара Шалго подзабыли, но не списали в архив окончательно. А вот помнят ли в Венгрии майора Пронина? А ведь в 1960-е – 70-е головоломный роман «Медная пуговица» об антифашистском подполье в оккупированной Риге венгерские читатели приняли с интересом. У Овалова тоже скрещивали мечи рыцари нескольких разведок – староевропейской английской, коммунистической русско-советской, немецко-фашистской и всесильной заокеанской. В Венгрии такое смешение интересов и идеологий принимали даже лучше, чем в России. В СССР роман выходил в журнале «Огонёк» – из номера в номер, с продолжениями, с замечательными иллюстрациями художника Петра Караченцова. А после этого, с 1959 года, в СССР роман долго не выходил отдельным изданием. Об экранизации «Медной пуговицы» никто в СССР и не думал. Зато подумали в Венгрии. Подумали-подумали – и сняли многосерийный телевизионный фильм по роману Овалова. Фильм, в наше время полузабытый, а в советские годы проигнорированный Гостелерадио СССР. Нашенский зритель не увидел венгерскую экранизацию «Медной пуговицы»! Наверное, начальство в этом случае решило «перебдеть». Увы…

Такие романы обречены на успех. И Овалов, и Беркеши – это мастера жанра, умевшие писать со специфическим шиком-блеском, присущим шпионскому роману. Открываешь книжку – и начинаешь чтение романа, который на первой же странице берёт читателя как быка за рога: «Двадцать пятого июля 1969 года Оскар Шалго по междугородному телефону позвонил в Будапешт полковнику Эрнё Каре, занимавшему важный пост в контрразведывательной службе Венгрии.

– А, это ты, старый бродяга? – послышался в трубке знакомый голос. – Откуда изволишь звонить?

– Из Балатонэмеда, – отвечал Шалго. – Будто ты не знаешь, что с весны я безвыездно сижу в Эмеде?

– Откуда же мне знать? Великий детектив двадцатого века Оскар Шалго не снисходит до своих бывших друзей.

Андраш Беркеши

– Интересно! – с притворным удивлением воскликнул Шалго. – А мне казалось, что я разговаривал с тобой перед самым отъездом. Значит, запамятовал. Прошу прощения. Кстати, чтобы не забыть: ты знаешь что-нибудь о деле некоего Меннеля?

– Это не тот, что утонул в Балатоне несколько дней назад? – уточнил Кара.

– Он самый, – отвечал Шалго. – Только он не сам утонул, его убили.

– Убили? – удивился Кара». Это начало романа «Агент номер 13», заманчивое до одури. Сразу ясно, что перед нами – лихой детектив. Но продолжать цитату мы не будем. Читайте сами. Сколько лет существуют остросюжетные романы – столько существует и анекдот, в котором нехороший человек рекомендует книгу: «Прекрасный детектив! И до последней страницы не догадаетесь, что убийца – дворецкий!». А один ценитель жанра говорил, что самое большое разочарование в жизни – это занять место в самолёте, приготовиться к шестичасовому полёту, открыть припасённый для такого случая роман Агаты Кристи и… через три страницы убедиться, что эту книгу ты уже читал… Впрочем, в романах Беркеши есть романтическое обаяние и помимо детективной интриги. Его можно не только читать, но и перечитывать, особенно в наши годы, когда массовая культура не вылезает из цветастых подростковых штанишек, становится всё инфантильнее и трудно найти героя-джентльмена. А герой Беркеши – человек решительный, мужественный. Сильный, но не истеричный, по-мужски сдержанный. Поэтому и в ХХI веке «Перстень с печаткой» в России то и дело переиздают. И старенький фильм, в названии которого печатка превратилась в русалку, современные российские студенты то и дело скачивают из интернета. Значит, Оскару Шалго