которой открывался вид на Кэр՚ Дэль-Гри – столицу Ри’ Эль-Дир. Они наблюдали уже какое-то время, но, несмотря на то что близился обед, город, как будто вымер. Не было суеты, движения, шума. Напрасно они всматривались. Город, как тяжелобольной, экономил силы, не делая лишних движений.

– Чувствуете, как мало энергии? – Тангриф обернулся к жене и сыну.

– Да, высосал его император. Выпил почти досуха. Много нам сил понадобится вложить, пока снова зазвучит беззаботный смех и детские голоса, – Ильгрис печально покачала головой, – нам сразу во дворец?

– Верховный жрец сейчас там. Нам придётся пока оставить его. Да может и вообще оставить ему эту должность. Так-то он человек неплохой. Во всяком случае, не воровал, не убивал и старался править честно. Даже удивительно. Императора ждёт. Всё время повторяет, что скоро Верховный Дракон завершит совершенствование. Давайте, наверное, двигаться. Ничего мы больше не увидим. Надо приступать к делу.

До́ргун, так звали верховного жреца, как всегда, ближе к обеду, шёл в зал приёмов. Усевшись в высокое кресло, он приготовился к бесконечной череде просителей, которые хотели разыскать своих дочерей. Эта необходимость выслушивать каждый день слова боли и отчаяния мучила его. Но что он мог сделать? Он прекрасно знал, где их дочери. Вернее, догадывался, но не мог сказать им, что пора оставить надежды. Тем более что последние несколько лет, Тэр Каиль не давал себе труда даже делать вид, что ему нужна какая-то законность. Он хватал девушек, где только мог. Так что они просто исчезали. Через его храмы давно уже никто не приходил к императору. Обожание кануло в Лету. По ночам ему часто снились эти несчастные, которые ещё лет тридцать назад шли в его храм, чтобы пройти служение. Скольких он отговорил, рискуя своей жизнью. Ведь если бы император узнал об этом, о смерти бы он только молил. Но сколько сгинуло в страшных покоях императора – не счесть. Тяжела ему эта ноша, что оставил Тэр Каиль. Тяжела. Может получится уйти на покой, когда вернётся Дракон Хаоса. Второй жрец давно уже мечтает подняться до Верховного. Зачем только это Эйвальду? Ему лично это принесло только душевные страдания. Покой. Будет ли у него когда-нибудь этот покой? Что там за шум? Кричат про Дракона Хаоса. Неужели вернулся? Великие Предки, спасите Ри’ Эль-Дир!

Высокие двери зала распахнулись и показались три фигуры. Два дракона и женщина изумительной красоты. Верховный жрец вскочил со своего кресла и пошёл навстречу прибывшим. Он не знал, чего от них ожидать. До сих пор, страх перед жестокой властью Тэр Каиля, держал всех в узде. Но, наверное, всё когда-то заканчивается. Возможно, пришло время завоеваний. Так, надо хотя бы сделать это мирно, чтобы не пострадали люди. Они и так хлебнули сполна.

Троица торжественно приближалась к нему. Самый младший нёс что-то на бархатной подушечке. Великие Предки! Это же перстень императора и половина печати! Неужели они убили Тэр Каиля? Если так, то они, наверное, ещё страшнее, чем он! Временный правитель остановился в растерянности, разглядывая прибывших.

– Приветствуем тебя, верховный жрец. Я дракон Хаоса, по имени Тангриф. Это моя жена Ильгрис и сын Тэйвир. Узнаёшь ли ты печать и перстень?

– Узнаю, светлый эрад! Конечно, узнаю! Это перстень нашего императора и печать, половину, которой он вручил мне, перед тем, как уйти в совершенствование, – испуг и недоумение явно читались на его лице.

– Знаешь ли ты, зачем он ушёл на самом деле? – голос Тангрифа был суров.

– Простите, светлый эрад, наш император не счёл нужным посвятить меня в это, – ответ был явно искренен

– Он отправился, чтобы завоевать Меролию – нашу благословенную страну и принести в неё боль и смерть. Но к счастью, он проиграл турнир. Ибо у нас тоже есть драконы Хаоса. Хотя мы ни на кого не нападаем, но позволить разорить наш дом, не дадим никому. Ваш император погиб в битве, оставив эти знаки власти. Мы пришли, чтобы занять трон, который он потерял по правилам турнира.

– Вы принесли законные символы власти. Я не смею препятствовать, – жрец был покорен, но не лебезил, – Могу ли я заметить, что жители этой страны, так запуганы и так устали, что точно не окажут сопротивления. Поэтому прошу вас быть к ним снисходительней. Если есть то, что вы хотите от меня, то я с радостью это сделаю. В насилии нет нужды.

– Никто и не собирается применять насилие, – Тангриф смягчился, –  От тебя нам нужна церемония передачи власти, после чего ты и дальше можешь занимать пост верховного жреца.

– Благодарю вас. Я всё сделаю и помогу вам, чем смогу на первых порах, но после этого позвольте мне уйти на покой.

– Как пожелаешь, – дракон несколько удивлённо пожал плечами.

– Тогда позвольте мне отменить на сегодня приём и как следует поприветствовать вас, – учтиво поклонился До́ргун.

– Разрешаем.

Ильгрис только диву далась, как нарочито милостиво махнул рукой Тангриф, но учитывая традиции, принятые в стране, понимала, что пока иначе нельзя. Простоту точно не поймут. Тяжеловато им придётся. Не привыкли в Меролии к пафосу.

До́ргун действительно всё быстро организовал. Вскоре уже тронный зал заполнился министрами, а глашатаи на дворцовой площади объявили, что в страну прибыл законный наследник и вскоре состоится коронация.

Министры были ещё более послушны, чем верховный жрец. Это и неудивительно, если учесть, что у Тэр Каиля разговор был короткий. Ильгрис с Тангрифом по прежнему поражались тому, как никто не попытался за это время захватить здесь власть. По всей вероятности, Гримхильд прав, только жуткая слава дракона Хаоса удерживала соседей от нападения.

Подготовка к коронации промчалась с удивительной быстротой. Можно было бы, конечно, сделать церемонию доступной для жителей, отложив её, но что-то подсказывало, что бывшим подданным Тэр Каиля всё равно, кто будет у власти. Доверие людей придётся ещё завоёвывать.

Вот уже тронный зал сверкает огнями, и верховный жрец стоит перед троном, а к нему идёт Тангриф в сопровождении жены и сына. Министры и придворные, выстроившиеся по бокам дорожки, почтительно молчат. Да и что ещё им делать? Бедолаги понятия не имеют, чего ждать от нового императора. Одно понимают: один дракон Хаоса ушёл, а на его место пришёл другой. Открывать рот себе дороже. Лучше уж помолчать.

Жрец склоняется перед императором, ибо в  Ри’ Эль-Дир Верховный