– Мне доложить королю о твоём визите? – тихо пробормотал юноша, стараясь не смотреть на девушку.

– Я пришла… нет… то есть да… пожалуй, лучше доложить.

Кивнув, Пьетро вновь скрылся за дверью, а выглянув обратно, произнёс:

– Его Величество ждёт тебя, можешь войти.

Резко выдохнув, чтобы избавиться от волнения, Мадлен направилась в тронный зал. Войдя в просторное помещёние, девушка бросила взгляд на королевский трон. К её удивлению, тот оказался пуст. В недоумении обернувшись, Мадлен, наконец, отыскала Наваррского.

Прислонившись спиной к стене, король, усмехаясь, поигрывал короной, что держал в руках. Золотой обруч – символ королевской власти – сейчас был для Анри не более чем игрушкой. Подбросив корону в воздух, Наваррский ловко поймал её. Оттолкнувшись от стены, сделал шаг навстречу девушке и, наконец, водрузил корону на свою голову.

– Признаюсь, Мон Этуаль, не ожидал увидеть тебя здесь. Но я бесконечно рад, что ты сама пришла ко мне. После нашего возвращения я в некотором роде опасался навещать тебя. Всю поездку в Лувр ты была так холодна ко мне. И я стал думать, что тебе неприятно моё общество.

Под пристальным хищным взглядом Наваррского Мадлен почувствовала себя неуютно. В ней вновь столкнулись в непримиримой борьбе два совершенно разных чувства: страх и желание. Мадлен отчётливо ощущала опасность, исходящую от Анри.

Девушка знала: он был её палачом, её погибелью. Но, несмотря ни на что, она не могла избавиться от желания, что вновь и вновь влекло её к королю. Она могла бояться его, избегать, но рано или поздно снова оказываться напротив него. Вскинув голову, Мадлен заглянула в глаза Анри, пытаясь пробиться сквозь пелену притворной насмешки.

– А вы никогда не размышляли над тем, отчего всё это происходит? – осторожно поинтересовалась фрейлина.

– Размышлял, и не раз, – дал ответ Анри.

– И к какому выводу вы пришли?

Анри, не отрывая от девушки хитрого взгляда, вплотную приблизился к ней. Его рука медленно поднялась в воздух, желая мягко коснуться ладонью нежной женской щеки. Мадлен не сопротивлялась, не отталкивала его, но и не шла ему навстречу. Девушка замерла, став мраморной статуей: красивой, но холодной, желанной, но лишённой огня. Видя её показное равнодушие, Наваррский опустил руку, так и не коснувшись гладкой кожи.

– Что бы я ни делал, как бы себя ни вёл, ты всё равно боишься меня.

Не веришь, что я смогу уберечь тебя.

– Как? Отдав на растерзание древнему божеству?

– Я не позволю ему причинить тебе вред. Сделай то, что он просит, и…

– …и он просто оставит мне в покое? Отпустит на все четыре стороны?

От напора и внезапной решимости, что загорелась в глазах девушки, Анри оторопел. Он мог бы соврать, ответив то, что крутилось у него на языке, но под пристальным взглядом женских глаз впервые не смог солгать.

– Он не отпустит тебя. Никогда. Так мне сказал культ. Ты нужна Абраксасу. Он хочет, чтобы ты была рядом.

Мадлен едва сумела сохранить лицо, чудом не поддавшись накрывшей её панике. Она догадывалась об этом. Что-то подсказывало ей: Абраксасу от неё нужно нечто большее, чем участие в ритуале.

– Что ещё он хочет от меня?

– Я не могу сказать, – признался Анри.

– Вы не знаете? – уточнила Мадлен.

– Знаю, – честно признался король.

– Вот и корень всех проблем, Ваше Величество. Недоверие, недоговорённость. Почему, зная, что меня ждёт, вы не можете посвятить меня в это?

– Ты правда хочешь узнать, для чего нужна Абраксасу?

– Мне необходимо знать это.

– Хорошо, – согласился Анри. – Я поделюсь с тобой правдой. Тебе, Мон Этуаль, суждено стать той, кто приведёт в этот мир ребёнка, в котором Абраксас возродится в своей истинной силе.

– Вы хотите сказать, что я должна родить сына от… вас… вернее… от Абраксаса?! Родить ребёнка, чьё тело заберёт древний бог? Немыслимо! Чудовищно! – Задыхаясь от ужаса и негодования, Мадлен едва подбирала слова. Она могла ожидать чего угодно, но только не этого. – Я добровольно никогда на это не пойду, слышите?!

Никогда!

Как бы девушка ни пыталась совладать со своими эмоциями, ужас и паника полностью захватили её. Мадлен не могла поверить словам Анри и в то же время знала: он говорит правду. Голова начинала кружиться. Девушку душили слёзы.

– Мадлен… – Наваррский не был готов к тому, что увидел. Обречённость и отчаяние, съедавшие девушку, доставляли ему ощутимую боль.

Протянув руки, Анри коснулся женских плеч, притягивая к себе свою звезду. Ощутив прикосновения короля, почувствовав его силу, Мадлен хотела оттолкнуть Анри. Она желала закричать и, вырвавшись из его объятий, больно колотить кулаками по его груди.

Но вместо этого она обмякла, поддавшись его рукам. Уронив голову на плечо Анри, Мадлен громко заревела, не стесняясь своих чувств.

В эти минуты девушке казалось, что силы оставили её и она больше не может продолжать борьбу с королём и древним богом, что стоял за его спиной. Она чувствовала себя хрупкой, стеклянной фигуркой, зажатой в чьих-то сильных руках. Чужие пальцы сдавили её так сильно, что она, треснув, разлетелась на сотни острых осколков.

Она давно не ощущала себя настолько разбитой и опустошённой, как сейчас. Крепко прижимая к себе девушку, Наваррский нежно гладил её по спине. А когда её всхлипы становились сильнее, наклонялся, чтобы оставить горячий поцелуй на тонком плече. Слыша, с какой горечью плачет его Мон Этуаль, Анри сходил с ума. Всё в его душе переворачивалось, стоило Наваррскому увидеть слёзы на лице девушки. В такие минуты он был готов забыть о мести и разорвать сделку с древним богом. Но если первое было в его власти, то второе уже было ему не под силу: Абраксас не отпустит его, не позволит сделать шаг назад. А, значит, Анри не остаётся ничего другого, как следовать давно разработанному плану. Спустя некоторое время Мадлен сумела взять себя в руки. Слёзы закончились. Отстранившись от Анри, она робко взглянула на его мокрое плечо.

– Я не хотела… – всхлипывала фрейлина.

– Не нужно оправданий, Мон Этуаль. Ты вправе выражать свои эмоции так, как пожелаешь. Хочешь плакать? Плачь. Кричать? Кричи.

Можешь перебить все статуи и вазы в Лувре, если это принесёт тебе облегчение. Но я хочу, чтобы ты знала, твои страхи напрасны. Прошу, не сопротивляйся мне, и я обещаю, всё будет хорошо. Иди сюда, я кое-что тебе покажу. – Осторожно взяв девушку за руку, Анри подвёл её к трону. – Садись.

Чувствуя себя неуверенно, Мадлен опустилась на край королевского трона. Встав возле неё, Анри, словно змей-искуситель, нежно прошептал ей на ухо: – Когда завершится ритуал,