Виктор побледнел. Поднял глаза на усыпанное веснушками лицо секретарши и уточнил:

— Найди мне адрес этой клиники и договорись о посещении. Я сам побеседую с Елей и только после этого приму окончательное решение.

Лида с трудом удержалась от искушения заметить, что встреча с бывшей супругой не грозит Виктору ничем хорошим. Но манеры и занимаемая должность не позволили ей этого.

Секретарша вежливо кивнула и направилась к выходу.

— Постой! — окликнул ее шеф.

Лида задержалась у двери и обернулась.

— Чем от тебя так вкусно пахнет? — неожиданно задал вопрос Виктор. — Аромат такой знакомый и в то же время необычный.

Довольная похвалой начальника, Лидочка зарделась.

— Это новые духи, их выпустила фирма «ИзоДар». Аромат прогретой солнцем травы с оттенком малины — обещает стать хитом этого лета. Только вот название слишком обыденное — «Даша».

Взгляд Виктора смягчился, в голосе послышались загадочные интонации:

— А по-моему, прекрасное название для духов.

Реабилитационный центр, в который подруга упекла Ангелину, только с виду напоминал санаторий-профилакторий. Внутри же — отдельные боксы для буйных пациентов, смирительные рубашки и крепкие парни-санитары, вооруженные шприцами с успокоительным.

Перед встречей с бывшим мужем над внешностью именитой пациентки изрядно поколдовали сиделки. Но даже сквозь толстый слой грима проступали темные круги под глазами, дряблая кожа и флебиты — воспаления вен. Изможденная, похудевшая, Ангелина походила на шизофреничку: асимметричное лицо, приоткрытый рот, блуждающий взгляд мутноватых глаз. Пораженный токсинами организм не справлялся с естественным старением, и бывшая «леди» выглядела дряхлой бабкой — пожухлой, как урюк.

— Наркомания — это добровольное сумасшествие, — развел руками лечащий врач Ангелины.

Виктор наблюдал за бывшей супругой через «одностороннее» зеркальце, вмонтированное в дверь палаты. Безумная ведьма ничем не напоминала ту «леди», которой прежде была Ангелина.

— Она сможет когда-нибудь вернуться к нормальной жизни?

Медработник многозначительно поводил носом и произнес:

— Все зависит от желания пациентки. Пока она сама не решит завязать с пагубной привычкой — медицина бессильна.

— А я надеялся устроить ей встречу с дочерью, — печально вздохнул Виктор.

Доктор устало потер переносицу, поправил очки.

— Процесс реабилитации долгий и сложный, но через неделю абстинентный синдром пойдет на убыль, и Ангелине Ивановне станет легче. Возможно, свидание с дочерью даст ей стимул шагнуть дальше.

Виктор отошел от окошечка — вид бывшей супруги вызывал у него приступ дурноты.

— Я все надеялся, что с течением времени наша девочка забудет мать, но Варенька скучает по ней. Не знаю, как поступить…

Врач с сочувствием посмотрел на посетителя и согласно покивал:

— Психоэмоциональные связи между матерью и ребенком очень сильны, их не так-то просто нарушить.

— Но показывать малышке… это? — Виктор не нашел более подходящего слова.

Светила медицины покопался в багаже знаний и предложил:

— Для начала можно показать девочке фото матери. Если малышка ее узнает, то мы устроим встречу, если нет… Иногда у детей наблюдается психологическая потребность в матери, не адресованная конкретному лицу.

— Я выбросил все Елины фотографии, — предупредил Виктор. — А делать снимок сейчас…

Его передернуло от отвращения и он замолчал.

— Я дам вам фото пациентки, сделанное больше года назад, — заискивающе улыбнулся доктор, — тогда ваша супруга попала к нам впервые.

— Бывшая супруга, — поправил его Виктор.

На полученном снимке Ангелина еще была прекрасна — но только на первый взгляд. Бывший супруг отметил несущественные детали, на которые прежде не обращал внимания: тонкие губы сжаты в тонкую линию, глаза полыхают гневом, мертвенно-бледное лицо похоже на маску.

— Неужели я любил ее?.. — вслух спросил Виктор и вернул фото доктору: — Заберите! Пусть лучше у Вареньки будет вымышленная мама. Пластмассовая Барби куда прелестнее живой ведьмы.

— Но Ангелина Ивановна… — залебезил доктор, потряхивая снимком, — общение с родными поможет ей справиться с недугом.

— Нет! — рявкнул Виктор. — Она сделала свой выбор. Варенька не должна искупать грехи матери.

Доктор потупил взор, поскреб носком ботинка линолеум и, как бы между прочим, заметил:

— Милена оплатила не полный курс реабилитации пациентки.

Виктор недоуменно вскинул брови и процедил:

— После развода у Ели осталось достаточно средств, вот и взыщите с нее за лечение.

— Боюсь, у Ангелины Ивановны не осталось ни гроша. Кокаин, знаете ли, недешевое удовольствие.

Виктор сцепил руки за спиной и скрипнул зубами.

— У меня и без того много проблем. Я не стану помогать Еле — она высосала из меня достаточно.

— В таком случае нам придется отправить пациентку психбольницу — ее состояние внушает опасения.

— Там ей самое место, — высказался Виктор. — Напрасно я вообще затеял все это.

Получив отказ, доктор моментально утратил интерес к господину Губанову и проводил того за пределы реабилитационного центра. Участь Ангелины решилась окончательно.

В день триумфального выступления перед членами ассоциации Дарья безумно нервничала. Переодеваясь в своей комнате, она то и дело поправляла высокую прическу и придирчиво рассматривала в зеркале неброский дневной макияж.

Дневное платье-футляр нежного персикового оттенка и белый приталенный блейзер обтекали изящные изгибы ее тела. Туфли на тонкой шпильке выгодно подчеркивали стройность ног и визуально увеличивали рост бизнес-леди.

Изольда вошла без стука. Довольно улыбнулась и кивнула.

— Вижу, ты готова к встрече.

— Не-е-ет… — простонала Дарья. — Я так волнуюсь, что, кажется, слышу, как дрожат мои колени.

Изольда положила руки на плечи подопечной, смахнула с них невидимые пылинки.

— Не позволяй эмоциям взять над тобой верх, — напомнила она.

— Я помню, — кивнула Дарья. — Но это так трудно.

— Ты справишься, вот увидишь, — пообещала «фея» и порывисто обняла наперсницу. — Сохраняй внешнее спокойствие и никому не позволяй сбить тебя с толку.

Дарья вздернула подбородок, набрала полную грудь воздуха.

— Все, иду!

— Не забудь вечерний наряд, — предупредила ее Изольда.

«Фея» подала любимице чехол с платьем.