— Что здесь происходит? — Рык, полный злости, пробрал до… как же холодно! Тихо всхлипнула, ощущая, как острое покалывание морозного воздуха неприятно жжет кожу.

— Не знаю. Сказала мне собрать сухие ветки с этого дерева, а сама вдруг белкой прыгнула на сучок и с ножом в зубах легко добралась до макушки. — Возница поскреб ладонью затылок. — Я даже невольно восхитился тому, какая проворная у вас невеста.

— Ага… проворная. — Скрип зубов огласил лес. — Как доставать будем? — огненный маг обратился к брату.

Какая-то веселая пташка любопытно мотнула головой, кратко чирикнула и перепорхнула легкой бабочкой на мое дерево, глядя на меня черной бусиной глаза и весело что-то рассказывая. Невольно улыбнулась, залюбовавшись ярким оперением вольной птички.

— Мелания, — ледяной запрокинул голову, глядя на меня снизу вверх, — ты вообще там как, нормально?

— Угу, — нашла в себе силы крикнуть в ответ. — Только холодно. — Пальцы я и правда уже практически не чувствовала.

До меня сразу же донеслось приятное дуновение теплого ветерка. Струна, остро реагировавшая на магию близнецов, созвучно запела, рождая бархатную вибрацию внизу живота. Задрожала от удовольствия, ощущая, как замерзшие конечности сразу же оттаивают.

— Мы сейчас придумаем, как тебя снять, посиди пока там, — донеслось до меня.

Я кивнула, замечая, как еще один кусочек коры, прямо около моего лица, практически сам отошел от древесины. Ловким движением сменила положение руки, отковыривая для себя еще кусочек — лишним ничего не будет! О! А вот и еще!

В себя я пришла только через несколько десятков минут, когда общим советом было решено, что ледяной маг полезет вслед за мной на дерево и достанет меня, страхуя все это дело воздушной магией, которой он тоже хорошо владеет. И… вот тут я заинтересовалась серьезно. Если Корнелий обладает водной и воздушной магией, то получается, Адриан должен обладать земляной и огненной?

Этот вопрос я как раз и обдумывала ровно до тех пор, пока Корнелий не поравнялся со мной, раскрывая свои холодные объятия. Его бледная кожа необычайно ярко выделялась на фоне темной коры дерева, а волосы, наоборот, кажется, сливались с покрывающим лес снегом, укутавшим шапками раскидистые еловые лапы.

— Обними меня, вместе спустимся вниз, — сказал он, свято уверенный, что я сплю и мечтаю, как бы сделать это… Хотя, может, и не отказалась бы. Глубокие мерзло-голубые радужки мага блеснули искрами снега в ярком луче солнца — подалась навстречу, уже готовая на нем повиснуть и больше не слезать. Заинтересованно окинула взглядом ледяного мага, невольно отмечая и ровную красивую линию губ, которые, должно быть, умеют быть весьма чувственными, и… тут же отбросила в сторону пакостные мысли. Фу! Да что же со мной творится, когда появляются эти двое?

— Не-е-е-ет, — твердо покачала головой, для верности еще сильнее обхватывая ствол дерева. — Обнимать я не буду.

Маг тихо выругался сквозь зубы, сразу меняя выражение лица и зло буравя меня взглядом, но… все же счел нужным усмирить свой характер, попробовав уговорить меня еще раз.

— Мелания. Это единственный выход спуститься отсюда целыми и невредимыми. Я спущу нас на нисходящем потоке воздуха. Медленно и плавно. Тебе даже понравится!

Его глаза горели холодным огнем, когда он это говорил, а я… я на мгновение представила, как мне будет хорошо и тепло в его объятиях. Как сердце медленно опустится вниз, как дрожь, зародившаяся где-то у кончиков пальцев, постепенно охватит все тело, как… Скептически поджала губы. Может, и понравится, но мысли у меня все равно странные.

— Нет! Даже не надейся! — отчаянно помотала головой, пугаясь собственных мыслей и реакций. Какая дрожь? Какое тепло? Да что за мысли вообще?

— Ну тогда… — На меня зло прищурились, и… мои пальцы резко разжались, мир завертелся. Я даже не успела как следует напугаться, а бок уже опалили горячие руки огненного близнеца.

— С приземлением, Мелания. — Бархатный голос добрался до самых дальних глубин моей души, заставляя разум покрыться какой-то пыльной дымкой.

— С-спасибо. — Я ощутила холод, когда руки на моей талии разжались и маг опустил меня на промерзшую, сырую от талого снега землю.

Корнелий ловко спрыгнул с дерева рядом со мной, неодобрительно глядя на мое порванное в нескольких местах и грязное платье.

— Как ты вообще туда забралась? — Его голос был полон одновременно и обжигающей душу злости, и ослепляющего любопытства.

Пожала плечами.

— Да не знаю. Просто кора с этого дерева очень ценная, вот я и… — Невольно смутилась, сама не совсем понимая, как я так умудрилась, и тут же вспомнила: я же видела невдалеке дерево с кровавыми ягодами! — Прошу меня извинить, — зачем-то добавила, прежде чем сломя голову побежать в нужную сторону.

Кажется, за моей спиной снова раздался отборный мат и меня начали преследовать. Чуть не заорала, увеличивая скорость, стремясь добраться до нужного дерева прежде, чем меня схватят и вернут в душное пространство кареты.

Корнелий

Эта… эта коза на выгуле оказалась проворнее меня и брата, вместе взятых! Мы, как идиоты, вдвоем ловили ее по всему лесу, пока она скакала от дерева к дереву и то «ягодки» у нее ценные, то «веточки», то «корешки»! А эти ее умильные глаза со слезами на ресницах и дрожащий голосок, просьба растопить снег и землю, чтобы добраться до какой-то там грязной, пропахшей испражнениями и гнилью кочки, когда мы ее таки догнали и даже вежливо попросили вернуться в карету, чтобы продолжить путешествие!

Прикрыл глаза, стараясь успокоиться и прекратить прожигать злым взглядом собственную невесту, сидящую сейчас с довольным лицом на сиденье напротив, обнимая свои корешки-веточки с таким трепетом и благоговением, что впору самому лбом об землю постучаться.

Адриан, как это ни странно, неожиданно ее поддержал, спокойно отнесшись к ее фанатизму, заразившему даже Филча, помогавшего выкапывать ту злосчастную кочку.

— Мы теперь не успеем вовремя добраться до постоялого двора, — ворчливо сказал я, чувствуя, что в этой жизни чего-то недопонимаю.

Адриан хмыкнул:

— Если девушка выдирала кочку из земли голыми руками, помогая себе чуть ли не зубами, то, думаю, она способна несколько часов провести без ванны для купания. — Его взгляд лукаво блеснул в свете зажженных по периметру кареты огоньков. Темнеет еще пока очень рано — Что скажешь, Мелания?

Девушка любовно огладила ту самую злополучную кочку, снова пачкая землей только что отмытые в горном роднике пальцы. Чуть не стукнул ее по голове. Вот ведь… зараза! Я этот родник буквально из-под трех пластов земли выколупывал, добиваясь, чтобы он проклюнулся наружу ради этой… этой!

И почему только у меня у самого в душе тепло, когда вижу, как она довольно щурится, перебирая какие-то странной формы еловые ветки? Не иначе — я схожу с ума.