утопили в реке, сбросили с лодки… Это я так, говорю же, схематично.

– Кленова убила своего ребенка двадцать лет тому назад!

– Ну, может, она и не попадает в эту схему, но остальных же убивали вот, совсем недавно… Постой, а с чего ты взяла, что Кленова убила своего ребенка? Потому что какая-то там пьяная баба Шишкина, говоришь, плюнула ей когда-то в спину и спросила, за сколько она продала своего ребенка? Ты серьезно? Разве этого достаточно для обвинения?

– Так я не сказала разве? Рядом с трупом Кленовой нашли захоронение младенца!

– Вот как? Ничего себе…

– Такие дела. Я поэтому и решила, что этот убийца всех грешников наказывает, и Кленову-то точно убили за то, что она задушила своего ребенка. Поэтому-то ее и прикончили там же, на том же месте, на земляничной поляне.

– Ну не знаю… Фая для меня была и всегда останется хорошим, добрым человеком. И невероятно талантливым. И не следует считать ее деньги. Она зарабатывала их честным путем. И руки у нее были золотые. А про ежика… и мышей этих… Да хочешь, я прямо сейчас позвоню ну хотя бы Зое и спрошу у нее, может, она что знает про ежика, был у Фаи или нет. Чтобы ты не думала уже про змею.

Эмма взяла телефон и позвонила Зое. Спросив, как это водится, как у нее дела, спросила про ежика.

– Да? Ты серьезно? И зачем ей был ежик? Надо же… Подобрала на улице, принесла домой. Вот в этом была вся Фая… Да нет, я просто так спросила, потом объясню. А ты чем занимаешься? Готовишься к выставке? А мы тут у меня с Тамарой чай пьем. Фаечку нашу поминаем. Ну ладно, дорогая, пока. Будет время, заходи. Или прямо сейчас… ну ладно, поняла. Пока, целую.

Тамара все поняла. И теперь сидела, не зная, что и сказать.

– Дура я. Так подумала про Фаю. Сама не знаю почему. Как-то все сошлось… Надо бы похоронить ее.

– Об этом не беспокойся. Я уже договорилась. Надо подождать, когда тело отдадут. Похороним, как она заслужила. Я уверена, весь город придет ее проводить. Я уже все придумала, и гроб выбрала, и украшения… Осталось только выбрать ей одежду, хотела посоветоваться с вами, вернее, собраться прямо у нее дома, выбрать… Одна я не смогу.

– Да, конечно! А как мы в квартиру к ней попадем?

– Кажется, ее сестра должна приехать. Или уже приехала. Короче, надо нам заняться этим вопросом.

– Эмма, если позволишь, этот вопрос я возьму на себя. Поеду к Фае и, если сестра уже там, поговорю с ней, потом созвонимся со всеми нашими, встретимся там, у нее… Не знаешь, как зовут ее сестру?

– Нет.

– Тебе что-нибудь известно про наследников?

– Точно не знаю, но вроде бы как раз сестра.

– Там неслабое наследство. И квартира, и деньги, куклы… А в областном центре у нее нет квартиры?

– Да, есть. Она ее сдает. Когда ее покупала, говорила, что, мол, вот, прибавка к пенсии.

– Какая же я дура! Мне так стыдно сейчас…

– Да брось… Как там Ольга? Не знаешь? Она хотела поехать посмотреть клюевский дом. Хочет купить его, знаешь, да?

– Да, она ездила. Мы поговорили с ней об этом буквально с минуту. Она сказала, что там работы много, кучу денег надо вкладывать. Но сам дом ей понравился. Большой. Да и сад с огородом можно привести в порядок, смородину там посадить…

Тамара вздохнула, ей было сейчас не до смородины, ни до чего. Она чувствовала себя виноватой и глупой, потому что своими подозрениями сделала из своей подруги, добрейшей Фаечки, маньячку-отравительницу.

– А Зоя? У нее все в порядке?

– Да я с ней после нашей встречи здесь, у тебя, и не виделась. Но, думаю, у нее все хорошо. Ты сама-то как?

– Да нормально. Вот детский садик ремонтируем. Женщины с таким удовольствием и рвением вчера там трудились, я заходила, смотрела. Представляешь, как здорово будет, что они смогут там оставлять своих деток и ходить на работу. Так-то все хорошо, но, знаешь, иногда так устану, что едва добираюсь до постели. И каждый раз, когда ложусь, с каким-то ужасом смотрю на подушку мужа, и мне до сих пор не верится, что его больше нет. Как же мне его не хватает!

– Понимаю…

Скрипнула калитка, и Тамара увидела приближающегося к ним человека. Невысокого роста мужичок в рабочей одежде прошел мимо них, даже не здороваясь.

– Это мой садовник, Григорий. Не обращай на него внимания. Он со странностями. Но работу свою любит, за садом ухаживает, да и денег с меня не берет, я с ним продуктами расплачиваюсь.

– Мне бы такого работника.

– Нет, он ни к кому больше не пойдет. Хотя многое умеет. Фаина-покойница как-то попросила его отремонтировать забор на даче, он поехал туда, но быстро вернулся, ничего ей не сделал, и на мой вопрос, что случилось и почему он так быстро вернулся, так ничего и не ответил.

– Снова Фаина… Может, он узнал что про нее или увидел…

– Тома, ты снова за свое?

– Все-все, молчу!

28. 18 мая 2022 г

Утром за завтраком Женя спросила Лебедева:

– Игорь Сергеевич, а где та змея, что вас укусила?

– Хороший вопрос. Дело в том, что про змею как-то все и забыли. Кроме меня, конечно. Я же заезжал в свою квартиру за папкой, чтобы отвезти ее в город. У меня было такое впечатление, будто я иду по минному полю. Я очень быстро вошел, схватил папку и бросился вон из квартиры.

– Но что, если она до сих пор там? Быть может, надо было пригласить специалистов, чтобы они выловили змею и уничтожили? Ну, или отдали в какой-нибудь зоопарк.

– Да, конечно! Просто мне было как-то не до этого, сами понимаете.

– Надо срочно вызвать МЧС, – сказала Антонина.

– Поддерживаю, – сказала Женя. – Если ее до сих пор не поймали, значит, она может заползти и в другую квартиру и снова кого-то укусить! Так, Тоня, ты со мной? Поедем прямо сейчас туда, а по дороге позвоним в МЧС.

– Теть Тонь, вы поезжайте, а я здесь все приберу, – сказала Лена. В это утро она светилась от счастья. – Как думаете, маме пока ничего не рассказывать?

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Нет. Вот когда назначат дату регистрации, когда все уладим, тогда и сообщим ей. Как она, кстати, там? Вы же перезваниваетесь?

– Да, у нее все хорошо. Конечно, ей приходится подстраиваться под свекровь, но это уж как водится. Но в целом она всем довольна и счастлива. Думаю, она очень удивится, когда узнает, что я выхожу замуж.

– Ничего-ничего. Главное,