– Так про какое бы вам приключение рассказать? – рассеяннопроизнесла та, усаживаясь на один из бестолково расставленных по комнатестульев и показывая Алене на другой. На миг прикрыла глаза – чувствовалось, ейужасно хотелось полежать, отдохнуть, может, даже вздремнуть, а не сказкирассказывать досужей писательнице.

Алене стало стыдно.

– Наталья Ивановна, вы меня извините, я вижу, вы устали ивам не слишком-то до меня… Поэтому про приключения, может, в другой раз, а? –торопливо проговорила она. – А сейчас мне просто посоветоваться с вами нужно поодному делу.

– Давайте, – вяло согласилась та. – По какому делу?

– Вы понимаете…

Алена вдруг почувствовала, что растеряла все мысли и слова.Всю дорогу выстраивала систему вопросов, пыталась невероятную историю, вкоторую ввязалась, представить постороннему человеку елико возможно достоверно,правдоподобно, но сейчас…

– Вообразите себе человека, у которого покойная женаработала в художественном музее.

Наталья Ивановна вскинула брови, шевельнула губами, словнохотела что-то сказать, но промолчала.

– Сам он к искусству совершенно никакого отношения не имеет,сугубый технарь, закончил радиофак, имел свою фирму, теперь ее продал, отнюдьне бедствует. И вот его вдруг охватывает странная жажда разрушения. Как будто внем внезапно проснулась зависть к славе Герострата! Причем произошло это послесмерти жены. Вернее, даже не смерти, а трагической гибели. Он обуреваемжеланием ворваться в художественный музей и уничтожить там…

– Самолет, – с отсутствующим видом пробормотала НатальяИвановна, обхватив себя руками за плечи и зябко поеживаясь.

Алену вдруг тоже пробрал озноб:

– Самолет? Почему вы так сказали?

– Да так просто, – пожала плечами Наталья Ивановна. – А что,в самом деле самолет?

– Ну, если честно, не совсем. Но в некотором роде… Япредполагаю, речь идет о картине «Ковер-самолет». Может, слышали – ВаснецоваВиктора Михайловича картина.

– Конечно, слышала, – энергично кивнула Наталья Ивановна. –И даже видела очень хорошую репродукцию. Я внучке на день рождения книжкусказок купила, которая просто великолепно иллюстрирована: репродукциями скартин русских художников, которые посвящены сказочным сюжетам. «Иван-царевич иСерый волк», «Застава богатырская», ну, вы понимаете. И «Ковер-самолет» таместь: Иван-царевич и Елена Прекрасная на нем сидят.

– Да нет, – сердито отмахнулась Алена. – Это совершеннодругой ковер-самолет. В нашем художественном музее не такая картина. ТамИван-царевич один, без Елены, и он стоит, а рядом с ним – клетка с жар-птицей.

– Стыдно признаваться, – виновато улыбнулась НатальяИвановна, – но я в нашем музее сто лет не была. Он тогда еще на набережнойрасполагался, вот когда я туда в последний раз ходила! Работа сумасшедшая,конечно… Да я и не особо увлекаюсь искусством. Но чуть больше месяца назад былу нас вызов к одной женщине… Острое психическое расстройство. Понимаете, онахотела какой-то самолет в художественном музее сломать. То есть нет, в том-то идело, что она этого не хотела, даже готова была с собой покончить, только чтобыэтого не сделать! Из окна выбрасывалась, понимаете? Мы сами видели, вся нашабригада. Главное, чуть не упустили ее, чуть не зазевались. Зазвонил мобильныйтелефон, мы отвлеклись – а она к окну… Тяжелый случай, очень тяжелый. Чтохарактерно, она именно в музее работала. Такое бывает – профессиональноепомешательство, что называется. Но, наверное, в музее не одна картина ссамолетом, да?

– Наверное, – пожала плечами Алена. – Я далеко не всюэкспозицию знаю. Честно говоря, я не слишком уверена, что речь идет о тойкартине, о которой я думала, но вот вы сказали – самолет, и меня как ожгло.Странное совпадение! Какое странное совпадение!

– Ну да, – кивнула Наталья Ивановна, – странное. – Иукрадкой подавила зевок. – Но что вы про того мужчину, у которого жена умерла,хотели спросить…

– Ну да, ну да, – забормотала Алена, снова потерявшая нитьсвоих прежних рассуждений и думавшая теперь только о неизвестной ей женщине,пытавшейся выпрыгнуть из окна. – А вы не помните, как звали ту больную? Кем онав музее работала?

Наталья Ивановна пожала плечами:

– Не помню. Только самолет в голову запал.

– А адрес ее, куда вы ездили по вызову?

– Ну, где-то в Ленинском или Советском районе, мы ведь здесьработаем… – Доктор сделала широкий жест вокруг и вдруг ахнула: – Вспомнила! Явспомнила, как звали ее подругу. Понимаете, та женщина была не дома, а в гостяху подруги, когда с ней припадок случился. И подругу звали Елизаветой Петровной,как императрицу. – Наталья Ивановна усмехнулась. – Она несколько раз, помню,повторила: меня, мол, Елизавета Петровна зовут, как императрицу. А та женщина,ее подруга, была брюнетка… черные волосы с сединой, черная одежда…изможденно-интеллигентный вид…

Алена даже головой покачала.

Как там у Ницше насчет умного вида женщин, одетых в черное?

– Может, ее Майей звали? – обреченно сказала она.

– Ну да! – оживилась Наталья Ивановна. – Конечно! Как же ямогла забыть! Подруга все время называла ее Маечкой. И она работала в музее…Искусствоведом? Нет, кажется…

– Реставратором, да?

– Правильно, реставратором! – радостно закивала НатальяИвановна.

Майя!

Ну да, удивляться нечему, у Алены такое ощущение, что онавсе это и раньше знала, Наталья Ивановна только подтвердила ее догадки. Значит,Майя была в психиатрической клинике, а на работе соврала, что оперировалась.Хотя… она ведь в самом деле перенесла операцию в пятой больнице, к ней тудаходили женщины из музея, видели ее там. Да ладно, операция к делу не имеетникакого отношения, просто случайное совпадение, главное – психика. Главное –страх попасть в музей, страх уничтожить самолет…

– Да, – раздался голос Натальи Ивановны, – теперь вспомнилатот случай. Это произошло в сентябре, ближе к концу месяца, день прохладныйстоял, вернее, ночь, дело ведь ночью было. Вообще можно в нашем регистрационномжурнале посмотреть точно, как звали женщину, – фамилию, имя и отчество, а также– в какую больницу мы ее увезли. Вроде бы на Ульянова. Если хотите, пойдемпосмотрим журнал.

– Посмотрим, – сказала Алена. – Сейчас.

Но с места не двинулась.

– Наталья Ивановна, а вы… У вас есть знакомые в другихпсихиатрических бригадах, в другом районе?