вижу логики. Или не там ищу?

Я прохожу вперед. Стараюсь отключиться. Представляю, будто это не личное, а чужое задание. Рядовая работа. Без напряга.

Что я упускаю? Что, блять?!

Нет, вырубить такое нельзя. Прошло столько лет, а кажется, все случилось вчера. Запах крови.

Боль. Агония. Крики. Гребаное видео без звука пришло, но я и так слышу вопли. Отчетливо. Каждый стон. Каждый всхлип. Моя девочка зовет на помощь, а я ни хрена не могу сделать.

Кровавые следы. Они гораздо ярче вспыхивают перед глазами. Алое зарево. Багровый цвет льется рекой. Застилает все вокруг, мешает уловить детали.

- Тут был кто-то еще, - опять подает голос Резник. - Здесь. Еще одна камера. И съемка велась вручную. С другого угла. Конечно, надо подождать, что спецы по итогу выдадут. Но с учетом тех кадров, где чужая рожа перекрыта твоей, я бьюсь об заклад: он сидел здесь.

-Он?

- Вряд ли бабе поручили такое кино снимать.

Я подхожу ближе, изучаю место.

- Зачем вообще записывать этот фильм? - мрачнею. - Генералу его не отправили. А я тогда был мелкой сошкой. Особого интереса не представлял.

- Для себя, - говорит Резник. - Для кайфа.

-Ты серьезно?

- Не я, - башкой мотает. - Он. Ты сам не выкупаешь, что ли? Он сидит здесь. Весь такой из себя довольный. Король. Круто же придумал. Устроил спектакль. Как по нотам здесь сценарий расписал и снял.

- Стоп, - обрываю. - Повтори. Как ты сказал?

- По сценарию все. Не явно.

-Другое повтори.

- Он король положения. Сам остается за кадром. По ту сторону камеры. Грязную работу за него другие делают. Он тупо наслаждается. От себя кайфует. Это самодовольство из него аж прет. Я уверен, его ДНК тут нигде не нароют. Хоть по кирпичам разбери. Он следов не оставляет. Продумывает четко. Шаг за шагом. Случайности читает.

- Король, значит, - челюстями скрежещу. - Кайзер.

- Дался тебе этот трупак. Лучше подумай про реального заказчика. Вот такие типы и правда живучие. Их в тачках не подрывают. Обычно наш «королек» оставался в тени. Теперь же решил сыграть в оператора. Почему?

Теорию Глеба можно разнести в пух и прах. Легко. За секунду. Камеру могли поставить на стол. Вот он, этот гребаный стол. Врубай и ставь, сама запишет. А портрет заказчика вылеплен из домыслов. Фактов ноль. Доказательств нет.

Только у Глеба чуйка на такие штуки. Разбирается он. Считывает по фрагментам. А обосновывают пускай опытные эксперты. У моего друга собственный метод.

Резник след взял. Не отпустит. Но и мне пора подключиться.

- Это личное, - говорю. - Давняя вражда. Не год и не два. Долгий замес.

- Генерал его знает, но сам не понимает, где и как искать. Врагов у него до черта. Но такой заклятый один. И думаю, гадит постоянно. Чуть есть возможность - прижимает. Только ловкий он. Вечно ускользает и держится в тени.

- Что со стола забрали? - обращаюсь к своим людям.

- Пустая пачка сигарет. Зажигалка.

- А пепельница? - оживляется Резник. - Или что-то вроде? Окурки?

- Ну ребята еще проверяют, но пепельницы точно не обнаружили. Окурки внизу разбросаны.

- Верно, - бормочет Глеб и шагает в сторону. - Там, где крови больше, там и окурки валяются. Так и должно быть.

-Ты про что?

- Ты понял, - не оборачивается. - На ней ожоги были. Много мелких ожогов. Он сигареты поджигал не ради курения. Окурки оставил, потому как на них все равно лишних следов не найти. Нет там никакого материала. Он в перчатках всегда.

Тянет вниз. На колени. В землю.

Я опускаюсь рядом с тем стулом. Бью. Просто врезаю кулаком. Еще и еще. Поднимается пыль. Комья высекаются, хотя грунт утоптан. Я молочу снова и снова. Бездумно. Просто знаю, что должен выплеснуть это. Выпустить. Иначе совсем чеку сорвет. Заклинит.

Гребануться.

Я тебя найду. Найду. Сука. И ты пожалеешь, что не сдох. Позавидуешь мертвым. Я тебе каждый грех отпущу. Зубами из глотки выдерну. Разорву тварь. Мразь. Раскатаю в ноль. Я тебе покажу, что такое настоящий страх.

Рассекаю руку до крови. Напарываюсь на железо и в момент трезвею. Разрываю землю, достаю перстень. Печатка с орлом. Дрянь. До чего же знакомо. С детства прямо.

- Он это не просто так оставил, - говорит Резник.

Я сжимаю кольцо в кулак.

Ну конечно.

- Такие есть у каждого, кто отличится в команде Генерала, - говорю. - Личная награда. И если помнишь, такое было у моего долбаного папаши.

Поднимаюсь и отдаю кольцо для осмотра спецам.

- Анализ возьмите, - приказываю. - И с моей кровью сравните. Результат нужен прямо сейчас.

- Я уверен, он не оставил таких тупых следов.

- А я не о нем, - отрезаю. - Я об исполнителе. Ника боролась, нанесла ему достаточно ран. Да и он явно не заморачивался насчет того, чтобы избавиться от улик. Ну чего застыли? Живо в лабораторию. Если кто выдаст инфу на сторону, удавлю на месте. Погнали!

- Ты на своего отца думаешь? - спрашивает Резник, когда мы остаемся вдвоем.

- Я должен изучить все варианты.

Кольцо-печатка на месте преступления. Такое кольцо было у моего отца. И у каждого урода из бригады Генерала. Сколько их в мире? Десять? Двадцать? Кольцо могли стащить, могли подставить кого-то под раздачу, чтобы Генерал мстил ему и упустил настоящего виновника.

Но дьявол раздери, я искал связь.

Мой отец - проклятое звено.

- Это не он, - бросает Резник.

Я разворачиваюсь и выхожу из бомбоубежища. Иду в ночь. Едва разбираю дорогу. На автомате отдаю своим людям распоряжения. Сам с трудом ловлю суть.

Я удалюсь ото всех. Набираю нужный номер.

- Тимур,