Помимо самой дорожки, имелись еще и две железные конструкции, в которых фиксировались ноги. Они закреплялись в нескольких местах металлическими шинами, все это крепилось к пластине на поясе, и я «шагала» по плывущему с помощью заложенной в аппарат магии резиновому полотну. Сказать, что было сложно, это ничего не сказать. Боль, слезы, злость, желание сдаться — я прошла все. Но, сцепив зубы, упорно продолжала заниматься под присмотром присланного Кейт врача-инструктора. Кстати, именно от него я и узнала, что моя новая знакомая не просто доктор, а начальник военного госпиталя. И что ее муж — герцог и один из сильнейших магов империи.

Что ж, теперь становились понятны и дорогие украшения, и идеальная осанка леди Горн, и ее манеры — простые, но полные сдержанного достоинства. И только один вопрос оставался открытым: в каких отношениях состояли Кейт и Лукас? Что связывало их в прошлом? Дружба или что-то большее? Если вспомнить слова Давенпорта о том, что Хольм коллекционирует винные пробки и блондинок, то выводы напрашивались очевидные. Леди Горн — блондинка, да еще и какая! Вряд ли Хольм мог остаться равнодушным к такой красоте.

Сама Кейт появилась на моей третьей тренировке, или, как называл это «инструктор» Берн, сеансе. Понаблюдала, как я, преодолевая боль, шагаю на месте в магических «сапогах», прослушала мое сердце удивительно похожим на стетоскоп прибором, тщательно осмотрела ноги, прощупала позвоночник и поясницу. А потом сказала всего несколько слов, но как-то так, что я поняла — все получится. Обязательно!

С тех пор мы виделись с Кейт еще дважды, и с каждым разом я все отчетливее понимала, что не отказалась бы от такой подруги. С леди Горн было удивительно легко общаться, и я совершенно забывала о том, что она герцогиня.

И вот сегодня я ощутила первые результаты своих мучений.

Утром, еще толком не проснувшись, повернулась на бок и поморщилась от скользнувшего по лицу солнечного луча. Не открывая глаз, зарылась носом в подушку и только потом сообразила, что произошло. Мое тело снова меня слушалось. Почти так, как раньше.

Не веря самой себе, рывком села на постели и неуклюже спустила ноги. Холод каменного пола прошелся по ступням, заставив поежиться. Неужели я действительно все чувствую? Шаг вперед — и я уже стою. Правда, длилось чудо недолго. Ноги дрогнули, и мне пришлось сесть, но эйфория, которая бурлила внутри, никуда не делась. У меня получилось! Я действительно ощущала свое тело!

Мне хотелось громко закричать от счастья, но я заставила себя успокоиться. Вряд ли слуги поймут, если я проявлю эмоции так, как хочется. Во всяком случае, от Беллы они точно не ждут ничего подобного.

Я с трудом выждала несколько минут, давая себе отдохнуть, а потом собралась с силами, снова поднялась и медленно, превозмогая боль и дрожь в слабых ногах, двинулась к двери.

Расстояние, которое на коляске преодолевалось за считанные минуты, сейчас показалось невероятно большим. Шаг. Еще один. И еще. Пальцы подворачивались, цеплялись за ворс ковра, я сама себе напоминала пьяного матроса, но продолжала упорно двигаться вперед.

И вот, наконец, выход из комнаты. Дверь распахнулась. Темнота коридора заставила прищуриться, а уже в следующую секунду я пошатнулась и тут же почувствовала на талии чьи-то руки.

— Белла!

Голос Давенпорта звучал хрипло и взволнованно, я его не сразу узнала.

— Ты встала на ноги…

Опекун не договорил, прижав меня к себе так крепко, что я почувствовала щекой твердый корпус часов в его нагрудном кармане.

— Рэндальф?

От удивления я назвала опекуна по имени.

— Что вы здесь делаете?

— Как ты себя чувствуешь? — не ответив на мой вопрос, спросил Давенпорт. — Стоять можешь?

— Кажется, да.

— Ну-ка.

Опекун чуть отстранился, но до конца не отпустил, продолжая страховать. Бесстрастное обычно лицо выглядело непривычно взволнованным, в глазах метался беспокойный огонь, щеки казались впалыми — то ли из-за усталости, то ли из-за отросшей за ночь щетины.

Странно. Никогда не видела Давенпорта небритым. Я посмотрела на опекуна внимательнее. Темные круги под глазами, уставший вид…

— Вы вчера не ушли к себе? Остались в особняке?

— Да, — неохотно ответил Рэндальф.

Видно было, что ему не хочется обсуждать эту тему.

— Но где же вы ночевали? Неужели в комнате тетушки?

— В кабинете стоит вполне пригодный для сна диван, — едва заметно усмехнулся Давенпорт, и тут же снова переключился на меня. — Ты как? Голова не кружится?

— Нет. Все нормально.

Я переступила с ноги на ногу и расставила их чуть шире для устойчивости. А уже в следующий миг колени дрогнули, икры свела судорога, и я покачнулась. Правда, упасть не успела. Давенпорт удержал меня и мгновенно подхватил на руки.

— Ничего, — хрипло прошептал он, прижимая меня к себе, и снова повторил: — Это ничего. Тебе просто нужно набраться сил. Сейчас отдохнешь немного, и все будет хорошо.

Он быстро внес меня в комнату и направился к кровати, а я обнимала его за шею, ощущая горьковатый аромат туалетной воды, и не могла до конца поверить, что полностью чувствую свое тело. Вот сейчас, например, у меня мерзли босые ступни. И прикосновение сильных рук я тоже чувствовала. И то, на чем лежали крупные ладони.

— Отдохни немного, я позову Берна, — уложив меня на постель и заботливо укрыв одеялом, сказал Давенпорт.

Он попытался ободряюще улыбнуться, но озабоченная складка между его бровями так никуда и не делась.

— Лорд Давенпорт.

Я взяла опекуна за руку и посмотрела ему в глаза.

— Не волнуйтесь, со мной все хорошо. Даже больше, чем хорошо. Я снова могу ходить. Осталось только немного потренироваться и привыкнуть.

Мне хотелось как-то успокоить Давенпорта. Слова, сказанные им Лукасу, до сих пор звучали внутри, и я понимала, что опекун слишком сильно боится, что мне станет хуже, или что я упаду, или... Да мало ли, сколько опасностей подстерегает хрупкую и беспомощную девушку в «жестоком и опасном мире»?

Рэндальф внимательно посмотрел на меня, но руку не отнял, наоборот, крепче сжал мою ладонь прохладными пальцами.

— Кстати, насчет того, чтобы набраться сил, — немного хрипло сказал он. — Доктор Штерн советует отправить тебя на Рейвское взморье. Леди Горн с ним согласна. Что скажешь? Поедешь в Баркли?

— Конечно!

Еще бы! Выбраться из унылого особняка, освободиться от постоянной опеки, увидеть море — да это же самый настоящий подарок судьбы!

— Хорошо. Я все устрою.

Мне показалось, или Давенпорт погрустнел?

— Вот только занятия, — засомневалась я. — Их же нельзя прекращать.

— Аппарат можно будет взять с собой.