Но все же, кто-то в паре должен с головой дружить. И хорошо, что это оказался я.

Культурно назначил свидание, сразу прекратил ее бред про только секс. Пусть развлекается. Вот останемся наедине… Покажу я ей только секс. И только секс, и не только секс, и по-всякому секс.

Все покажу.

Через пару часов, провожая взглядом белую жопу субару Костяна, я вспоминал свое намерение и тупо ржал над собой. Ну а что еще остается, если твоя добыча от тебя свалила? Переиграла, типа?

Ага, размечталась!

Догоню и покажу, кто тут принимает решения, бляха муха!

Догнал. Показал. Кайфанул даже, пока в кустах ее тискал.

А вот потом… Пока ждал ее у ТЦ, опять с небес на землю упал. Устроила мне американские горки Машка-анимешка.

В ее двор я приехал без особой надежды. И смс ей послал тоже, ни на что не рассчитывая.

И то, что она выбежала из подъезда, спустя буквально десять секунд после получения моего сообщения…

Это такой резкий спуск с самой высокой точки горок — ух! И дух вышибает напрочь! И даже кричать не можешь от восторга и кайфа!

Потому и не смог ничего толком сказать, когда в машину села. Только двери поскорее заблокировал, а то кто ее знает, козу такую, возьмет и свалит… Я же инфаркт словлю в молодом возрасте с ней.

К дяде Сереге в дом отдыха я вырулил чисто спонтанно. Прикинул, что там никого не должно быть среди рабочей недели. И вообще…

Просто потянуло туда, где мне всегда было хорошо. За те годы, что мы там отдыхаем всей веселой гоп-компанией, дом давно уже превратился из места только для отдыха в какое-то мистическое место силы. Каждый из нас оставил там частичку себя, и все эти частички сплелись, спаялись в одну плотную сеть, накрывающую нас, оберегающую от внешнего мира, дающую спокойствие, уверенность в себе и своих силах. Такая, прям, подзарядка получилась мощная.

Даже Зверев Роман Дмитриевич, уж на что мужик при бабле и власти, периодически только приезжающий сюда, потому что давно в столице, при аппарате Президента, и то, постоянно, каждое лето тут проводит, с женой, детьми, внуками. Всем места хватает. Ох, и тусня тут бывает периодически!

Всем весело, все занятия себе находят! И как-то нет вообще никаких различий, никаких тупых разговоров, обидок, недопониманий, которые случаются в больших и разношерстных компашках. Большего удовольствия, большего кайфа от отдыха и общения с близкими я не испытывал никогда. И никогда не чувствовал себя в большей защищенности.

И повез Машку я сюда, интуитивно надеясь, что она тоже это почувствует. Поймет, наконец, что ей вообще, вот вообще ничего не грозит! И перестанет уже говорить и думать фигню, доверится мне.

В итоге, она почему-то еще больше расстроилась, чуть не расплакалась (вот и пойми этих женщин), а потом еще и в бассейн упала!

Правда, потом…

Потом все было охрененно, настолько, насколько я думал, что и не может быть.

Сладко взяв ее в бассейне, теплом и кайфовом, особенно на контрасте с уже прохладной осенней погодой, я утащил Машку в дом, и там по-простому опрокинул на спину прямо на пушистом ковре в гостиной в зоне отдыха.

Можно было бы и на диване, но мне захотелось так. Ковер этот привезли из путешествия по Памиру дядя Колян и его жена Вера, он был из натуральной шерсти, начесанной с каких-то сакральных памирских лам, и, типа, обещал тем, кто на нем валяется, долгую жизнь и семейное благополучие.

Колян с Верой таких привезли штук пять, раздали всем, кому могли. Ну и, судя по тому, что сейчас у них уже третий ребенок подрастал, мелкая и смешная Каринка, ковер-таки нормально сработал.

На белой шерсти анимешка смотрелась офигенно. Хрупкая куколка, фарфоровая и маленькая.

Я ее всю облизал, исцеловал, истрогал, не в силах остановиться просто.

Разомлевшую и податливую, анимешку можно было вертеть, как угодно, и я, естественно, своего шанса не упустил.

Трахал долго-долго, отыгрываясь за все те недели, когда сходил с ума по ней, когда просто сходил с ума от понимания, кого я хочу, и куда это все ведет. За все то время, что она, зараза такая, морочила мне голову, дурила, наверняка, посмеиваясь на моим безумным взглядом.

И в итоге измучил Машку до того, что она уснула чуть ли не в процессе, только-только сладко кончила, мягко и томно сокращаясь на моем члене, а в следующую секунду уже спала, упав мне на грудь и уткнувшись носиком в шею.

А я, аккуратно сняв ее с себя, смотрел, смотрел, смотрел… И не мог наглядеться. Не думал никогда, что такое возможно. Что я так могу.

Если любовь — такая, то понятно, почему папа Даня до сих пор на маму смотрит, словно на самое дорогое, что у него есть. Потому что человек, который дарит такие эмоции, вызывает такие чувства… Это реально — самое дорогое. И страшнее всего — лишиться этого!

Я так и засыпаю, не отводя от Машки взгляда. Просто выключает в один момент, и все.

А просыпаюсь от тихого рычания Тирана.

И это пиздец, какой тревожный знак. Потому что Тиран никогда не рычит. Только на чужих. И только уже в самом финале. Перед тем, как…

Черт!

Подскакиваю, рядом со мной синхронно подпрыгивает Машка, тут же машинально группируясь, но я кивком приказываю ей кинуть мне полотенце, а самой закутаться в халат.

Она быстро, и без вопросов делает то, что требуется, и только глаза огромные, перепуганные, выдают напряжение и испуг. И я в этот момент готов убивать за этот испуг!

— Не ходи, — шепчет, придерживая за руку, уже когда я, повязав полотенце на бедра, иду к выходу, — там… Там может быть стрелок…

Но я слышу ворчание Тирана, и понимаю, что, если б был стрелок — он бы уже выстрелил. Значит, чужак — один. И Тиран его поймал.

Можно позвонить по внутреннему на пост охраны и вызвать подмогу, но телефон в основной части дома, здесь, в зоне отдыха, его нет. Да и не надо пока никого вызывать.

Сам разберусь.

Мотаю головой, приказывая Машке оставаться на месте, а сам иду на улицу.

Тиран, в темноте кажущийся совершенно черным и нереально страшным, собака Баскервилей натуральная, стоит на той стороне бассейна и придерживает лапами и зубами какого-то мужика, одетого во все черное.

Вообще, фонари туда бьют, конечно, но я их отключил, оставив только мягкую подсветку бассейна. И потому там полумрак, я не вижу толком, кого поймал Тиран.

Понятно, что человека, чужака. А, значит, врага. Потому что друг пройдет через ворота.

И посторонние тут не ходят.

— Тиран, держать, — командую я, и Тиран прекращает рычать, но, судя по всему, зубы на горле чужака сжимает посильнее.

Этот зверь умеет в легкую держать в пасти сырое яйцо и таскать его, не повреждая скорлупу. Так что момент, когда горло еще целое, и что не надо его прокусывать, прекрасно понимает.