— Послушай, — глядя мне в глаза и отчеканиваякаждое слово, начал Вадим. — Отдай нам дискету, на которой твой папаша велзаписи, и ты свободна. Получишь паспорт и билет на самолет в любую точку света.А ещё денег, скажем, тысяч сто. Неплохо, а? Сто тысяч и свобода. Мне кажется,это стоит того, чтобы подумать. — Он говорил, а я пыталась прийти в себя.Я была уверена, что их интересуют алмазы… И вдруг дискета! Что там может быть?Чем она так важна? И что это за публика, черт их возьми?

— Ну что? — спросил Вадим.

— Понятия не имею, о чем ты… — вздохнула я.

— Своим упрямством ты добьешься только одного… — Онвсе-таки сдержался и заставил себя замолчать. Поспешно вышел из комнаты, ибольше я его не видела.

Мне сделали ещё укол, и я почти мгновенно уснула, а в себяпришла оттого, что меня опять куда-то тащили, руки в наручниках, сознание то лизатуманено лекарством, то ли я до конца ещё не проснулась.

* * *

Я оказалась в «Жигулях», с обеих сторон зажатая дюжимимужиками в гражданской одежде, за рулем сидел молодой парень в кожаной куртке.

— Давай, Саня, — сказал тип слева от меня, и мыпомчались по лесной дороге. Спрашивать «куда?» я не стала, и так было ясно:откровенничать они не намерены и о том, что меня ждет в конце поездки,оставалось только догадываться.

Происшедшее превзошло все возможные фантазии. Мы ехали подороге уже минут пятнадцать, когда прямо перед машиной разорвалась граната.Машину занесло влево, и она ткнулась в кювет, водитель вскрикнул и упал грудьюна руль, двое моих телохранителей не пострадали, но слегка обалдели. В машинене развернуться, на то, чтобы достать оружие, им понадобилось время. Тот, чтосидел справа от меня, распахнул дверь, тут же раздался выстрел, один, ноисключительно точный, мужчина слабо вскрикнул и вывалился на асфальт. Второесопровождающее лицо посмотрело на меня с испугом, точно это все я сотворила, исхватил меня за локоть.

— Из машины надо выбираться, — напомнила я. Поидее, он должен лучше соображать, что сейчас делать, но как-то было не похоже,что у него много мыслей на этот счет.

— Давай, выходи! — рявкнул он.

— Снимите наручники, — вежливо попросила я. Онмашинально полез в карман, но одумался и вторично рявкнул:

— Шевелись! — И я начала шевелиться, мужчинавыбрался из машины первым и залег в кювете. — Давай сюда. — Яспоткнулась и упала, он схватил меня за плечо и подтащил к себе.

— Кто это? — решилась я задать вопрос, но он неответил, напряженно вглядываясь в темноту. Что он видел, судить не берусь,вокруг царила кромешная тьма — ни огней, ни шума проезжающих машин, ничего, чтопозволило бы надеяться: цивилизация где-то рядом. Только лес, пустынное шоссе иподозрительная тишина. Мой конвоир достал из кармана рацию, а я смотрела взвездное небо, пытаясь отгадать, кому я понадобилась на этот раз. Тут мойспутник слегка приподнялся (точнее, его слегка подбросило), а затем осел наземлю. Я протянула руку с намерением установить, жив ли он. Если жив, то емубыло явно не до происходящего. Я торопливо обшарила его карманы, нашла ключи отнаручников и очень осторожно стала отползать в сторонку. Если мне чуть-чутьповезет, в лесу меня отыскать будет невозможно. Однако судя по тому, какподстрелили сопровождающих меня лиц, у нападавших кошачье зрение или, что ещёболее вероятно — прибор ночного видения. Я поспешила избавиться от наручников,потому что бегать в темноте со скованными руками занятие не из легких, и тут изтемноты вынырнул человек, и знакомый голос тревожно спросил:

— Все нормально? — А я замерла с открытым ртом.Человек сделал ко мне шаг, а я все раздумывала, что делать, но так ничего и нерешила. — Уходим, — позвал он. — Здесь опасно.

Точно в ответ на его слова, темноту ночи разорвал свет фар,на дороге появились две машины, а кто-то справа крикнул:

— Андрей, уходите лесом!

Мой муж — а это был он, схватил меня за руку, и мы бросилисьбежать через овраг.

Соображала я в тот момент туго, точнее, вовсе ничего несоображала, сразу с трех сторон грохнули выстрелы, что-то просвистело рядом смоим ухом, Андрей толкнул меня на землю и навалился сверху, прошептав:

— Не бойся.

Короткими перебежками мы преодолели расстояние метров впятьсот, после чего мой муж заметно успокоился, а я понемногу пришла в себя.Выстрелы со стороны дороги звучали все реже, а через минуту и вовсе стихли.

— У нас мало времени, — сказал Андрей. —Сможешь пройти пару километров?

— Смогу, — кивнула я, вглядываясь в темноте в еголицо. Мысли вихрем кружили в голове, но я решила повременить с вопросами,потому что место для проявления любопытства было не самое подходящее.

Мы не шли, а бежали по ночному лесу, впрочем, очень скоростало заметно светлее, близился рассвет. Несмотря на это, я то и делоспотыкалась, да и чувствовала себя неважно, вроде бы засыпала на ходу, дышала струдом, ноги покалывало, и казалось, что ещё пару метров мне ни в жизнь непреодолеть. Когда я решила, что окончательно выдохлась, мы оказались накакой-то просеке.

— Ну вот, выбрались, — вздохнул Андрей, а яувидела впереди машину, фары вспыхнули на мгновение и погасли. Из машины вышелмужчина и крикнул:

— Как дела?

— Порядок.

Мы подошли ближе, мужчина пожал Андрею руку, повернулся комне и заявил с улыбкой:

— Очень рад, что вы с нами. Не представляете, сколькомы потратили сил, чтобы вас найти.

— Кто это «мы»? — спросила я, переводя взгляд содного на другого.

— Мы? — Мужчина засмеялся. — Никто. Простолюди, которые готовы помочь в беде боевому товарищу.

— Товарищ — это, конечно, ты? — спросила я Андрея.

— Конечно. Одному мне бы ни в жизнь не справиться.

— Не возражаете, если поговорим по дороге? —спросил мужчина. — Нам следует быть как можно дальше от этого места.

Он распахнул двери джипа, извлек из него сумку, а Андрейсказал мне:

— Переодевайся. — И сам занялся тем же. Я наделаджинсы, футболку, ветровку, обула кроссовки, так и не задав свой главныйвопрос, а когда наконец сделала это, он звучал невероятно глупо:

— Это ты?

Джип к тому моменту уже выбрался на шоссе, и неслись мы какугорелые.

— Я люблю тебя, — ответил Андрей и сжал моюруку. — Потерпи, я все объясню.

— У тебя есть брат?