— Я надеялся, что уже нет. Но ошибался, как оказалось.Прости меня, — вздохнул он. — Я должен был рассказать тебе сразу. Ещеполгода назад. Мне стыдно, но я боялся. Очень боялся тебя потерять. Я был почтиуверен: нас не найдут. Глупо, да?

— Не знаю. Мне не очень понятно…

В этот момент джип слегка притормозил, а я, оглядевшись, судивлением обнаружила, что находимся мы вблизи аэродрома. Сидевший за рулемприятель Андрея вышел из машины и громко свистнул. Ему тут же ответили таким жесвистом, а через минуту мужской голос заявил:

— Полный порядок. Давайте в темпе.

Мы покинули джип, Андрей за руку простился с нашимводителем, тот улыбнулся мне, подмигнул и сказал:

— Счастливо. — А мы, пройдя метров десять, увиделимолодого человека в форме летчика, он сидел на корточках, но при нашемпоявлении поднялся и кивком указал в сторону аэродрома.

— У нас пять минут. За мной и поаккуратнее. Мы вточности выполнили команду и вскоре оказались в самолете.

— Что это такое? — не удержалась я.

— Все дороги наверняка уже перекрыты…

— Ситуацию я в состоянии понять. Только кто эти люди?

— Боевое братство дорогого стоит, — усмехнулсяАндрей. А самолет стал выруливать на взлет. Вот тогда я наконец смоглавзглянуть в лицо своему мужу. Вне всякого сомнения, передо мной был Андрей. Оносунулся, волосы на висках заметно поседели, но взгляд был все тот же. Андрейгрустно смотрел на меня и улыбался, а я поразилась, как я могла перепутать егос братом. — Со Славкой ты успела познакомиться, — вздохнул мой муж,он не задавал вопрос, он просто констатировал факт.

— Стас? — усмехнулась я.

— Называй его как хочешь. Настоящее его имя Вячеслав.

— Я знаю. Вы братья и невероятно похожи, даже послепластической операции.

— Для близнецов невероятно? — Андрей хмыкнул иголовой покачал. — Все-таки я надеюсь, что нас не спутаешь.

— Думаю, самое время все мне рассказать.

— Ты, наверное, о многом сама догадываешься.

— Допустим, — кивнула я. — Четырнадцатьмесяцев назад ты покинул расположение боевой части. Ты отправился на поискибрата и до сих пор числишься без вести пропавшим.

— Этому предшествовало несколько событий. — Андрейнахмурился, потом положил руку на мое плечо и вдруг спросил:

— Можно я тебя поцелую?

— Это подождет.

— Ты не веришь мне?

— Я верю, что ты человек, которого я считала своиммужем.

— Хорошо… возможно, я все сделал не правильно, но яхотел тебе помочь… Что за тип мой брат, ты смогла узнать… Он… в общем, я понял,что должен его найти, оттого и ушел… Мы встретились, и я был уверен, что онпогиб.

— Что помешало тебе вернуться в часть?

— Что помешало? — Андрей вдруг засмеялся. —Что помешало… Пока я выслеживал своего братца, такое откопал… — Он посмотрел наменя, словно оценивая, стоит ли продолжать.

— Спецслужбы? — подсказала я.

— Да. Отлаженная сеть. Наркота, огромные деньги… Содним из этих гадов я был знаком лично, когда разобрался, что к чему, сталоясно: жизнь моя не стоит и копейки. Я шатался по горам, никому не веря, ипытался сам решить проблему. Конечно, это было глупо. Не знаю, как бы долго этопродолжалось, но я схлопотал пулю в спину и оказался в прифронтовом госпитале.Там была такая каша… Я назвал имя своего дружка, и меня оставили в покое. Всембыло наплевать. Я не собирался задерживаться в госпитале, понимал, что этоопасно… А потом привезли тебя…

— И ты влюбился с первого взгляда?

— Может, не с первого. Никто не знал, кто ты. Тебяподобрал патруль на улице. Ранение в голову. Все считали, до рассвета ты недотянешь… Я не знаю, как это получилось. Стены в палатах были наполовину изстекла, знаешь, бесконечные такие окна, я стоял и смотрел на тебя… В госпиталебыл врач, Эдуард Витальевич, он относился к тебе с особенным интересом.Рассказал, что пытался найти родных или хотя бы установить, кто ты, но всенапрасно. Мне давно пора было уходить, но… Ты все ещё оставалась там, и ядержался по соседству. Потом тебя отправили в другой город, и я поехал следом…иногда навещал… Ты никого не узнавала, тебе что-то там кололи… обезболивающее,наверное. Ты пребывала в полубессознательном состоянии, и никто по-прежнему незнал, кто ты и откуда. А вокруг война, беженцы, хаос… Словом, однажды я пришели заявил: это моя жена… В госпитале полно раненых, больных, а ты нуждалась впостоянном уходе, там только обрадовались. И я увез тебя… После встречи сбратом у меня остались приличные деньги, и мы уехали в Геленджик. Я надеялся,что ты быстро придешь в себя, но… Ты была, как кукла… извини. Нужны былихорошие врачи, нужна была хорошая больница, а я фактически дезертир, и у тебяникаких документов. Вот тут я и встретил своего бывшего сокурсника АндреяШульгина. Он недавно женился, а жена взяла да и сбежала с каким-то парнем.Кто-то видел их в Геленджике, и Андрей приехал. Впрочем, это неважно, важно то,что мы встретились, а буквально через несколько дней он умер. Сердце у негобыло ни к черту, а пил он много. И я решил, что… конечно, это было не оченьчестно по отношению к дружку, но… Я взял его документы и стал Шульгиным, парняпохоронили, и это давало мне шанс… Дальше начались бесконечные больницы исанатории. На все это ушло полгода, и только через эти полгода случилось то, чегоя так долго ждал. Однажды я вошел в палату, а ты улыбнулась и сказала:«Андрюша…»

— Я не помню, — вздохнула я.

— Разумеется. Я был счастлив. И вдруг однажды… Я нос кносу столкнулся с Эдуардом Витальевичем. Меня он по госпиталю не помнил, а воттебя узнал сразу. И проявил большой интерес, редкий медицинский случай и такдалее. Мне ничего не осталось, как согласиться с тем, что он будет тебянаблюдать. К тому же я подумал, что это безопаснее и… Через несколько днейпоявилась твоя мать. Сказала, что разыскивала тебя восемь месяцев. Восемьмесяцев назад ты уехала к подруге в Ставрополь, и с тех пор о тебе ни слуху, нидуху. Я был в шоке… Единственное везение то, что жену Андрея Шульгина звали,как и тебя, Анной. Не помню, что я ей наплел, но смог убедить, что тебе со мнойбудет лучше. Впрочем, она не очень стремилась забрать тебя, когда увидела, вкаком ты состоянии. Тут случилось несчастье с твоим отцом, и она уехала.

— Эти люди никогда не были моими родителями.