В парке сумерки. Безлюдно. Аллея закончилась. Дальше одни деревья. Высокие, причудливые, ветвистые. Жутковато. Николай передёрнулся и быстро зашагал прочь.

* * *

Алина стояла на крыльце на фоне освещённого окна. Стройный силуэт напоминал классическую статую. Изгиб шеи, плавно переходящий в прямоугольник спины, тонкая талия, тугие бёдра, длинные ноги, поражающие воображение не длиной, а совершенством. Николай издали невольно залюбовался Алиной. Сразу прошло неприятное впечатление, вызванное диалогом с Нинель Петровной. Дьявольская старушка сильно подгадила Меркушеву своим настроением.

— Коль, а я тебя ищу! Ты мне срочно нужен, — крикнула Алина, на глазах перевоплощаясь из статуи в живую девушку.

— Здорово! А чего я тебе понадобился? — спросил Меркушев, польщённый вниманием неординарной девушки.

Алина всегда ему нравилась, но Николай пытался скрыть свои чувства. Не поймёт ведь, не поймёт.

— Коль, а ведь Марина и Лариса из магазинов «24 часа» — наводчицы! Вольные или невольные, пока не разобралась. Скорее всего, обе подневольные.

Алина замолчала, испытующе вглядываясь в глаза Меркушева. Она подозревала, что Лариса нравилась Николаю, а с чувствами не шутят.

— С чего ты взяла? — разозлился Николай.

Он-то думал, что Алина интересуется им самим, а у неё одни раскрытия на уме. Вот ненормальная!

— С того и взяла. Марина Квятко приходила к сожительнице Ильи Христодорова с Вованом. Один раз вместе с Ларисой заходили. А у Белоруса и Марины отношения были, понимаешь! А после визитов Креститель обнёс все местные магазинчики. Вот так-то!

— А-а, — промычал Николай, — все вы такие. Лишь бы бабки были.

— Думай, что говоришь, Коля! — пристыдила Алина Меркушева. — Лучше сходи к Воронцову и скажи, что нужно допросить Квятко и Ларису. Давай-давай, шевелись! Время уходит.

— Спешка, знаешь, когда нужна? — вспылил Николай. — Ладно, скажу. Спасибо за доверие.

— Не за что, — засмеялась Алина, — должен будешь. У нас взаимовыручка, как говорит Степаныч.

— Степаныч ещё не то наговорит, слушай больше, — сердито проворчал Меркушев, направляясь в кабинет Воронцова.

Николай хмыкал и шипел, выговаривая скопившееся раздражение. Он понимал, что Алина не для него. Это птица высокого полёта. А Лариска — сволочная баба. И Марина Квятко такая же. Кто прикормит, тому и руки лижут. К Воронцову Меркушев не пошёл, а устроился за столиком в дежурной части и написал справку о проделанной работе, в которой доложил, как и положено по уставу, о выявлении противоправного элемента в лице продавщиц из магазинов «24 часа» Марины Квятко и Ларисы Разбегаевой. Затем отнёс справку в канцелярию; там её зарегистрировали, присвоили номер и отправили гулять по инстанциям, а Меркушев со спокойной совестью поехал домой. Он очень устал и промёрз. Нынче все наперекосяк. Даже лето стало похоже на осень.

* * *

За прошедшие сутки в городе произошло много чего непонятного и страшного. Попадали дети из окон — в разных районах, но по одной схеме, через москитную сетку; выпало также несколько взрослых, а может, их выбросили, либо они сами выбросились; в центре города на глазах изумлённых жителей убили какое-то важное лицо, расстреляв из двух автоматов в упор. Расстреляли в кафе, прилюдно.

Алина пробежала глазами утреннюю сводку. Кафе рядом, через дорогу от отдела. Значит, скоро прибудет Малышев. На месте происшествия работает оперативно-следственная группа. Сотрудники отдела не выезжали. Убита слишком важная личность, в Главке боятся утечки информации. Местным операм не доверяют. Где же расположится Малышев? Наверное, ему отведут кабинет Александра Николаевича. Сначала проведёт совещание, затем устроит разнос, а после обеда останется один. Будет работать с документами. Именно в этот момент к нему легко попасть. После обеда у Малышева всегда хорошее настроение.

Алина покопалась в бумагах. Она никак не могла понять номенклатурные игры. «Глухие» преступления остались под контролем Малышева. В итоге ни она и ни кто в отделе не может попросить начальника органа выделить группу или испросить разрешение на осмотр помещения. Все эти разрешения даёт лично Малышев, но так как у Алины с Игорем Константиновичем сложились непростые отношения, добиться результата сложно, почти невыполнимо. Алина хмыкнула. Нет предела совершенству. Используя служебные хитрости, нужно пробраться к Игорю Константиновичу, чтобы продолжить поиски по «глухарям».

Перед отделом скопились машины — это понаехали сотрудники Главка, прокуратуры и других комитетов и подразделений. Это серьёзно и по-взрослому, то есть надолго. Разъедутся только к вечеру. Алина решила покараулить Малышева на крыльце. Так будет надёжнее. В дежурной части не продохнуть. В связи с резонансным преступлением в отделе туда-сюда бродят проверяющие из прокуратуры и Главка. Малышев где-то в гуще событий. Оценивает оперативную обстановку, делает выводы, собирает команду. Кого-то отсеивает, кому-то делает карьеру. Участие в раскрытии громкого преступления обещает много звёзд и просветов. Алина вытянула шею. Идёт. Малышев, как всегда, в центре внимания. Игорь Константинович немного затерялся в толпе сановных чиновников и генералов, но всё равно выглядит победителем. Алина вздохнула, если бы она была его женой, то никогда бы не сбежала. От таких мужчин не уходят и не сбегают.

— Алина Юрьевна, чего прохлаждаемся? — Малышев сам заметил её, чем вызвал удивление в толпе.

— Игорь Константинович, разрешите обратиться?

— Обращайся, разрешаю, — засмеялся Малышев и чуть отстал от своего сопровождения.

— Понимаете, Игорь Константинович, я вышла на след упаковщика! — выпалила Алина, торопясь изложить события.

— Опять? — нахмурился Малышев.

— Опять, — сникла Алина, — Нинель Петровна поселилась в квартире Людмилы Евгеньевны, а самой Люськи не видно уже около месяца. А раньше Нинка работала в аптеке, где работала Людмила Евгеньевна. Вот.

Алина смолкла, ожидая разгромной речи. Она боялась, что Малышев отругает её за бессвязность изложения. Кто такая Люська, и кто такая Нинка, и почему он должен понимать, в чём суть вопроса. Малышев сдвинул брови, и Алина подумала, что у него и брови красивые — не только губы.

— Хочешь сказать, что Нинка отравила собаку, на её совести два трупа, а теперь ещё и подругу? — холодно осведомился Малышев, подтверждая легенды управления, что он помнит не только имена и фамилии всех подозреваемых по преступлениям последних лет, но и их клички и прозвища.

— Да! Игорь Константинович, разрешите мне… — Алина запнулась, натолкнувшись на его разъярённый взгляд.

— Не разрешаю! Я ничего не слышал! — рявкнул Малышев, впрочем, добавив после недолгой паузы: — Одна в адрес не ходи. Возьми кого-нибудь с собой. Сначала проверь информацию. Будь осторожнее. Если на жалобу наткнёшься — я ничего не слышал!

— Жалоб не будет! — горячо заверила Алина, вспомнив, как отговаривала Людмилу Евгеньевну от жалобы. — Я с Денисом пойду. Можно?

— Денис Хохленко? Отчего нельзя, бери его. Кстати, можешь взять