Лори искоса наблюдала за нами, делая вид, что увлечена перепиской. Когда Мак отвернулся, я встретила её взгляд, в котором ясно читалось: «что это сейчас было?»

Я ответила ей, раздраженно закатив глаза, а затем принялась за дурацкий стейк.

Дразнить Мака было глупой идеей.

Я сыграла на его самолюбии, и понимала, что для меня это ничем хорошим не кончится. Поэтому на ночь заперла дверь, надеясь, что у придурка нет запасного ключа.

Присутствие Тейлор на ужине и после, когда мы решили отдохнуть перед плазмой, спасало меня от расправы. Я видела это по глазам Мака, когда он медленно глотал пиво и смотрел на меня вместо того, чтобы получать наслаждение от крутого блокбастера.

Из―за этого я тоже долго не могла сосредоточиться на картине, поэтому к концу поняла, что фактически ничего не поняла. А вот Тейлор фильмом была довольна.

Конечно, на неё ведь не глазел сексуальный маньяк, недавно трахающий её в душе.

Баффи свернулась калачиком возле меня и быстро засопела, а я немного подождала, думая, что Мак захочет прийти, чтобы научить меня уму―разуму. Но он не пришел. Не знала, какое чувство в этот момент было сильнее ― облегчение или разочарование.

Но думать об этом не собиралась.

Сморгнула все эти глупости, выключила свет и, обняв Баффи, решила поспать.

Проснулась от того, что, спрыгнув с кровати, моя собака принялась скрести дверь.

Взглянула на часы: 7:58.

– Ну нет, девочка, давай ещё немного поспим, ― застонала я, но понимала, что моя собака останется непреклонной. Она продолжала скрести, поэтому мне пришлось встать и выпустить её из комнаты. Залаяв, Баффи радостно побежала вниз и, схватив со стула теплый вязаный кардиган, телефон и наушники, я направилась за ней.

В доме было на удивление тихо.

Вспомнив, что Мак скорее всего повез Тейлор на занятия и, что после у них намечалась командная тренировка, я расслабилась. Это означало, что первую половину дня можно было не придумывать поводы как не оставаться с придурком наедине.

А вторую…

Баффи громко и нетерпеливо залаяла, и я устало выдохнула:

– Иду!

На ходу натянула кардиган и, сунув ноги в высокие сапоги, открыла дверь.

И да, я снова забыла взять поводок.

Баффи вынеслась из дома и принялась описывать круги, но слава Богу на улице было уже не так грязно и мокро, как вчера. Так что в принципе, всё было не так уж и плохо.

Я надела наушники и включила первый попавшийся трек.

Старалась не думать о Бобе и заменить боль, которую испытывала, пьянящими воспоминаниями о Маке. Воспоминаниями о его сексуальном, мускулистом теле, о безумно нежных и одновременно властных руках, о сильных плечах и рельефном торсе. Я вспоминала его поцелуи. То, как он прижимал меня к плитке. Как ласкал меня, доводя до безумия, и как я отвечала ему, понимая, что не хочу сопротивляться. Вспоминала, как стонала от его прикосновений, как требовала ещё, и как он давал мне всё, что я просила. Как его пальцы скользили по моим бедрам, как тело покрывалось мурашками и как его накрывало сильнейшее цунами ― то, которое я отчетливо помнила в его глазах.

– Кого представляешь?

Вздрогнула, поняв, что через динамики пробрался чей―то сексапильный шепот.

Увидев Мака, расширила глаза и едва со стыда не сгорела.

Иисусе, неужели это было так заметно?

– Что ты… здесь делаешь? ― сняла наушники, надеясь, что голос меня не выдал.

Мак усмехнулся и посмотрел на меня так же как вчера в зале ― ужасно похабно.

– Отвез Тейлор и вернулся за сумкой. Заметил тебя из машины и не мог не спросить, кого ты представляла в своих эротических фантазиях.

– Никого я не представляла. ― ответила резко; наверное, даже слишком. ― Я просто слушала музыку.

– С блаженным выражением на лице? ― вновь усмехнулся он. ― Брось, Никки, ещё немного и ты получила бы оргазм.

Придурок. Как же я его ненавидела.

– Ты на тренировку не опоздаешь?

Мак снова усмехнулся, неторопливо прокатив в руке шарики с брелока, и мне пришлось постараться, чтобы никак не отреагировать на этот дико сексуальный жест.

– Вечером обсудим, ― возле моего уха прошептал он, заставляя предательское тело, обсыпавшись мурашками, задрожать.

Заметив это, Мак улыбнулся и, развернувшись, удовлетворенно зашагал к дому.

Боже―боже―боже.

Вечером. Мне. Крышка.

Никки

– У тебя нет никакого права! Это моя жизнь! И мои отношения!

Я остановилась, как вкопанная и осталась на лестнице, так и не дойдя до последней ступеньки.

– Ты хотела сказать связь с очередным мудаком, который трахнет тебя, а затем выбросит, как использованную вещь?!

– Не смей указывать мне, с кем спать!

– Боже, да пойми, ты раз за разом выбираешь не того!!

– Не тебе решать, кто мой ТОТ!!

– Пора вырасти, Лори!

– Иди к черту, Сейдж!

Я услышала, как что―то с грохотом разбилось ― вроде тарелка ― и, не выдержав, влетела в кухню.

Увидела разъярённого Сейджа и не менее разъярённую Тейлор. Оба часто дышали. И оба напоминали вулкан, который вот―вот покроет пеплом всю Канаду.

– Э―эм… я спустилась попить… у вас всё в порядке?

– Да, ― стиснув зубы, Тейлор сверкнула своими кошачьими глазами, ― просто кое―кто слишком много на себя берет.

Я открыла рот, но тут же закрыла его, потому что подруга пронеслась мимо меня взбесившимся торнадо и, схватив куртку, выбежала на улицу.

Проводив Тейлор взглядом, я повернулась к Сейджу.

Он был зол. Дико, адски зол.

И я поняла, что впервые вижу его таким.

– Что между вами стряслось?

– Она выводит меня.

А я―то наивно полагала, что это невозможно.

Пока Сейдж убирал осколки от тарелки из раковины и выбрасывал их в урну, я внимательно за ним наблюдала. Всё тело напряжено. Глаза горят. Желваки яростно пульсируют.

Было сложно не догадаться о причине.

– Ты любишь её?

Выбросив последний осколок, Сейдж грустно усмехнулся.

– Люблю, тыковка. Люблю с тех самых пор, как она предпочитала косички непослушным локонам и книги о любви связям со всякими мудаками. Но это не имеет смысла, потому что она всё равно выбирает не меня.