Девушка посмотрела ему в спину. Побоялся гнева Коваля? Если приближенные опасаются его гнева, то чего ожидать ей?

Пришлось одернуть себя. Хватит накручивать! В любом случае худшее уже случилось. Ничего страшного Иван ей не сделает. Если только выставит вон. Со своим ущемленным самолюбием Слава уж как-нибудь договорится.

Несмотря на уговоры, легкий страх сохранялся. По мере того, как она приближалась к распахнутым дверям спортзала, внизу живота закручивался тугой узел. Ни музыки, ни голосов из спортзала не доносилось.

Лишь методичные удары чего-то о что-то.

Последние шаги до дверного проема Славе дались с трудом.

Она сразу же увидела Ивана и точно перенеслась в прошлое.

Он стоял в левом углу большого тренировочного зала с множеством спортивного снаряжения, где имелся даже октагон, и лупил по груше рваными резкими движениями с поражающей Славу скоростью.

На Иване из одежды снова были лишь спортивные серые штаны, сидящие слишком низко. Открывающие обозрение на шикарную широкую спину, на которой сейчас прорисовывался каждый мускул, и на будоражащую ямочку внизу поясницы.

Иван работал интенсивно, даже на расстоянии Слава увидела, какой он мокрый от пота.

Слава не спешила обозначать своё присутствие. Ей нужна небольшая передышка. Необходимость собраться и уже тогда…

«Тогда» ей не предоставили, она позабыла, что у такого человека, как Иван Коваль, инстинкты обострены до предела. Не прошло и полминуты, как Слава переступила порог спортзала, мужчина обернулся.

Время остановилось. Славу захлестнул коктейль самых разнообразных эмоций, начиная от дикой, непередаваемой тоски по стоящему неподалеку мужчине до усиливающегося с геометрической прогрессией волнения. Прошлое смешалось с настоящим. Их первая встреча ярким пятном вспыхнула в голове.

Ивана она увидела точно таким же. Яростным, злым после тренировки.

Он так же, как и сейчас, прищурился, слегка склонил голову набок и, не моргая, выжигая на ней невидимые следы, уставился на Славу.

Что там говорила Екатерина Коваль? Что Ваня пил две недели? В понимании Славы пьющий человек выглядел немного иначе. По крайней мере, помято – точно. И с него не капал бы пот от интенсивной тренировки в спортзале.

Слава стояла, тяжело дыша. Свободное платье стало тесным в груди.

Иван сделал шаг вперед.

Слава осталась стоять на месте.

Не для того она пришла, чтобы сбегать в самый ответственный момент. Градус напряжения внутри девушки зашкаливал.

Иван сделала ещё два шага, потом остановился, тяжело дыша. Его грудная клетка ритмично опускалась и поднималась. На темных волосках на груди и животе поблескивали влажные капельки.

Мужчина медленно поднял руку и провел рукой по лицу, точно размазывая наваждение.

– Мля, допился…

Слава сначала не поняла, о чем он, а потом с её губ сорвался нервный смешок.

Он решил, что она иллюзия? Что он допился до белой горячки?

Слава ничего не успела ответить, Иван прищурился сильнее.

– Слава? – в его голосе послышалось недоверие.

– Привет, Ваня.

Это всё, на что её хватило.

Оказалось, и этого достаточно, чтобы сдетонировать сход лавины. Иначе не назовешь то действо, которое начало разворачиваться на глазах Славы. Лицо Ивана изменилось – недоверие сменилось удивлением. Таким искренним, что в первую секунду выбило почву из-под ног Славы.

Ивану потребовались секунды, чтобы прийти в себя.

И решительно направиться к Славе.

У девушки перехватило дыхание, и она резко выставила руку раскрытой ладонью к мужчине.

– Стой.

Но проще было остановить локомотив, чем Коваля.

– Ваня, стой! – уже громче произнесла она, борясь с желанием развернуться и побежать. Когда на тебя надвигается девяносто килограммов стальных мышц, невольно возникнет порыв избежать столкновения.

Иван остановился в шаге от неё. И то из-за того, что Слава быстро сменила положение тела, стащила с плеча рюкзак, непослушными пальцами кое-как расстегнула его и достала из него по дороге купленную бутылку с мартини.

– Слава…

– Стой, пожалуйста. Да, вот так.

Она не смотрела в лицо Ивана. Если уж решилась на что-то, надо идти до конца. Отвернула крышку мартини, поднесла бутылку ко рту и сделала несколько глотков. Жидкость обожгла горло. Слава поморщилась, провела тыльной стороной ладони по губам.

– Что ты делаешь, Веснушка? – голос Ивана звучал приглушенно.

– Пью, Коваль, разве не видишь? – она снова поднесла бутылку и сделала столько глотков, сколько могла.

А потом опустила руку, посмотрела на Ивана, не без любопытства наблюдающего за ней, и весело сказала:

– Вот теперь я готова к разговору с тобой.

* * *

Славе было хорошо. Она лежала на чем-то теплом и большом. Ещё возникала ассоциация – на родном. Приятный аромат табака и ванили касался обоняния. Слава, продолжая находиться в полудреме, улыбнулась, втянула носом этот запах и поменяла положение тела, вытянув руку вперед, чтобы подобрать вторую подушку и подсунуть её под голову.

Но…

Вторая подушка была, только отчего-то она находилась значительно ниже головы Славы.

И не поддавалась перемещению.

– Не ерзай, Веснушка.

Три слова, взорвавшие сознание и мозг Славы и заставившие её мгновенно распахнуть глаза.

Лежала она не на матрасе, а на мужской груди, поэтому ей было тепло и чертовски приятно.

Но… как она на ней оказалась?

И почему Иван выглядит таким чертовски довольным?

Его рука опустилась ей на поясницу и погладила. Тело Славы отреагировало мгновенно, по коже побежали сотни мельчайших искр.

Девушка послушалась Ивана, ерзать перестала. От греха подальше, потому что они оба были обнажены.

Это фиаско, Ярослава Ставрис. Полное.

Зато, кажется, они с Иваном помирились. Девушка громко застонала, попыталась перекатиться с мужчины на кровать, но крепко держащие руки не позволили, задержали.

– Почему ты снова пытаешься от меня сбежать?

– Тебе тяжело…

– С чего это ты решила?

– Я вешу почти пятьдесят килограммов и…

– Веснушка, тебе сказать, сколько я делаю жимов лежа?

– Не-а.

Слава слышала, как стучит его сердце, и на самом деле ей совсем не хотелось скатываться с Ивана. Она не просто лежала на его груди, она распласталась по всему его телу! Самым наглым образом забралась сверху и улеглась.