Что первое бросается в глаза в этом документе? В свидетельстве утверждается, что принц Мюрат покончил с собой после болезни. То есть не в начале, не в момент кризиса, а после болезни. Мы проконсультировались с врачом, который объяснил, что больные лихорадкой не склонны к суициду. Более того, они борются за жизнь, ждут улучшения и не склонны стрелять в себя в последней стадии болезни.

Второе, что кажется весьма странным, так это способ, которым Ашиль Мюрат решил покончить с собой. В доме хранилась коллекция охотничьих ружей, которыми принц постоянно пользовался, – он любил охоту. Точно известно, что он застрелился из ружья системы Лефоше, но почему-то никто не объяснил, как он произвел роковой выстрел. Нужно сильно постараться, чтобы засунуть ствол длинного (до полутора метров) ружья себе в рот и одновременно нажать на спусковой крючок. Интересно, что Ашиль имел пистолет – подарок Коры Пёрл, которым он почему-то не воспользовался.

Но самый главный вопрос, на который никто не может дать ответ, – в чем причина, по которой Ашиль Мюрат застрелился. Некоторое время ходил слух, что ею стала депрессия, вызванная долгами и поджогом дома. Принц Ашиль Мюрат любил жизнь, а кредиторы преследовали его еще во Франции. Стреляться из-за такого пустяка он бы точно не стал. Банкротство принцу никак не грозило, учитывая громадное состояние его супруги, которая владела им раздельно от Ашиля.

В одной из газетных статей сообщалось, что принц Мюрат впал в безумие – так говорили его близкие. Кто конкретно и когда распускал этот слух, непонятно. Если уж Мюрат стал сумасшедшим, почему допустили, что оружие свободно лежит в доме? Предположили, что помешательство было вызвано болезнью, но этот факт не увязывается с другим – он застрелился уже после болезни. Ко всему прочему, а так говорят врачи, больной лихорадкой себя не убивает.

Второй вариант, который мы рассматривали, – убийство. Он более логичен и соответствует ситуации вокруг Константина Наполеона. Место, где находится охотничий домик, довольно пустынно, а людей там жило мало. Помните, появление требований о том, что опекун должен открыть имя сына принца империи и место, где он находится? Такие статьи могли выступать предупреждением опекуну. Может быть, так враги Наполеонов показывали, что им многое известно и они, в частности, знают, кто опекает сына принца империи. А значит, Ашиля могли убить потому, что он не выдал информацию о кронпринце. Или он сам себя убил, чтобы эту правду не рассказать.

Еще один вопрос, который мы ставили ранее: почему тело французского принца Ашиля Мюрата похоронили в какой-то деревушке, а не отвезли во Францию? Тут же возникает и второй вопрос: почему после смерти Саломе, которую похоронили в Париже, не перевезли туда же останки Ашиля? Это же логично. Может быть, кто-то не позволил это сделать? Например, французское правительство или секретная полиция Франции, замешанная в этих трагических событиях.

Но возможно и то, что могилу Ашиля Мюрата оставили в Грузии, чтобы имелась возможность посещать Зугдиди для встреч с Константином Наполеоном. Тайных встреч!

Связь между смертью принца Ашиля Мюрата и тайной Константина Наполеона более логична, чем рассказы о сумасшествии, долгах и лихорадке. Многое совпало в начале 1895 года: политический и экономический кризис во Франции, новая волна публикаций о сыне принца империи и угрозы со стороны бонапартистов объявить имя кронпринца.

Еще одна странность связана с детьми самого принца А. Мюрата. В газетах упоминалось, что Саломе находилась с детьми на балконе, но с кем конкретно, в печати не сообщалось. Точно известно, что Антуанетта (Бебе) в это время находилась в Париже – она еще училась. Не было в Чкадуашах и второго сына – Луи Наполеона Мюрата, так как в 1891 году он поступил на службу в армию Французской республики и его направили на учебу в Самюрскую кавалерийскую школу. После окончания учебы Луи Наполеон Мюрат служил в 25-м драгунском полку и в России до 1905 года бывал крайне редко. Единственный, кто мог быть в доме в тот трагический момент, так это старший сын Мюратов – Люсьен. Но и это не подтверждено документально, известно лишь, что в 1888 или 1889 году он уехал во Францию и поступил на службу в армию. К родителям он приезжал время от времени, а в Грузию вернулся на постоянное место жительства только после отставки в 1910-х годах. Так что о каких детях – свидетелях самоубийства писали газеты, вновь остается загадкой.

Саломе Дадиани-Мюрат. Фотография. После 1905 г. Оригинал в Национальной парламентской библиотеке Грузии. Владелец Лика Мамацашвили

Конечно, смерть принца Мюрата стала для Косты сильнейшим ударом. В свои 15 лет он отчетливо понял, какую угрозу представляют его враги. Не зря же он спешно вернулся в Грузию, скорее всего, не окончив обучение. Это поспешное возвращение подтверждает косвенную связь с трагедией в Чкадуашах.

Очевидно, бремя опекунства перешло к принцессе Саломе – больше никого не осталось рядом. Собственно, в связи с совершеннолетием Константина у опекуна оставались всего две обязанности: обеспечивать безопасность кронпринца и передавать ему деньги из фондов Наполеонов.

Императрица Евгения в последний год жизни. Фотография. 1920 г.

Важное и интересное событие, подтверждающее многие наши предположения, произошло в апреле 1897 года. В Зугдиди приехала императрица Евгения!

О поездке писали европейские газеты. В апреле 1897 года императрица Евгения покинула свою виллу «Кирно» на Лазурном берегу и на собственной паровой яхте под названием «Thistle» («Чертополох») отплыла в Грузию. Путь пролегал по Средиземному и Черному морям до порта Батуми. Из Батуми она доехала до Зугдиди по суше, это примерно 130–140 километров, и расположилась во дворце Нико Дадиани – брата Саломе. В дороге Евгению сопровождает принц Люсьен Мюрат. Официально объявили, что цель визита – посещение вдовы Ашиля Мюрата, то есть принцессы Саломе, и могилы самого принца. Вы только вдумайтесь! Императрица Евгения, которой уже исполнился 71 год, отправляется в далекую Грузию, плывет несколько дней морем, трясется много часов в коляске по пыльной дороге – и все для того, чтобы увидеть принцессу Саломе! Ту самую Саломе, которая регулярно ездит во Францию, причем морем, через Марсель, и явно не один раз заезжает на виллу к Евгении. Смешнее повода и придумать нельзя. Впрочем, а что еще могла сказать бедная Евгения? Вот и пришлось объявлять всем ложный повод – лишь бы не навлечь на Косту неприятностей.