– Тогда слушай; ты уж прости, что попрошу тебя съездить как простого гонца, только письмо писать опасно, а слова сии не для всяких ушей. Нельзя их холопам доверять, сам понимаешь.

– Говори, дядюшка, все исполню…

Через несколько минут Щербатов выскочил из терема и потребовал себе коня. Однако, выехав за ворота, молодой человек направился прежде к Стрелецкой слободе. Добравшись до знакомого терема, Дмитрий в нерешительности остановился. Если царь выехал из Москвы, то, стало быть, с ним отправился и Никита Вельяминов, но вряд ли он оставил сестру дома одну. Во двор его в отсутствие хозяина никто не пустит, а попытается перелезть через забор – так и подстрелить могут, чего доброго. Если уж боярышня гуляла по городу с пистолем, так у сторожей и пушке не удивишься. Оставалось ждать, вдруг приглянувшаяся ему девица снова решит отправиться на прогулку под видом простой горожанки. Однако время шло, из заветного двора никто не выходил, а сам княжич немного заскучал. От солнца он спрятался возле соседнего забора, откуда было удобно наблюдать за вельяминовскими воротами, но все равно было жарко. Вдруг над головой парня раздался смешок. Удивленно подняв голову, Дмитрий заметил, что с высоты тына за ним с интересом наблюдает девушка – точнее, еще девочка. «Должно, соседка», – подумал княжич и решил поздороваться.

– Здравствуй, красна девица, – учтиво поклонился он уже открыто смеющейся девчонке.

– И тебе не хворать, добрый молодец, – ответила она звонким голоском. – Потерял чего али просто заплутал?

– Потерял, – вздохнул парень.

– Голову или сердце?

– Ты почто так говоришь? – возмутился Щербатов.

– Да уж вижу.

– Вот я тебе уши-то надеру, такой глазастой!

– Если поймаешь, – снова хохотнула смешливая девчонка.

– Твоя правда, – не смог остаться серьезным Дмитрий и тоже улыбнулся. – Не достать тебя из-за тына.

– То-то же! Так что потерял?

– А сама-то как думаешь?

– Думаю, что сердце, а будешь тут бродить – и голову потеряешь!

– Да ты хоть знаешь, с кем говоришь?!

– Что тут знать-то? Наверняка тот драгун, который Алену схватить хотел, да только не вышло у него ничего!

– А ты знаешь Алену?

– Знаю, конечно, а тебе что с того?

– Можешь ее позвать?

– Скорый какой!

– Ну что тебе стоит, сделай милость! – взмолился парень. – Ведь гуляла же она прежде без присмотра!

– Гуляла, пока с тобой, дураком, не встретилась. Так что и не проси, не позову, а то придет – а ты ее снова схватить захочешь!

– Вот тебе крест, не стану чинить ей никакой обиды! Повиниться хочу, случайно то вышло. Холоп мой виноват, а я не хотел ничего дурного.

– Твой холоп – твой и ответ! – рассудительно ответила девочка, затем, как видно, смягчившись, продолжила: – Не может она теперь выйти, не пускают ее. С тех пор как брат ее про эти прогулки узнал, так и запретил строго-настрого!

– Что же делать?

– К девицам чужим на улице не приставать!

– А что, у Алены жених есть?

– А тебе на что?

– Может, я посвататься хочу.

– Не пойдет она за тебя!

– Да что ты говоришь такое, пигалица вредная!

– Что знаю, то и говорю.

– Да откуда же ты знать это можешь?

– А я все знаю! Я даже знаю, что если ты не поторопишься, тебе батюшкины холопы бока наломают. Вон они уж поспешают!

– А кто твой батюшка?

– Вот у них и спросишь!

– Погоди… ты, верно, стрелецкого полуголовы Пушкарева дочка?

– Ты смотри, с виду дурак дураком, а догадался.

Вдоль тына уже и впрямь бежали здоровые мужики с ослопами в руках, так что княжич счел за лучшее вскочить в седло и решительно положил руку на эфес сабли. Холопы немного убавили прыть, но отступать не стали, а принялись окружать незваного гостя. Видя, что дело может кончиться плохо, Дмитрий решился. Вынув из-за пазухи сверток с серьгами, он кинул его через тын и крикнул:

– Передай боярышне!

– А коли не примет?

– Если не примет, так оставь себе! – крикнул он ей и ударил коня шпорами.

Проводив глазами ускакавшего драгуна, Машка лихо спустилась вниз и вскоре нашла в траве подарок. Развернув платок, девочка невольно ахнула: лежащие в нем тонкой работы серьги были очень красивы. Полюбовавшись недолго, она снова завернула находку и сунула ее за пазуху.

– Маша! – раздался невдалеке крик. – Где ты, сестрица?

– Здесь я, Глашенька, – отозвалась девочка и бегом кинулась на зов.

Не будучи обременено большими обозами, мое войско спешным маршем двигалось к Можайску. Я нарочно приказал выступать налегке, чтобы ввести в заблуждение возможных шпионов Владислава. Пусть думают, что ни на дальний поход, ни на большое сражение припасов у меня не хватит, и строят предположения по поводу моих планов. На самом деле моей армии нет нужды таскать за собой все необходимое. Заранее зная, откуда грозит опасность, я распорядился создать значительные запасы продовольствия и военного снаряжения в Смоленске, Можайске и других крепостях, так что теперь могу спокойно между ними маневрировать.

Чтобы не задерживать движение, шатер не ставят даже для меня. Благо погода стоит прекрасная и можно без опаски ночевать под открытым небом. Сплю я, конечно, не на голой земле – не хватало еще почки простудить, но и не на пуховой перине. Так что мои люди видят, что я делю тяготы вместе с ними и ценят подобное отношение. Чтобы у ратников была горячая пища, кашевары высылаются вперед, и когда мы подходим к месту ночевки, вокруг уже разносится восхитительный аромат каши с мясом. Где-то читал я, что именно так делали… точнее, будут делать, в суворовских войсках. Поначалу хотел было завести полевые кухни, благо конструкция у них совсем не сложная. Но, как это часто бывает – не срослось. Нет, одну-то для образца сделали, правда, сто́ит она…

Ну, посудите сами: сталь штука дорогая, а листовая и вовсе отсутствует как класс. Посему пришлось делать сей дивный агрегат из меди, которую у нас, к слову, не добывают, и приходится покупать за совершенно дикие деньги в Швеции. Путем нехитрых вычислений я прикинул, во что выльется такое ноу-хау в масштабах всей армии – и махнул рукой. Может, потом и внедрю, а пока существующая в единственном экземпляре «печка на колесах» стоит в кремле, вызывая искреннее недоумение у всех ее видевших. Слухи про нее ходят самые дикие, но большинство сходится, что дело тут нечисто. Ладно, вот поеду на богомолье, или еще по каким делам, тогда, глядишь, и пригодится, а на этот раз не стал, чтобы не отличаться от прочих ратников.

Пока идем без приключений, но мне очень не хватает Михальского. Вельяминов с Паниным, конечно, тоже ворон не ловят, но привык я к Корнилию. Его люди – и разведчики прирожденные, и в охранении им нет равных, и вообще. Стыдно сказать, но иногда, пока сам караулы не проверю, на душе неспокойно. И вроде знаю, что люди обучены и дело свое исполняют исправно, но ничего не могу с собой поделать. Впрочем, убедившись, что все в порядке, я успокаиваюсь и, вернувшись на свое место, спокойно засыпаю. Днем же, если выдается свободная минута, я вожусь со своим новым приобретением, о котором стоит рассказать особо. Это случилось, когда я уже садился на коня, перед тем как отправиться в поход. Откуда ни возьмись, появился подьячий Стрелецкого приказа Анциферов на пару с каким-то парнем, по виду мастеровым.