Невольно отстраняюсь. Не хочу, чтобы он был в опасности. Я…

– Осторожней, – выдавливаю я.

Каллиас выдыхает, откидываясь на подушки, его рука под моими юбками продвигается дальше.

Что я делаю? Я что сейчас, его остановила?

Мой разум – настоящее торнадо из мыслей, но я забываю все разом, когда мы замечаем, как к нашей девушке с розой подходит мужчина.

Но это ложная тревога. Он берет эль и идет дальше.

Пытка.

Сидеть здесь, на подушках – сущая пытка. Касаться – но в то же время не касаться.

Мы с Каллиасом торчим тут около получаса, меняя позы. Пытаясь выглядеть убедительно. Но кто будет так долго сидеть с проституткой, не уводя ее наверх?

Утыкаюсь ему в шею, пытаясь сделать вид, будто играю с его ухом.

Все мое тело горит от жара. Я не знаю, сколько еще выдержу. Его запах повсюду. Я не могу поверить, что еще не привыкла.

– Эй! У тебя было достаточно времени, чтобы ее попробовать. Либо возьми мою новенькую наверх, либо передай ее кому-нибудь еще. Я не занимаюсь благотворительностью.

Вытягиваю шею и вижу мадам Доусон, что стоит, уперев руки в бока.

– Мы уже уходим, – говорит Каллиас. Подхватывает меня, ставит на пол и сам встает.

– Что теперь? – спрашиваю я, когда мы направляемся к выходу.

– Мы…

Я теряю равновесие еще до того, как осознаю, что происходит. Падаю на пол, Каллиас приземляется на меня. Наши головы болезненно сталкиваются.

В игровой шум. Гости встают посмотреть, в чем дело. Нас окружает так много людей, пространство внезапно становится переполненным.

Чувствую что-то влажное. Еду или питье, что впитывается в юбки. И тут вес Каллиаса исчезает. Несколько человек помогают мне встать, стряхивая крошки с моего подола.

– Цела? – спрашивает другая девушка Доусон.

– Да, – отвечаю я.

Оглядываюсь вокруг, пытаясь выяснить, кто на нас налетел, но несколько девиц пытаются навести порядок, в том числе малышка из кухни, но та явилась убрать пустые тарелки со столов.

– Какого черта?

Каллиас практически толкает меня к выходу. Мы протискиваемся мимо завсегдатаев, прежде чем наконец выйти в пустой коридор.

– С тобой все в порядке? – спрашиваю я, держась за пульсирующее бедро.

Но Каллиас смотрит на свои руки в перчатках.

– Что такое? – спрашиваю я.

– Я не могу призвать свои тени.

Каллиас тащит нас двоих к выходу. Спускается на первый этаж и распахивает двери на улицу. Затем рявкает конюху привести наших лошадей.

– Эта стычка не случайность. Они хотели застать меня врасплох. Я не видел, кто меня коснулся. Слишком многие пытались помочь мне встать на ноги.

– Я думаю, что девушка, которой ты подарил розу, может быть в деле. Она уже раз столкнулась с нами, помнишь? Думаю… кто-то пытался заставить нас соприкоснуться.

Каллиас растопыривает перед собой пальцы правой руки, и вокруг появляются тени.

– Это была не ты. Я все еще могу использовать их рядом с тобой. С ударом головами нам повезло, но…

– Теперь ты уязвим. Кто бы ни послал этого убийцу, он попытается снова. Теперь, когда они знают, что ты осязаем в их присутствии.

Наконец приводят лошадей, и Каллиас закидывает меня на мою, прежде чем вскочить на свою, даже не удосужившись бросить мальчику монету.

Лишь отъехав от «Доусон», Каллиас, наконец, замедляет галоп, и я его догоняю.

– Я был прав, – наконец говорит Каллиас. – Не слуга убил моих родителей. И хочет, чтобы я умер. Только дворянин мог войти в этот клуб. Я не видел никого знакомого. А ты?

– Нет. Они могли быть в гриме, как и мы.

Каллиас снимает с лица парик и бороду, а затем бросает их на камни у ног наших лошадей.

– Не то чтобы от маскировки был прок. Нас все равно заметили, – вздыхает он. – Я должен был тебя послушать. Нам вообще не следовало туда идти. Недели не пройдет, как я умру.

– Тише, – огрызаюсь я. – Совершенно обычные смертные короли прекрасно доживают до преклонных лет. Ты просто привык к защите. Нужно просто принять меры предосторожности. Больше охранников во дворце. И отбери личную охрану из лучших солдат, чтобы ходили за тобой, куда бы ты ни пошел.

– Это не спасло моего отца.

– Твой отец не ждал удара в своем собственном дворце. Ты ждешь. Когда мы вернемся, ты подготовишься. И не позволяй Кайзеру выбирать охрану. Если он замешан, то не возьмет лучших кандидатов. Сам найди людей для этой работы.

Каллиас ничего не говорит в ответ.

– Не хочу больше слышать, что ты смиришься со смертью. Да, ты мишень. Такова участь королей. Но ты не дурак и не умрешь, пока я рядом. Ясно?

Улыбка на его лице прогоняет скорбь.

– Если ты так желаешь.

– Желаю.

– Что ж, дама всегда должна получать то, что хочет.

Во дворце Каллиас проводит меня в мою комнату. Он обещает срочно принять меры для своей безопасности.

– Да уж пожалуйста, – говорю я. – Я не собираюсь терять своего лучшего друга.

Каллиас открывает рот. Закрывает. Затем:

– Мы с тобой играем в очень опасную игру.

Я снимаю парик и встряхиваю настоящие волосы.

– Всего лишь небольшое переодевание. И падение. Ничего опасного, – заверяю я с улыбкой.

Глаза Каллиаса жадно впиваются в меня.

– Я говорил не о сегодняшнем приключении. – Его взгляд на мгновение опускается на мои губы, затем король разворачивается и уходит.

Открыв глаза на следующее утро, я ощущаю необычайный прилив счастья. Смущенная, пытаюсь понять, в чем дело.

Возможно, мне приснился приятный сон.

В памяти всплывает лицо Каллиаса, и все мое тело вспыхивает. Да, мне снился он. Мы наконец-то сблизились физически. Но когда пытаюсь вспомнить детали – где именно он ко мне прикоснулся, где поцеловал, где игриво прикусил кожу – ничего не нахожу. Только тени. И разочарование пересиливает чувство счастья.

Откидываю голову обратно на подушку. Что со мной?

Я не люблю короля. Он просто средство для достижения цели. И хотя я буду очень рада консумировать наш брак, Каллиас мне больше ничем не пригодится.

Мне все равно, если он заставляет меня смеяться. Или если иногда, кажется, знает меня лучше, чем я сама. И кого вообще волнует, что он идеален?

Эти мысли не помогают.

Горничная набирает мне ванну и, к счастью, не задает никаких вопросов, когда смывает сигаретную вонь с моих волос. Одевшись и приведя себя в порядок, я определяюсь с планом.