– Не двигайтесь! – рявкнул Вишал.

Кира опустила глаза и сосредоточилась на дыхании. Уж совсем ни к чему, чтобы Кроткий Клинок среагировал на воображаемую угрозу и набросился на медикобот. Капитану Фалькони это точно не понравится.

В следующие два часа Вишал осуществлял те же опыты, что и Карр, а также, кажется, и некоторые сверх того. Очень изобретательный специалист. Медикобот кружил над Кирой, тыча в нее всякими приборами и проводя все анализы из своей довольно обширной программы, а Вишал занимался обследованием вручную, заглядывал Кире в глаза, уши и нос, брал мазки и соскобы для чип-лаборатории и причинял Кире всяческий дискомфорт.

При этом он не снимал шлем, не поднимал прозрачное забрало.

Говорили оба мало. Вишал подавал команды, Кира подчинялась без сопротивления – лишь бы скорее все закончилось.

В какой-то момент желудок у нее заурчал, и она вспомнила, что так и не позавтракала, Вишал заметил это и сразу же вынул из шкафчика батончик и вручил Кире. С пристальным интересом наблюдал, как она жует и глотает.

– Потрясающе, – выдохнул он, поднося чип-лабораторию к ее губам и следя за результатами.

И продолжил что-то бормотать себе под нос, обрывистые и загадочные фразы:

– Трехпроцентная диффузия… Не может быть. Это значило бы… АТФ? Не сходится…

Все это никак не помогало Кире понять, что происходит.

Наконец он сказал:

– Мисс Наварес, кровь на анализ все-таки нужна. Единственное место, откуда я могу ее взять, это…

– Лицо, – закончила она его мысль. – Разумеется. Делайте все, что нужно.

Врач медлил:

– На лице и голове нет удобных сосудов, зато много нервов, есть опасность их повредить. Вы продемонстрировали, что «скинсьют» может двигаться по вашему приказу…

– Типа того.

– Но вы убедились, что он вам подчиняется. Вот я и спрашиваю: не сумеете ли вы сдвинуть его так, чтобы обнажить участок в другом месте. Например, здесь? – Он постучал пальцем по внутренней стороне ее локтя.

Эта мысль застала Киру врасплох. Она и не обдумывала такой вариант.

– Не знаю, – честно ответила она. – Может быть, получится.

Воробей, стоя в проходе, развернула пластинку жевательной резинки и забросила себе в рот.

– Вперед, Наварес, – поощрила она. Выдула огромный розовый пузырь, и он смачно лопнул.

– Подождите минутку, – попросила Кира.

Врач сел на стул, продолжая наблюдать.

Кира мысленно сосредоточилась на внутренней стороне локтя – сосредоточилась изо всех сил – и мысленно же принялась толкать.

Поверхность «скинсьюта» замерцала. Кира мысленно поднажала, и мерцание превратилось в рябь, волокна ее второй кожи стали таять, сливаясь друг с другом в черную глянцевую поверхность.

И все равно Кроткий Клинок плотно облеплял ее руку, вздымался и тек, словно густая и блестящая жидкость. Но когда Кира коснулась того участка, где «скинсьют» утратил жесткость, ее пальцы прошли сквозь поверхность и соприкоснулись с ее собственной кожей – забытое ощущение контакта с самой собой. На миг она задохнулась, сердце отчаянно билось от усталости и волнения. Поддерживать это состояние «скинсьюта» усилием мысли было слишком трудно, долго она не выдержала, и, едва внимание отвлеклось, «скинсьют» отвердел и вернулся в прежнее волокнистое состояние. Раздосадованная и вместе с тем ободренная, Кира попробовала во второй раз, вновь и вновь пытаясь передать свое намерение Кроткому Клинку.

– Давай же, черт тебя дери, – пробормотала она.

«Скинсьют» эти желания, видимо, повергли в недоумение. Он забурлил вокруг Кириной руки, встревоженный ментальным натиском. Кира подтолкнула сильнее. Бурление усилилось, а потом на сгибе локтя появилось холодное покалывание. Сантиметр за сантиметром Кроткий Клинок расступался, обнажив дуновенью прохладного воздуха бледную кожу внутри.

– Быстрее, черт побери! – скомандовала Кира сквозь стиснутые зубы.

Вишал рванулся вперед и воткнул иглу в вену. Кира почувствовала короткий укол, и Вишал отступил назад.

– Готово, – сказал он.

Продолжая изо всех сил удерживать Кроткий Клинок на месте, Кира прикоснулась пальцем к руке, к обнаженной коже. Растягивала это ощущение, удовольствие, казавшееся навеки утраченным. На самом деле ощущение мало чем отличалось от прикосновения к «скинсьюту», но как много это для нее значило! Теперь, когда два кусочка ее кожи не разделял слой чужеродных волокон, она в большей степени чувствовала себя самой собой.

Силы ее закончились, Кроткий Клинок перешел в наступление и снова затянул внутренний сгиб локтя.

– Ад и все дьяволы! – буркнула Воробей.

Кира выдохнула, она словно одним махом одолела крутую лестницу. По телу пробегали электрические разряды. Если потренироваться – есть шанс, маленький, но есть – целиком освободить ее тело от чужи. Впервые с тех пор, как она очнулась в карантине на «Смягчающих обстоятельствах», к Кире вернулась надежда.

Глаза заволокло слезами, она заморгала, не желая, чтобы ее состояние разгадали Воробей и врач.

Добыв кровь, Вишал провел еще множество анализов, все время что-то бормоча себе под нос. Кира отключилась, неразборчивые комментарии врача превратились в фоновый шум. На противоположной стене было пятно, похожее то ли на звездчатый анис, то ли на мертвого паука, раздавленного плоскодонным стаканом, – и она уставилась на пятно, ни о чем больше не думая.

Внезапно Кира осознала, что Вишал перестал бормотать и уже какое-то время молчит.

– Что такое? – спросила она.

Врач посмотрел на нее так, словно только что вспомнил о ее существовании.

– Не могу разобраться, как устроена ваша оболочка, – сказал он, слегка покачивая головой. – Ничего подобного мне исследовать не доводилось.

– В смысле?

Вишал отодвинул стул от стола.

– Понадобится несколько месяцев, прежде чем я сумею ответить. Ксеноорганизм обладает… – он запнулся. – Я не могу понять, каким способом он взаимодействует с вашим организмом. Это невероятно!

– Почему?

– Потому что он не использует ни ДНК, ни РНК, понимаете? У медуз их тоже нет, кстати говоря, но…

– Значит, можно определить, состоят ли они в родстве?

Вишал раздраженно замахал руками:

– Нет, нет! Если этот организм искусственного происхождения, а это почти наверняка, его создатели могли использовать любую комбинацию молекул по своему желанию, понимаете? Их не ограничивали рамки их собственной биологии. Но не это важно, а как без ДНК и РНК «скинсьют» ухитряется взаимодействовать с вашими клетками? У нас биохимия совсем иная!

– Я и сама об этом думала.