Разумеется, я прошу прощения каждый раз, когда начинаю петь. Но перестать не могу. Однажды Ракета даже закричал: «Плевать, сколько он стоит и насколько он важен, сейчас я выкину его из люка!».

Остальным пришлось его удерживать.

В другой раз Гамора сперва посмотрела на меня, а потом на свои мечи, чтобы заставить меня прекратить петь «Истерическую ингу-бингу».

А Грут как-то раз сел рядом и взял мою руку в свою ветвеподобную ладонь.

– Я есть Грут, – проникновенно загудел он.

– Извини, – ответил я. – Не могу найти ни одной песни с планеты Икс в хранилище. Как там, говоришь, поется? «Позови меня листвой, я приду сквозь злые рощи?»

– Я есть Грут. Я есть Грут. Я есть Гру-у-ут.

– Нет, прости. Ничего похожего.

Так или иначе, как я уже говорил, произошли и другие события. Самое важное из них касалось состояния патрульного корабля.

Для начала нужно сказать, что он ведет себя еще более странно, чем я. Наш побег с Аджуфара не поддается никакому объяснению. Время от времени корабль ворчит и что-то бормочет про себя, а его речь стала куда менее литературной.

– Ну, приятели, гоним на Альфу Ц на максималочке плюс десять! – объявил механический голос однажды. – Приготовьтесь к драным перегрузкам и наслаждайтесь скоростью! Уберите пепельницы и верните кресла в изначальное положение. Веселенькая будет поездочка!

Путем пристального изучения дисплея системной диагностики Ракета выяснил, что прощальный выстрел Эбен частично выжег системы сознания корабля – в частности, систему самоконтроля и нормативные протоколы кодекса Ксандара. Корабль перестал подчиняться законам Ксандара и правилам Корпуса Новы. Точнее, теперь он вообще никому и ничему не подчинялся. Ему, выражаясь простым языком, сорвало башню, и подавляемое прежде желание сопровождать нас в наших приключениях теперь вырвалось на свободу и ничем не сдерживалось.

Нам это, безусловно, на руку, но я все равно беспокоюсь. Теперь у нашего корабля напрочь отшибло чувство опасности. Я размышляю о том, что еще могло сгореть. Может, система навигации или избегания столкновений? Надеюсь, он не решит направить нас прямо на солнце.

– Нам нужен новый корабль, – сказала Гамора Ракете.

– Зачем это? Наш не подведет, – отмахнулся енот.

Да, теперь наш корабль был вполне рад довериться в руки Ракеты и совершенно не возражал, когда Грут подключил слигский маскировщик к его центральному процессору.

– Это подлинный слигский маскировщик? – восхищенно спросил механический голос.

– Я есть Грут.

– Ничего себе! Как здорово! Данный летательный аппарат очень доволен. Теперь данный летательный аппарат может притвориться чем угодно! Как насчет джуданского танкера? А может, крийского крейсера? А?

– Я есть Грут.

– Грут прав, – подтвердил Ракета. – Летательный аппарат, остынь. Мы – простой курьерский кораблик «Таймли», хорошо? Следуй плану.

– О да, да, разумеется, о плане-то я и забыл, – ответил механический голос. – Хорошо, ребята, хорошо. Данный летательный аппарат будет всецело следовать плану. Притвориться курьером «Таймли», проникнуть в их штаб-квартиру на Альфе Цэ и надыбать информацию про нашего чувака Регистратора. Точняк. Данный летательный аппарат не возражает.

– Вот и отлично, – кивнул Ракета.

– Тогда, – начал механический голос, – данному летательному аппарату нужно войти в образ. Разучить роль. Гммммм. Гммммммуааааааа. Раз-два. Раз-два. Ля-ля-ля-ля-ля. Жу-жу-жу-жу-жу. Готово! Теперь данный летательный аппарат – курьер «Таймли». Верно?

– Ага.

– Хорошо. Круто. А какой у меня мотив?

– Что-что?

– Как мне себя вести? Угрюмо? Будто я несу всю тяжесть мироздания? Заносчиво, но привлекательно? Нужно мне запинаться или говорить с акцентом?

– Просто… веди себя как курьерский корабль «Таймли», хорошо?

Вот так, на шепелявом и плохо имитирующим ксандарианский акцент корабле мы и прибыли в штаб-квартиру «Таймли».

Масштабы здания внушают благоговейный трепет, но Ракета утверждает, что знает дорогу. Судя по всему, когда-то он здесь работал. В почтовой службе. По его словам, это было «в мертвый сезон между стрелковой работой».

Енот просит нас остаться на борту, а сам выскакивает наружу и бросается к дальней стене дока, из которой торчат массивные хромированные трубы паровой вытяжки.

Он отсутствует примерно десять минут. Когда он возвращается, на нем надета ярко-желтая полиэтиленовая кепка, ярко-желтый полиэтиленовый комбинезон и ярко-желтые галоши – и все это прямо поверх формы Стражей. Перед собой енот толкает тяжелую тележку, полную каких-то контейнеров, швабр и вакуумных шлангов. Он загружает ее на борт.

– Похоже, это часть плана, – неуверенно предполагает Гамора. – Если так, то этот план перестает мне нравиться.

– Что ж, мадемуазель, это твои проблемы, – пожимает плечами Ракета. – Моя зеленая конфетка, мой план не знает себе равных. Он упоминается еще у Сунь Цзы в «Искусстве войны».

– Не упоминается, – говорю я.

Я абсолютно в этом уверен, если только намерения Ракеты не полностью расходятся с тем, что он нам сообщил.

– Да есть он там, чувак, – отвечает енот, извлекая из корзины еще три комплекта ярко-желтых кепок и комбинезонов. – В главе семьдесят какой-то говорится: «Проникая в лагерь врага, особенно в тот, что размером с город и поддерживается в абсолютной чистоте, чтобы впечатлить гостей, оденьтесь уборщиками, и никто не обратит на вас внимания. Потому что там кругом одни уборщики».

– Нет же, – настаиваю я, – нет там такого.

– А должно быть! – заявляет Ракета. – Мы в штаб-квартире одной из крупнейших мегакорпораций в истории мегакорпораций. Она построена с учетом самых современных технологий. Это здание вычищено, отполировано до блеска. Думаете, оно само себя чистит? Нет! Точнее, да, если принять во внимание триллионы миниатюрных роботов-пылесосов, очистителей воздуха и уничтожителей пыли, но в основном за уборку, чистку и вынос мусора отвечают, по старинке, уборщики! Их тут целая армия. Согласно последним данным, сорок восемь тысяч.

– Я есть Грут!

– Да, много на первый взгляд, но не забывайте, что здесь работает почти полмиллиарда сотрудников. Уборщикам отведено собственное помещение. Административный корпус, вы только представьте! А в этом административном корпусе работают свои уборщики. Уборщики для уборщиков! Серьезно! А у уборщиков уборщиков тоже есть свой административный корпус, и…

Он замолкает, замечая то, как мы смотрим на него.

– Ладно, ладно, – говорит енот, почесывая затылок пугающе человеческой рукой. – Я и сам заметил, что начал говорить как наш малыш Регистратор…

– Эй! – возражаю я.