– В ближайшие дни метеорологи обещают ухудшение погодных условий, – остановившись в трёх шагах передо мной и в двух шагах от всё ещё сидящего на диване Кристофера, уверенным тоном произнёс Дариан, после чего, оторвав взгляд от газеты и переведя его на меня, начал скручивать прессу в трубочку, что я восприняла как открытый акт угрозы.

– Крис, – с неприкрытой надеждой в заступничестве обратилась к другу я, – объяснишь ему?

– Ну уж нет, – взмахнул руками предатель, – я не собираюсь участвовать в ваших ревнивых потасовках. Разбирайся сама.

Переведя взгляд с Кристофера на трубку, в которую превратилась газета и которой Дариан вдруг начал стучать по своей ладони, я тяжело выдохнула.

– В общем, Ирма не совсем то увидела… Этой ночью я была в спальне Кристофера не дольше пяти минут, – сказав это, я посмотрела в глаза Дариана и сразу же увидела в них напряжение. – В общем, когда я выходила из твоей спальни, Кристофер возвращался из уборной и увидел меня. Я затолкнула его в его спальню, чтобы… Как же всё сложно! В общем Крис всё знает, и я выходила из его комнаты лишь потому, что обсудила с ним положение вещей, не более того!

– Вообще-то Ирма мне ничего не рассказывала, – спустя несколько секунд молчания, прищурившись, произнёс Дариан и, помолчав ещё несколько секунд, чтобы насладиться моей растерянностью, обратился к Кристоферу. – Раз ты стал первым, кто узнал о нас с Ташей, оцени, какую девушку я подцепил на крючок. Правда ведь круто?

– Не то слово, – подняв два пальца вверх, поджал губы Крис, явно пытаясь подавить улыбку. – Вот только у неё переходной возраст слишком затянулся и он будет похлеще пубертатного периода Ирмы, так что держись.

После этих слов Дариан с Крисом едва сдерживались, чтобы не прыснуть смехом, в то время как я едва не трещала по швам от внезапно накатившей на меня злости. Схватив с журнального столика увесистую стопку глянца, я начала бросаться журналами в этих идиотов, но так как Дариан вовремя отстранился на безопасное расстояние, в итоге большее количество прилетело не успевшему вовремя сорваться с места Кристоферу.

Весь день шёл дождь, из-за которого нам так и не представилось возможности высунуться на улицу. Ирма полдня строчила сообщения Трейси, с которой она уже неделю как бурно обсуждала костюмы на грядущий хэллоуин, а я, продолжая дуться на Дариана с Крисом за то, как быстро они спелись против меня, с головой ушла в биографическую книгу о сёстрах Бронте, которую нашла лежащей на одном из широких подоконников гостиной, пока моя оппозиция заядло резалась в шахматы.

Я давно уже не проводила так спокойно свой день, просто сидя в глубоком кресле с запрокинутыми на пуфик ногами и читая действительно интересную книгу, отчего этот день казался мне практически идеальным, особенно под звуки потрескивающих в камине дров и льющего за окном дождя. Но наступило время ужина и моё прекрасное уединение оборвалось. Во время принятия пищи Ирма минут десять смеялась с того, как здорово она разыграла нас с Крисом, сказав, что рассказала о нас Дариану, чем спровоцировала меня саму рассказать её брату обо всём. Ещё пару минут она восторгалась тем, что из нас с Крисом, по её сугубо личным предположениям, вышла бы действительно интересная пара, настолько мы не подходим друг другу, после чего ударилась в обсуждение грядущего Хэллоуина, умоляя непреклонного Дариана нарядится в костюм графа Дракулы. Единственное, что меня утешало за этим столом, так это действительно вкусная еда, однако на сей раз я ограничилась одним бокалом так понравившегося мне накануне домашнего вина.

В семь часов, когда мы встали из-за стола, Ирма решила показать нам библиотеку, которую не показала вчера из-за того, что та была закрыта. В итоге мы все дружно отправились в северную часть второго этажа поместья, однако по итогам дальний путь того стоил. Уютная комната с заставленными книгами стеллажами поражала своим величием, хотя и не была слишком высокой, длинной или вместительной. Богатая коллекция книг просто поразила моё сердце амурной стрелой, однако больше всего привлёк моё внимание белоснежный рояль, стоящий у стеллажа с книгами, расположенного напротив одного-единственного широкого окна. Пока Ирма говорила о поддержании необходимой температуры для сохранности книг, а Дариан с Крисом, уже вытащив из стеллажей по одной книге, делали вид, будто действительно слушают её, я зависла над роялем.

– Умеешь играть? – неожиданно спросил Дариан, по-видимому боковым зрением заметив мою заинтересованность.

– Умею, но клавишные – не моя сильная сторона.

– Да, её сильной стороной была скрипка, насколько я помню, – заметил Кристофер.

– Правда? – удивилась Ирма.

– Ты ведь участвовала в конкурсе “Серебристая птица”? – продолжил Крис.

– Серьёзно?! – ещё громче воскликнула Ирма. – Это ведь международный конкурс для детей в возрасте до тринадцати лет, верно? Чтобы на него попасть, нужно быть минимум вундеркиндом. “Серебристой птице”в этом году будет ровно тридцать лет, я читала об этом… Моя мама взяла золото на нём в возрасте двенадцати лет, в Осло! Когда-то она была талантливейшей скрипачкой… Сколько тебе лет было, когда ты участвовала в “Серебристой птице”?

– Тоже двенадцать.

– И какой твой результат на этом конкурсе? – продолжала таранить меня вопросами Ирма.

– Ну, как видишь, я так и не стала талантливейшей скрипачкой, из-за чего застряла здесь с тобой в качестве твоей няньки.

– Нет, серьёзно, ты хотя бы в десятку, ну или в пятнадцатку лучших вошла?

– Шутишь? – ухмыльнулся Крис, который благодаря прошлой дружбе с Джереми знал достаточно много об этой сфере моей прошлой жизни. – Таша взяла серебро, а уже на следующий год вновь была выдвинута на участие в “Серебристой птице”, и я уверен, что она определённо взяла бы золото того года.

– Но тогда почему не взяла? – округлила глаза Ирма.

– Отклонила своё участие, – ответила я, уверенно сев за рояль.

– Что?!.. Отклонила?!.. Но ведь чтобы туда попасть, люди в кровь руки стирают, а ты просто взяла и отклонила свою кандидатуру?!.. Не верю!

– А я и стерла руки в кровь, – с неприкрытой иронией ответила я, подняв крышку рояля. – Поэтому и не стала скрипачкой.

– Нет, серьёзно, почему?.. – сверлила меня непонимающим взглядом девчонка.

Я не хотела продолжать эту тему, она была тупиковой для меня.

Дотронувшись клавиш, я начала молча исполнять по своей идеальной музыкальной памяти Ludovico Einaudi – Una Mattina, не теряя и не искажая ни единой ноты. Музыка буквально лилась из-под моих пальцев, как когда-то лилась из-под пальцев моей матери, фортепиано которой стояло в нашей гостинной и сразу после аварии перекочевало на чердак, где сейчас доживала свои годы Амелия. После школы я иногда поднималась на чердак, чтобы стереть с него пыль и сыграть любимого мамой Yiruma, композицию River Flows in You.

В последний раз я играла фортепиано в вечер своего выпускного, на который не пошла, решив остаться дома. Это было больше пяти лет назад, но отсутствие практики не помешало мне сейчас сыграть так, как когда-то играла не я.