остолопы поймут, что играм тут не место, — процедил Прэйир сквозь зубы. — Эти луки надо сжечь. Когда лопнет щит, стрелы будут попадать и в нас тоже... Пригнись!

Дождь из стрел, остатки того, что осыпал летающих над войском вервес, пролился над их головами, и Шербера услышала крики боли. Одна стрела вонзилась совсем рядом с ее ногой, и она вскрикнула и едва не прыгнула на Прэйира.

— Цела? — Он удержал ее.

Она только молча кивнула.

Откуда-то сбоку раздался злой кошачий вой, когда пустынники отпустили на волю голодных и жаждущих мяса фатхаров, а с другого фланга его поддержали грубые крики женщин-кобылиц, тоже вступивших в бой.

— Держи меч крепче, Шербера, — сказал Прэйир, отпуская ее и глядя поверх голов воинов далеко вперед. — Кошки и птицы тоже уже дерутся. Щита больше не будет.

Первый зеленокожий показался перед их отрядом, скаля зубы, и Прэйир убил его, прежде чем Шербера успела даже напрячься. Но за первым шли другие, и к Прэйиру, который был выше и заметнее, их текло особенно много, и вот уже они оба оказались окружены этими мерзкими созданиями, умирающими легко и бездумно — и так же легко и бездумно сеющими смерть.

Почти сразу же Прэйир расчистил вокруг них обоих небольшое пространство, убив всех, кто попробовал взять их в кольцо. Шербера убила троих или четверых, и она не лезла под руку Прэйира, позволяя ему принимать на себя основной напор — берегла силы. Раз или два она отвела от него угрозу, два или три раза он закрыл собой ее, и это было только начало боя, и им обоим еще придется это сделать еще много раз.

Она не следила за ним, правда, у нее просто не было на это времени. Но он оставался рядом с ней, даже когда поединок с очередным врагом уводил ее куда-то в сторону.

Шербера не поняла, откуда возник Фир, но однажды враг ринулся на нее, чтобы сбить с ног — и Фир оказался там. Его лицо и одежда были покрыты кровью, меч резал направо и налево, глаза горели красным пламенем, видным даже при дневном свете. Шербера отрубила руку, которая потянулась к ней, чтобы схватить — и он небрежно кивнул ей в знак одобрения и отвернулся, чтобы продолжить бой.

Они сражались так долго, что ей начало казаться, сражение длится всегда. Шербера не чувствовала ни усталости, ни голода, и мужчины, поднимающие и опускающие мечи на головы врагов рядом с ней, были такими же — и, значит, она была воином, как и они.

Спереди донесся звук рога, который почти тут же заглушил радостный вопль людей Побережья. Темволд дали команду отступать, чтобы перегруппироваться, отдохнуть и подсчитать потери. Даже притом, что их больше — они первыми прекратили бой и покинули поле битвы.

— Не преследовать! — пронесся над войском голос Тэррик. — Давайте сигнал к отступлению! Назад!

Она не услышала топота копыт и только успела удивиться, когда земля ушла из-под ног: это был Тэррик, он подхватил ее и усадил в седло перед собой и стрелой рванул прочь от Прэйира и Фира на своем огромном коне.

— Нет, — сказала Шербера.

Но он нес ее прочь.

— Нет, я хочу сражаться.

Но они проскакали мимо лучников и дальнобойных луков, и катапульт.

— Тэррик...

Он не отпускал ее, пока они не оказались в городе, пока не подскакали к длинному дому, где Тэррик бросил поводья Пармена подбежавшему мальчике, и снял Шерберу с седла.

— Я могу еще сражаться, — повторила она и пошатнулась, но выпрямилась и сама, своими ногами последовала по коридору к своей комнате за своим господином.

Он пропустил ее вперед, и Шербера переступила порог, за которым будто не было войны, а были только огонь, вкусная еда и дожидающаяся ее горячая вода в больших ведрах. Дверь за ними закрылась, и Тэррик, такой же окровавленный и грязный от боя, как и она, встав позади, положил руки ей на плечи и коснулся щекой волос.

— Я еще могу сражаться, — повторила она, не понимая, почему он увез ее от боя, если врагов еще так много. — Я еще могу держать меч.

— Мы оба еще можем сражаться, Чербер, — сказал он мягко, поглаживая ее сведенные судорогой боя плечи и понимая, что с ней происходит сейчас то же, что происходит со всеми воинами, впервые принявшими такой бой — и вышедшими из него живыми. — И мы вернемся на поле боя, когда отдохнем. Мы не закончили войну. Все только начинается.

ГЛАВА 25

Шербера открыла глаза, не совсем понимая, где находится и сколько времени прошло. За окном было темно, оттуда тянуло холодом, и пламя в горящем очаге отбрасывало на стены и стекло резкие отблески. Она закуталась в одеяло и спрятала в нем руки, которых коснулась наползающая от стен прохлада.

В комнате было холоднее, чем вчера. Наступал шестой день битвы, и хоть орфусы — брикетов из сухих водорослей и помета животных, которыми топили очаги — на городских складах было предостаточно, Тэррик распорядился их приберечь.

Эти Холода уже успели доказать, что будут вьюжными и морозными. В город за последнюю дюжину дней пришли тысячи новых людей, которые заняли сотни пустовавших ранее домов, и им всем нужно было тепло, чтобы согреться в ледяной ночи.

Следовало беречь запасы.

Шербера отодвинулась от края кровати чуть дальше, уползая глубже в одеяло, и почти сразу же наткнулась на чье-то обнаженное тело. Теплое. Знакомое.

— Фир. — Ей очень не хотелось услышать «да», но она все же продолжила: — Уже утро? Пора вставать?

— Нет, Шербера. Ночь почти закончилась, но вставать не пора, — проговорил он, скользнув рукой по ее бедру и обхватив за талию, чтобы притянуть к себе ближе. И да, он тоже лежал под одеялом без одежды. — Инифри снова подарила нам бурю. Метет так, что можно потеряться в два шага. Только самоубийца выйдет в открытое поле в такую вьюгу.

Ей не нужно было спрашивать, почему здесь именно он. Она почувствовала это своим телом — повязку на животе, еще одну — на руке, которой Фир ее обнял... раны, полученные во вчерашнем бою, который был таким же тяжелым, как пять дней назад. И она так устала, что уснула, едва коснувшись подушки головой, и даже не почувствовала, как Фир скользнул в постель рядом с