– Ты порнушку смотришь? – спросил Димка.

Он был такой. Человек незамутненного сознания. Вел себя так, словно ему четырнадцать, а не сорок два. Но я давно был стреляный воробей. Не смутился бы, даже если бы услышал этот вопрос от девушки.

– Сказать «нет» не могу. Сказать «да» не хочу.

– Ну, давай скажи, – подзуживал он.

– Да не скажу. Жене бы сказал, а тебе нет.

– То есть – да? – спросил он.

– Ты сказал, – ответил я.

Он свернул на эту тему без предупреждения. Только что говорили о недвижимости – и вдруг раз, поворот.

– А я смотрю, – сказал он гордо. – Но уже стал старый. Больше часа не выдерживаю.

– Не выдерживаешь что? – уточнил я.

Димка уставился на меня. И захохотал.

– Не в этом смысле. Не выдерживаю как зритель.

– Успокоил, – сказал я. – Знаешь, я нового Пелевина читал…

Он перебил:

– Это хорошо. Дашь мне. Но в чем вопрос – каждый день сотни новых видео! А то и тысячи. Где они столько девушек находят? Там же ведь не только шлюхи, но и нормальные.

– Я здесь не эксперт, – сказал я, – но у меня тоже вопрос. Как ты их различаешь?

– По татуировкам.

Я посмотрел на свою. Под поло она была почти не видна.

– Ну хорошо, – сказал он. – Не по татуировкам. По выражениям лиц. По тому, как целуются. Если нежно – точно home-видео.

– Ты действительно каждый день смотришь? – спросил я, всё еще не веря.

– Пообедаю, посмотрю, потом полчасика посплю – и назад на работу.

Я начал восхищаться. Его упорством.

– И знаешь что я понял?

– Что? – спросил я. Искренне заинтересованно.

– Все девушки хотят сфотографироваться голыми. Чтобы их сняли.

– В порно? – уточнил я.

Димка задумался. На полминуты. Для него это был приличный срок.

– В порно я бы сам снялся. Думаю об этом.

Я почему-то не удивился.

– А девушки нет. Хотят сняться просто в стиле ню. Но для них принципиально важно одно обстоятельство.

Я попробовал угадать:

– Чтобы фотографировал любимый?

– Ха! – насмешливо сказал он. – Ха-ха-ха! Нет.

– Тогда что?

– Чтобы фото было красивое.

– Подожди, – попросил я. – Ты что, действительно всех спрашиваешь?

– Всех, – сказал он.

– Так может быть, тебе надо в фотографы? Из электриков.

Никита забежал в кафе, поднимая на ходу руки. Извинялся, что опоздал. Не останавливаясь, расцеловался с менеджером и прыгнул за наш стол.

– Значит, любая? – уточнил я.

– Любая.

Я показал на менеджера.

– Спорим, что не выйдет.

– На что? – спросил он, заводясь. – На желание?

– На желание дорого, – отказался я. – Мы уже в сексшопе куклу покупали. Давай на водителя. Кто проигрывает, тот неделю другого везде возит на своей машине.

– Вы о чем? – заинтересовался Никита.

Я объяснил. Тот захохотал. Сначала с недоверием, потом осознал, что это правда.

– Вы же сумасшедшие, – сказал он. – Вам что, делать больше нечего?

И тут мы поняли, что Димки с нами за столом уже нет. Он сидел с менеджером, за другим столиком, и она начинала смеяться. Красивая азиатка. Высокая, стройная, с роскошными раскосыми глазами.

Димка вернулся.

– Одно условие, – и посмотрел на Никиту. – Чтобы ты присутствовал.

Тот не понял.

– Она готова только сфотографироваться. Я сказал, что в «Максиме» конкурс любительских фото и что она обязательно выиграет. Но она меня не знает, поэтому не хочет, чтобы мы были вдвоем. Ты как гарант.

– Во блин, – сказал Никита.

Но я видел, что он очень заинтересовался.

Да чего уж греха таить. Я и сам очень заинтересовался.

– Жена на работе до семи, – сказал Димка. – Дочку из садика заберет бабушка.

Его дом стоял совсем на окраине. Мы проехали через магазин, он купил коробку клубники и пену для ванны.

– Это пошло, – сказал я ему у кассы. – Я бы на твоем месте купил шампанское. Лежала бы в ванне, держа бокал. Эстетика! А так, клубничка, полуоткрытый рот. Ты точно порнушку пересмотрел.

Он не ответил, хотя было видно, что я его раздражал.

Никита остался в машине. Вместе с красивым менеджером. Ту начинало трясти, надо было успокоить девушку.

Мы приехали, вошли в дом. Было слишком тихо. И слишком странно.

Девушка пошла осмотреть ванную комнату. Похоже, ей понравилось. Мы услышали, как в ванну полилась вода.

– Я однажды на Кипре отдыхал зимой, так в нашем отеле немцы порно снимали, – сказал Никита.

– Ты что, идиот? – зашипел Димка. – Ты бы еще при ней это сказал.

Он вымыл клубнику. Выложил ее на блюдце. Пошел в ванную, и мы двинулись следом.

– Вы стойте в коридоре, – сказала девушка. – Я вас позову. Несколько фото и едем назад.

– Конечно, – сказали мы. В один голос.

Она лежала в воде так, что пена наполовину прикрывала грудь. Рука свешивалась до пола, где стояло блюдце с ягодами.

Димка оживился, начал снимать.

Мы вышли в коридор, прошли на кухню.

– Как ты думаешь, он извращенец? – спросил я.

Никита пожал плечами, спросил:

– А кто тогда мы?

– Хороший вопрос, – сказал я.

Димка вернулся оживленным.

– У меня есть идея. Она не против.

– Идея не против? – переспросил я. – Пугаешь.

– Я надену плавки и залезу в ванну, с другой стороны. А вы нас снимете.

Мы с Никитой переглянулись.

– На хрена? – спросил он.

– На память.

– Он правда извращенец, – посмотрел на меня Никита.

– Чего, тебе сложно, что ли?

Я взял клубнику из ягод, оставшихся на кухне. Положил ее в рот, надкусил. Сказал Никите:

– Если она не против, сними – и поедем.

– Это было супер, – радовался Димка. Он был счастлив – как первоклассник, которому на Новый год подарили железную дорогу. Или приставку. Или какую-нибудь иную мечту. – Отправь мне фото, прямо сейчас. Хочу вспомнить, как это было. – Он закатил глаза, вспоминая: – Я залезаю в ванну, аккуратно, чтобы ее не задеть. И знаю, что она там, под пеной – совершенно голая.