понимая, что сходит с ума. Что Алены в доме нет и уже никогда не будет. И что ни одна женщина на всем белом свете не заменит ему ее. Что никто не умеет так радоваться жизни и смеяться, так шутить и заполнять жизнь семьи светом, теплом, надеждой. Что никто не будет так любить его, как она.

А она любила его, в этом он не сомневался. И встречаясь с Равичем, каждый раз разочаровываясь в нем, она спешила поскорее вернуться домой, чтобы лишний раз убедиться в том, что Герман — лучший. Что она по-настоящему любит только его.

Сейчас, когда он остался совсем один, ему не оставалось ничего другого, как убеждать себя в том, что Алена была редкой, уникальной женщиной, и что ему повезло с ней, и что теперь, когда он узнал о том, что у нее был любовник, он в этом должен винить прежде всего себя. Если бы она была счастлива с ним, разве появился бы в ее жизни другой мужчина?

— Тебе кофе с молоком? — спросил он ее, находящуюся где-то в глубине квартиры. И даже услышал ответ, мол, да, с молоком.

— Все готово, пойдем завтракать! — позвал он ее и моментально пришел в себя, когда в передней раздался оглушительный, как ему показалось, звонок.

При мысли, что это снова могла быть Галя, он даже поморщился, словно от боли. И поплелся к двери. Не открыть он не мог, не такой уж он бессердечный человек, но когда откроет, ему придется вновь повторить свою просьбу оставить его в покое.

Он посмотрел в глазок: это была не Галя! Незнакомая женщина.

Снова кто-то пришел за маслом? Тема масла стала ему ненавистной, он все больше и больше уже начал склоняться к тому, что из-за украденного масла Алену и убили.

Он открыл дверь. А что, если эта незнакомка с круглым розовым лицом и внимательными глазами сейчас и расскажет ему всю правду об Алене и назовет имя убийцы?

— Герман? — спросила женщина.

Ей было под сорок, высокая, полноватая, одетая в розовую куртку и голубые джинсы. Каштановые волосы уложены на затылке в тяжелый узел.

— Да.

— Мне надо с вами поговорить.

Он жестом пригласил ее войти. Кто она такая? Что ее могло связывать с Аленой?

— Меня зовут Тамара. Я работаю поваром в детском саду, где работала ваша жена, Герман.

Ну точно, масло! Он тяжело вздохнул.

— Проходите, пожалуйста.

Он предложил ей сесть в кресло, сам расположился напротив. Вот что, что она ему сейчас скажет?

— Примите мои соболезнования…

Он слушал и часто вздыхал, его дыхание никак не могло восстановиться. Тамара говорила о том, как все в коллективе любили Алену.

— Да, спасибо. Да-да…

Ему хотелось, чтобы она уже ушла. Как вдруг услышал:

— Герман, вы уж извините меня, но я должна прояснить один вопрос. Я имею в виду дачу. Теперь, когда случилось такое горе, вы по-прежнему будете снимать дачу? Если нет, то я пойму, все-таки там теперь все будет напоминать вам о жене…

Он никак не мог ухватиться за мысль, расшифровать ее. При чем здесь их дача? И что связывает их дачу с этой поварихой Тамарой?

— Как вас там… Тамара? — начал он грубовато. — О какой даче идет речь?

— О моей даче, вернее, о даче моей сестры.

«Вообще ничего не понимаю. Мы не снимаем дачу, у нас есть своя дача…» — хотел было уже произнести Герман, как вдруг понял, что сейчас, возможно, он напал на след, нащупал что-то такое, странное и тайное, что может привести его к убийце Алены.

«…Вы по-прежнему будете снимать дачу?»

Вопрос конкретный. Получается, что Алена снимала дачу! Для встреч с Равичем? И где? Как попасть туда? Как узнать адрес? Если Тамара пришла к нему, к мужу, то, вероятнее всего, она не знает, для чего и кого Алена снимала эту дачу. Так может, подыграть ей?

— Послушайте, Тамара, вы и сами понимаете, в каком я сейчас нахожусь состоянии, у меня просто голова идет кругом… Сегодня, к примеру, мне надо приготовить вещи для Алены, вы понимаете, о чем я? Это будет очень тяжело… Быть может, я попрошу вас помочь мне…

У поварихи округлились глаза, она мелко перекрестилась. Видно было, что этим она заниматься не будет и просто не знает, как отказать.

— Нет-нет, я передумал… Я сам должен все это сделать. Так… дача… Давайте уже все решим сразу. Дачу мы, разумеется, снимать больше не будем, но мне надо забрать оттуда некоторые вещи. Тамара, пожалуйста, поедемте туда вместе.

— Конечно! Да… Я понимаю вас.

Он понял: по сравнению с выбором одежды для покойной поездка на дачу показалась ей менее травмирующей.

— Вы только помогите мне настроить навигатор, что-то он у меня последнее время глючит, или же это я стал рассеянный, невнимательный…

Он нес настоящую пургу. Так бы сказала Алена. Произносил глупые вещи и окончательно растерялся, не зная, как заставить эту Тамару проложить путь к неизвестной ему даче. Какой бред — просить Тамару настроить навигатор, когда речь идет о поездке на дачу, которую они якобы снимали. Как будто бы он не знает дорогу без навигатора!

— Да не вопрос! Мой муж тоже не очень-то дружит с навигатором. Я у него как штурман. Вы прямо сейчас готовы поехать? — Чувствовалось, что ей важна эта поездка, поэтому ей и не было дела до очевидного промаха Германа.

— Ну да. Думаете, так легко оставаться дома? Да я тут просто с ума схожу!

Он быстро собрался, прихватил бутылку минеральной воды из холодильника, и они вместе с Тамарой вышли из квартиры.

Конечно, было бы куда проще, если бы Тамара сама была за рулем, если бы приехала на машине. Но машину в их семье водил муж, она рассказала ему об этом уже по дороге. Чувствовалось, что и она тоже нервничает, понимает, что зря потревожила вдовца в такой тяжелый для него момент. Что решать вопрос с дачей она могла бы позже.

Конечно, Герман не мог