увидим далее, к середине 1920-х гг. многие французские активисты, некогда являвшиеся сотрудниками французских коммунистических групп в России, прекратят свою работу в Советской России и постепенно станут покидать территорию СССР. Хотелось бы подробно остановиться на судьбах тех, кто стоял у истоков французских групп, и рассмотреть, как сложились их жизни после членства в данных организациях и жизни в России при первых годах советской власти. Их судьбы будут представлены – по мере того как они покидали Советский Союз.

Глава 12

«Fortis fortuna adiuvat»: везение Сюзанны Жиро

После роспуска Французской коммунистической группы Киева С. Жиро перебралась с детьми в Москву, где была привлечена А. Гильбо к работе в ЧК. На одном из последних собраний реорганизованной французской группы Москвы в 1920 г. она была включена в ряды обновленной группы[1234] и некоторое время занималась организацией субботников от лица группы. Кроме того, в феврале 1920 г. С. Жиро перешла работать в Наркомат по иностранным делам. В апреле 1921 г. по рекомендации А. И. Балабановой она начала работать в Коминтерне в качестве переводчика информационного отдела [1235]. Одновременно с этим – в секретариате по работе с женщинами[1236]. Проявив себя с положительной стороны, она стала исполнять обязанности личного секретаря А. И. Балабановой при бюро Института итальянских кооперативов[1237]. При подготовке и проведении Второго конгресса Коминтерна С. Жиро была привлечена и к этой деятельности – она тесно общалась с четой Росмеров[1238], являясь при них переводчиком[1239]. Она сопровождала их всюду, что, по мнению А. Гильбо, сыграло впоследствии важную роль – именно это знакомство и завязавшиеся дружеские отношения с Росмерами сыграют не последнюю роль в дальнейшем избрании С. Жиро членом ЦК ФКП[1240].

В октябре 1921 г. С. Жиро по поручению Бюро ИККИ отправилась во Францию. Цель поездки заключалась в сборе средств для голодающих на Кавказе[1241]. И эта командировка стала не просто временной миссией для С. Жиро, а предполагала ее постоянное проживание во Франции. Она оказалась в г. Меце департамента Мозель[1242] и там вступила в ФКП[1243]. Затем она перебралась в коммуну Пантен[1244], где стала активно работать в Комитете помощи русскому народу и в женской секции ФКП. Ее связь с ИККИ из-за переезда не была прервана. ИККИ поручил С. Жиро следить за работой по женским вопросам Коммунистической партии Германии[1245]. Тем не менее, С. Жиро, как и ряд ее коллег по французским группам, была «выслана» из Советской России, пусть и для выполнения задач, продиктованных Бюро ИККИ.

10 сентября 1922 г. Коммунистическая федерация Сены избрала С. Жиро постоянным заместителем секретаря этой федерации. Находясь на этом посту, она стала сторонницей генерального секретаря ФКП и представителя ее левого крыла Альбера Трейна, влияние которого продолжало расти до 1925 г.[1246]

Таким образом, всего за три года С. Жиро сделала поразительную карьеру – от простой учительницы французского языка и секретаря небольшой Французской коммунистической группы Киева до заметного функционера в ФКП. С. Жиро всегда находила поддержку в лице влиятельных людей: в Киеве таким был Ж. Садуль, в Москве – А. И. Балабанова, затем А. Росмер, а в Париже – А. Трейн. Однако отношения с РКП(б)/ВКП(б) и ФКП складывались у С. Жиро не всегда гладко. В 1926 г. она была исключена из ФКП вместе со своим покровителем А. Трейном[1247], объявленным троцкистом[1248]. Дело заключалось в том, что в конфликте между Г. Е. Зиновьевым и Л. Д. Троцким она поддержала последнего[1249].

Как следствие – С. Жиро была объявлена троцкистской и исключена из РКП(б) за свою антикоммунистическую деятельность[1250].

Однако опала продолжалась недолго. В 1930 г. С. Жиро написала в ЦК РКП(б) несколько оправдательных писем, где признала свои заблуждения[1251], и вскоре была восстановлена в рядах партии[1252]. Правда, после восстановления в партии она была вынуждена выполнять более скромные функции. В декабре 1932 г. работала в Муниципальном диспансере в Витри-сюр-Сен, затем стала вице-президентом «Ассоциации помощи немецким беженцам»; продолжала вести активную работу среди местных жителей. В 1934 г. С. Жиро стала работать в организации, не имеющей прямого отношения к ФКП, – в «Фонде взаимопомощи работников коммун»[1253]. В следующем году «Союз служащих и рабочих коммун Сены» назначил ее заместителем секретаря[1254].

С началом Второй мировой войны С. Жиро была уволена из Фонда взаимопомощи, и некоторое время проживала в Париже. В период войны она подверглась репрессиям, участвовала в подпольной работе компартии и занимала руководящие посты в ряде организаций[1255]. В 1943 г. С. Жиро была арестована за причастность к коммунистической деятельности и заключена в тюрьму Пти-Депо в Лионе, а затем интернирована в концлагерь Брене[1256].

В послевоенное время, с 1946 по 1958 г., С. Жиро была сенатором от департамента Сена, после чего завершила свою политическую карьеру. В 1958 г. она вновь посетила СССР – страну, ставшую для нее второй родиной[1257]. По случаю 50-летия октября 1917 г. С. Жиро была награждена орденом Красного Знамени[1258]. Она умерла в почтенном возрасте 21 сентября 1973 г.

Сюзанна Жиро была одной из тех, кто принял идеи большевиков, а вместе с ними и саму идеологию коммунизма и оставалась верна ей до конца своих дней. О трансформации ее идейно-политических взглядов говорить не приходится, поскольку с юных лет она разделяла революционные настроения и после Октябрьского переворота поддержала большевиков. Вместе с тем нельзя не отметить амбициозность С. Жиро. В стремлении реализовать личностные амбиции мог заключаться и один из мотивов ее вступления во Французскую коммунистическую группу Киева, а затем и в Коминтерн, что позволило ей заметно продвинуться по карьерной лестнице. Наконец, С. Жиро обладала невероятным везением оказываться в нужном месте в нужное время, что позволяло ей находить себе покровителя в рядах партийных организаций.

Глава 13

Неутомимый энтузиаст Жак Садуль

Как было отмечено ранее, находясь на службе в Берлине, Ж. Садуль часто ездил с короткими визитами в Москву[1259]. В одной из таких поездок он встретился с французским политиком Эдуардом Эррио, с которым был знаком еще по службе у А. Тома. Э. Эррио тогда сказал: «Садуль, если я стану премьер-министром, то первым моим жестом будет ваше возвращение во Францию»[1260]. Как известно, в 1924 г. Э. Эррио стал премьер-министром Франции и 28 октября французским правительством был официально признан СССР. Ситуация