Она запела своим волшебным, хрипловатым голосом какую-то прекрасную песню. Слов инквизитор не понимал. Она пела и, словно подхваченная собственной мелодией, начала медленно кружиться.

– Колдовство, – прошипел Иван; забыв о магических свойствах трав, он стал медленно подбираться ближе… Казалось, ведьма не замечает ничего вокруг. Ее лицо было обращено в чернильное небо, усеянное мелкими звездочками. Иван спрятался за можжевельником, притаился. Он смешно дернул носом, потому что различил очень характерный запах, который нельзя было спутать ни с чем другим: «Укроп!»

Он хищно огляделся – луна в очередной раз показалась из-за легкого облака, добавив немного тусклого света, и инквизитор смог различить целую грядку этого волшебного растения. Он перевел взгляд на «хозяйку» – она остановилась, вскинула руки. Голос ее звенел от напряжения, а она все тянула и тянула одну бесконечную ноту.

Иван решил, что успеет, и рванулся к укропу, ему казалось, что двигается он легко и плавно, как тигр. Благодаря мягкой, вскопанной земле шаги его были бесшумны.

– Настоящий, – благоговейно прошептал он и, сорвав веточку укропа, растер ее между пальцами. – Колдовской. – Пальцы окрасились зеленым.

Пение резко оборвалось. Его глаза встретились со светящимися глазами ведьмы.

– Как ты здесь… ой-ой!.. – вскрикнула она.

Ивана сбила колдовская волна, он отлетел на несколько метров и ощутимо приложился о землю, которая больше не казалось такой уж мягкой. От удара из легких вышибло воздух, Иван при всем желании не мог пошевелиться. Иха подбежала и опустилась перед ним на колени.

– Инквизитор, зачем же ты под колдовство подставился?! Ты жив? – Голос ее дрожал от волнения, в нем явственно слышался страх.

Придя в себя, он молча покосился на совершенно обнаженную ведьму, которая стояла перед ним на коленях. Все-таки она была вся равномерно зеленой. Иван очень внимательно рассмотрел ее идеальной формы грудь с затвердевшими от прохладного ночного воздуха сосками.

– Иван! – позвала ведьма. – Скажи что-нибудь!..

– Эхмм, – выдавил он, – я нормально.

Ведьма вздохнула с явным облегчением.

Мужчина медленно поднялся, голова закружилась, он пошатнулся и нашел единственную возможную точку опоры. Стараясь не упасть, неуклюже взмахнув руками, навалился на ведьму. Раздалось недовольное шипение. Иван почувствовал, что держится за что-то мягкое и теплое. Одна его рука расположилась на груди ведьмы, второй он опирался ей на плечо.

– Я тебе руки сейчас оторву… – начала Иха.

– Я не специально. – Иван покраснел, к счастью, в темноте этого не было видно.

Иван быстро убрал руки, но у него закружилась голова, и он снова практически упал на ведьму. Она недовольно сопела, но позволила мужчине опереться на себя, и они медленно пошли в сторону дома.

Иван на самом деле довольно быстро пришел в себя, он уже не опирался, а скорее прижимал к себе ведьму; осмелев, даже несколько раз погладил ее по боку. Она вздрагивала, но молчала…

Когда они ввалились в хижину, ведьма решительно оттолкнула от себя Ивана и скрылась за шторкой. Мужчина заметил, что лицо ее было не зеленым, как обычно, а равномерно темно-розовым, а щеки приобрели свекольный оттенок. Инквизитор с удивлением понял, что Иха смущена и явно чувствует себя «не на своей метле», как говорится.

Ведьма забрала с собой свечу, и теперь за шторкой был явно виден ее силуэт. Отворачиваться мужчина не стал и с каким-то непривычным наслаждением наблюдал, как она грациозно нагибается к сундуку, в котором хранила свою одежду, как торопливо, путаясь в ткани, надевает длинный сарафан.

Она вышла, яростно сверкая глазами. Ее лицо вернуло свою привычную окраску. В тот момент, когда она шагнула к нему, безжалостно скручивая свои густые волосы в тугой узел, Иван подумал, что ведьма очень красивая.

– Убери это выражение со своего лица, – рассерженной кошкой прошипела она.

Инквизитор, сам не замечая, продолжал глупо улыбаться. Иха подскочила и замахнулась на него, Иван инстинктивно вскинул руки. Ведьма не ударила, вместо этого больно ущипнула его за плечо.

– Вот тебе! – бушевала она. Плеснула в кружку сонного отвара, сунула Ивану под нос, едва не облив.

– Быстро! Не испытывай мое терпение, инквизитор!

Иван со вздохом взял из ее чуть подрагивающих рук напиток и уже собрался было выпить, как ведьма выбила кружку.

– Нет, нельзя тебе, – устало сказала она. – Непонятно, как с тем колдовством сочетаться будет. Ложись и спи… Если только ты пошевелишься… – Она погрозила ему пальцем.

Мужчина послушно лег на свою лавку, подложил под щеку подушечку. Иха зашла за шторку, задула свечу. Иван пытался по звукам угадать, что она делает. Ведьма забралась к себе на лежанку, раздеваться не стала, немного поворочалась и затихла.

Инквизитор закрыл глаза, сон не шел. Совсем. Он поерзал на лавке, чтобы успокоиться, попробовал сосредоточиться на дыхании. Шумный вдох через нос, максимально много воздуха и очень медленный выдох через сомкнутые губы. И снова…

Иха тоже не спала.

– Да темное колдовство тебя побери, Иван! Я спать не могу, что ты там сопишь и шуршишь, как мышь…

– Мне бы одеяло, – сказал мужчина, хотя на самом деле он хотел в постель к ведьме. Но сказать ей об этом не решился.

Шторка отодвинулась, и колдовка кинула в него свернутым одеялом.

– Только прекрати так пыхтеть!

Как только серый утренний свет начал пробиваться в окошки хижины, он поднялся и тихо подошел к шторке. Постоял и медленно, как будто боялся обжечься, коснулся легкой ткани, сдвигая ее в сторону. Ведьма крепко спала. Иван осторожно присел рядом, он отчетливо видел, как дрожат ее длинные ресницы. Иха улыбалась во сне. Инквизитор очень аккуратно подвинулся поближе и пропустил между пальцами прядь волос. Ведьма резко открыла глаза и шарахнулась в сторону.

Иван тоже отпрянул.

– Ты что делаешь? – почему-то шепотом спросила Иха.

– Ну… я подумал…

– О чем ты подумал? – В глазах ее появилось очень странное выражение.

– Ну…

– Говори! – Голос прозвучал требовательно-громко.

– Ведьмы же… – Иван сделал выразительную паузу, – это…

– Да?.. – На лице отразилось искреннее любопытство.

– Это же сосуд… – неуверенно продолжил мужчина.

Иха с жалостью посмотрела на него.

– Сильно же ты приложился… Тебе сейчас кажется, что я сосуд. Никогда не сталкивалась с такими последствиями колдовства. – Она помахала ладошкой перед его глазами.

Иван перехватил ее руку и взял в свою.

– Нет. – Инквизитор скривился, а потом сказал хорошо поставленным лекторским голосом, каким обычно разговаривал с учащимися в Высшей школе Инквизиции: – Хорошо известный факт, что ведьма – это сосуд порока и разврата, и вот… я… – Ему не давала покоя мысль, что все пошло не так.