оружием, тем более в бою против таких как они, до сих пор оставался мозг. Проводник Потока был уникальным существом, но это не значило, что он был всемогущим.

Достижение сферы Течения и её первого уровня — Ряби, по идее предполагало возможность напитывания тела и мышц Потоком для дополнительно усиления поверх и так сверхчеловеческого уровня, дарованного Полным Штилем.

И я мог это сделать, но, по очевидным причинам, лишь на теле Ана. Мой организм по прежнему не мог удерживать в себе Поток и техника, естественным образом открывавшаяся на уровне Ряби, на меня никак не действовала. Энергия просто утекала сквозь моё тело, как вода сквозь решето.

С учётом того, что уровня Ряби я достиг совсем недавно и усиление в любом случае было небольшим, максимум, на что был сейчас способен Ан — это поднять своими лапками пару килограммов веса.

Для существа длиной в пять сантиметров — невероятное достижение. Но против гладиаторов Львиной Арены, которые по стандарту должны были находиться как минимум на уровне Волны — довольно бесполезное.

При этом также, как я научился вытаскивать Ана из своего тела в любой месте, проводящем Поток, в сфере Течения мне открылась возможность повторять то же самое с его паутиной.

В этом плане я был даже круче Питера Паркера, без особых проблем выпуская паутину хоть из запястий, хоть из пальцев, хоть из языка. Правда, «стрелять» паутиной я уже не мог. Как и любой порядочный паук, я должен был сначала зацепить нити за что-то, а потом вытянуть их из себя.

Без точки зацепа нити выходили из кожи невообразимо медленно и тут же бессильно и грустно висли. Не думал, что скажу такое после перерождения в другом мире и создания энергетического паука из собственных пальцев и хтонической энергии, но иногда происходящему со мной не хватало нереалистичности.

Откатившись на несколько метров, я резко застопорил правое колесо левой рукой, ощутив, как защемляет половину мышц спины. В следующую секунду меня начало резко заворачивать налево и один из напарников Лютого, рванувшийся за мной вдогонку, вхолостую схватил пальцами воздух, проскочив мимо.

А ещё через секунду его ноги зацепились за десяток нитей, протянувшихся от стены до моей правой ладони.

Меня дернуло так, что едва не перевернулось кресло, а плечо жалобно взвыло, почти выходя из сустава. Благо, я успел откинуться максимально назад, будто подцеплял огромную рыбу, и, наплевав на возможность опрокидывания, отпустил колесо, ухватившись левой рукой за правое запястье.

Никак не ожидавший ни подобного манёвра, ни появившейся буквально из ниоткуда веревки у себя под ногами гладиатор не сумел удержать равновесие и полетел носом в пол, красиво вскинув к потолку ноги.

С прочностью его черепушки он вряд ли даже сотрясение получил, не то, что сдох. Но несколько секунд, пока он приходил в себя и поднимался, у меня появилось.

К моему искреннему сожалению, все ещё не на побег. Потому что бежать мы с Дарганом сейчас могли только вперёд, туда, откуда пришла троица лютого и откуда пришёл он сам, вооружившись грифом штанги.

Там, всего в паре десятков метров, была дверь в более широкий и людный коридор, в котором, собственно, и находилась лаборатория Нимпуса. Сзади же, ну или, точнее, сейчас передо мной, так как полицейский разворот и подсечка гладиатора развернули меня более чем на сто восемьдесят градусов, находилась по меньшей мене сотня метров извилистых коридоров, проходивших между разными зонами Арены.

Скрыться от рассвирепевшей троицы там было бы решительно невозможно. А значит нужно было прорываться.

Тот гладиатор, которого ударил Дарган, повернулся к нему, а я, снова крутанувшись на месте на пол-оборота, оказался лицом к лицу с Лютым.

— Внезапная подмога тебя не спасет! — прорычал он, явно насторожившись после лицезрения участи своего рухнувшего товарища, но даже близко не собираясь отбрасывать ярость и жажду мщения.

— Как угодно! — рявкнул я в ответ, замахиваясь и бросая прямо Лютому в лицо материализовавшегося на левой ладони Ана.

Вот он, в отличие от меня, имевший для выпускания паутины специальный орган, вполне мог ей стрелять. Правда, опять же, из-за слишком маленьких его размеров, несмотря на уровень Ряби, угрозы от такой «стрельбы» было ноль.

Но зато этого было вполне достаточно, чтобы скорректировать в воздухе траекторию своего полета, выпустив паутину и зацепившись ей прямо за лоб Лютого. Редко втянув паутину обратно и таким образом подтянув себя к лицу гладиатора, Ан, ещё на лету расставив свои хелицеры, в момент «приземления» изо всех своих сил впился Лютому прямо в переносицу.

Даже обычные пауки могли кусать так, что человек взвывал от боли и без всякого яда. Тем более что исходный вид Ана — паук кошмарный ткач, отличался своими мощными челюстями, способными прокусить даже кожаную подошву.

Так что хелицеры Ана впились не просто глубоко. Они пробили насквозь носовой хрящ Лютого, на краткое мгновение превратив моего проводника Потока в самый экстравагантный в мире пирсинг.

— У-У-У!!! СУ-У-УКА-А-А!!! — вой Лютого был настолько громким, что в замкнутом пространстве коридора у меня заложило уши.

Однако он бы не был гладиатором, если бы не умел терпеть боль. А потому расслабляться было рано.

Цапнув его за нос, Ан, прежде чем Лютый хлопнул самого себя по лицу с такой силой, что разбрызгал в стороны вытекшую из лишних дыр в носу кровь, подскочил под потолок, отработанным до автоматизма приемом ухватившись за балки паутиной.

А в следующую секунду он уже растворился в воздухе, вернувшись в моё тело. Это был последний трюк, открытый мной после достижения проводником сферы Течения. Если Ан оставался цел, то я мог отозвать его абсолютно из любого места и уже не нужно было терять накопленную энергию.

Правда, не скажу, что мне это сильно помогло. Лютый, с продырявленным носом, буквально красный от прилившей к лицу крови и тусклого освещения коридора и явно теперь настроенный прикончить меня на месте, неумолимо надвигался на меня, а за спиной уже начал кряхтеть его рухнувший напарник.

Шансов объехать Лютого в коридоре шириной менее трёх метров не было никаких. Я должен был как-то вывести его из строя хотя бы на несколько секунд, чтобы проскочить дальше, к Даргану, неожиданно успешно отмахивавшегося от третьего гладиатора грифом штанги.

Причём то, с какой скоростью он орудовал хреновиной, которую я бы вряд ли в принципе поднял хотя бы раза три, недвусмысленно намекало на то, что Риган сильно заблуждался насчет того, что его незаконнорожденный сын не знает техник Потока.

Другой вопрос, что боевого