Вытащив сигареты, я принялась курить, приспустив стекло«Пежо». Вот, значит, чем занимаются ученые мужи из НИИ тонких технологий.Представляю, в какой ужас пришла бедная Анна Константиновна, узнав о творящихсябезобразиях. Она-то, наивная душа, небось предполагала, что Орест Львович варитсвой крем для лица и не платит налоги с выручки, а тут такое!.. Всемирной славыпарням захотелось, Нобелевской премии, докладов на международных симпозиумах,заголовков в газетах и журналистов с микрофонами в руках.

– Скажите, как вы сделали свое мировое открытие?

Представляю, что случилось бы с репортерами, если ОлегИгоревич ответил бы правду:

– Я убил множество детей, которые могли бы жить, уговаривалнесчастных, нуждающихся в средствах женщин беременеть, а потом делатькриминальные аборты на больших сроках.

Неужели у тех людей, которые будут изучать материалыисследований этого гадкого дядьки, не возникнет вопрос: а откуда он взялэмбрионы?

Сигарета обожгла мне пальцы. Я выбросила окурок на улицу, оншмякнулся прямо посередине чистого тротуара. Чувствуя неудобство, я вылезла,подобрала чинарик и отнесла к урне. Нет, никто ни в чем не станет сомневаться.Небось в истории болезни у каждой из этих теток четко стоит: выкидыш.Четырехмесячный плод не жизнеспособен, таких еще не умеют выращивать. Всешито-крыто, придраться нельзя. С беременной женщиной произошла неприятность, ноэто никого не удивит. Изучать подобные эмбрионы никто не запрещал, а вотзаставлять женщин беременеть…

Ну и негодяи сидят в НИИ тонких технологий. Полнаявозмущения, я влезла в «Пежо». Значит, Олег Игоревич добывает эмбрионы, ОрестЛьвович и Регина изучают их, а мировую славу они собрались поделить на троих.Минуточку!

Значит, в контейнерах с синими крышками, в этих термосах,которые я послушно таскаю из роддома в лабораторию, лежат эмбрионы! Мамочка! Низа что больше не прикоснусь к этим банкам.

Внезапно вспомнилось крошечное существо с большой головой,плававшее в прозрачной жидкости, и я снова схватилась за сигареты. Господи,Орест Львович обманул меня. Это был не эмбрион собаки, а несчастный, неуспевший развиться младенец. Вот почему начальник пугал меня какими-тоядовитыми веществами и приказывал не открывать контейнеры с синей крышкой. Втермосах, которые были закупорены красными пробками, и впрямь находились чьи-тоанализы, а термосы с синими крышками прибывали из кабинета Олега Игоревича. Яслучайно перепутала и открыла то, что не следовало, Орест Львович не растерялсяи мигом навешал глупой лаборантке лапшу на уши: собак, мол, изучаем. А наследующий день, когда меня послали к гинекологу за «материалом», термосыоказались запертыми на висячие замочки.

Так, теперь ясно, кто убил Анну Константиновну. ОлегИгоревич, Орест Львович или Регина. Это они, погнавшиеся за мировой славой.Впрочем, наверное, покойный директор института, сын Анны Константиновны,Володя, был в курсе дела.

И как теперь поступить? Это всего лишь догадки, а издоказательств только рассказ Вали. Можно, конечно, отправиться к Жанне,рассказать ей все, что узнала, и потребовать обещанную информацию о яйце. Номне не хочется впутывать в это дело Валю Колоскову. Она, бедняжка, и так уж настрадаласьпо полной программе: муж-инвалид, долги… Еще, не дай бог, начнется следствие.Мне жаль эту женщину. Вот Любу Ракитину – нисколечко, но ее убили…

И тут только до меня полностью дошло то, что произошло.Перед глазами мигом возникла картина.

Вот Ракитина кричит на Олега Игоревича:

– Почему Колосковой дали тысячу долларов, а мне пятьсот?

Гинеколог, помня о том, что в соседнем помещении стоитлаборантка, попытался остановить грубиянку, но куда там. Люба, привыкшая вжизни всего добиваться горлом, продолжала орать, кажется, она выкрикивалачто-то вроде:

– Вы у меня все в кармане, обмануть решили…

В общем, как я теперь понимаю, пугала Олега Игоревичаразоблачением. Тот и крикнул:

– Даша, что ты так долго?

Увидав меня, Люба заткнулась: не в ее интересах быловпутывать в проблему посторонних. Мне пришлось уйти. А взмокшая от злобыРакитина осталась. Представляю, чего она наговорила Олегу Игоревичу, требуяденег. Наверное, гинеколог рассказал ей про двойню и выставил за дверь. Нопотом решил избавиться от наглой бабы. Ракитина, шумная, крикливая, частенькоустраивающая скандалы перед его кабинетом, слишком привлекала к себе внимание…

Я включила мотор и поехала в Ложкино. Вчера вечером, выйдяиз лаборатории, постояла немного под дверью, слушая, о чем беседуют Орест иРегина. Сначала они обсуждали новую лаборантку, потом зазвонил телефон, иначальник сказал:

– Мое дело наука, а твое с бабами вожжаться. Тщательнейподбирай источник, да и платить всем надо одинаково.

Потом Регина поинтересовалась, в чем дело, а Орест ответил:

– Источник один дурака валять начал, но с ним разберутся.Наш Леня шутить не будет.

Леня – это явно Леонид Георгиевич Рамин, заместительдиректора. Значит, он тоже в курсе. Да там просто оранжерея цветов беззакония.Скорей всего, Любу попросту убили за длинный язык и сварливый характер.

С гудящей от самых разных мыслей головой я влетела на нашучасток, бросила «Пежо» у входа в дом, ворвалась в столовую и тяжело вздохнула.Опять гости!

Между Машкой и Дегтяревым сидела ослепительная блондинка сярко-красными губами.

– Добрый вечер, – вежливо сказала я, – приятного аппетита.

– Садись, – хмыкнула светловолосая дама, – не стесняйся.

Удивленная столь бесцеремонным поведением со сторонысовершенно незнакомой тетки, я осторожно уселась за стол и сообщила:

– Будем знакомы, меня зовут Даша, а вас как?

Воцарилось молчание. Потом Дегтярев засмеялся, а Машка совздохом произнесла:

– Давно говорю: пора очки тебе покупать.

– Ты меня не узнала? – веселилась блондинка.

– Нет, – растерянно пробормотала я, – простите, бога ради,наверное, давно не встречались.

– Ой, не могу, – ржала тетка, – неужели и по голосу непоняла, что это я, Рита.

Вилка с насаженной на нее картофелиной выпала у меня из рук.

– Рита?

– Ага, парик надела и накрасилась по-другому, здорово?