Смахнув с глаз соленую воду, он увидел впереди стремительно приближающиеся камни, торчащие из моря. Он выключил зажигание, но было поздно. Пронеся скутер между двумя камнями, инерция вытолкнула его на песчаную отмель. Мотор закашлялся и заглох.

Выругавшись, Хромов обернулся. Катер террориста атаковал Иванцова, примчавшегося на место событий. Первый таран завершился неудачей, но боковые волны закачали скутер, как поплавок, мешая его маневренности. Когда же Иванцов понял, в какой серьезный переплет он попал, и попытался уйти, «Морской дьявол» сделал петлю и мчался в обратном направлении.

Хромов не кричал и не жестикулировал: это было бесполезно. Иванцов все равно ничего не слышал из-за рева моторов, а смотреть по сторонам ему было некогда. Катер настигал его, заходя справа.

Уходя от удара, Иванцов сделал неожиданный поворот. Своевременный, но, увы, слишком резкий. Накренившийся скутер сбросил седока.

«Конец спецуре», – с тоской понял Хромов и начал делать отчаянные попытки завести свой водный мотоцикл. Зажигание не работало, хоть тресни. Хромов поднял голову, ища взглядом Иванцова.

Тот яростно молотил по воде руками, торопясь добраться до своего заглохшего скутера. Развернувшийся «Морской дьявол» настигал его, высоко задрав нос.

– Ныряй! – заорал Хромов. – Ныряй, твою мать!

Ему показалось, что спецназовец услышал. За мгновение до того, как его накрыло серебристым днищем, голова Иванцова исчезла под водой. Но нырнул он слишком, слишком поздно. Потому что больше не вынырнул. Сколько ни всматривался Хромов в постепенно разглаживающуюся воду, Иванцова он так и не увидел.

А катер, перемоловший его винтами, быстро удалялся, огибая мыс с башней маяка. Через несколько минут он пропал из виду.

* * *

Покинув бухту, Виктор Хоу сбавил ход, чтобы аккуратно проплыть по узкому каналу в небольшую частную гавань. У причала стояли две яхты, но рядом не было ни единой живой души. За кронами деревьев проглядывала вилла, расположенная в ста метрах от берега. Пока ее обитатели не захотели поплавать, Хоу мог чувствовать себя здесь в полной безопасности. Хотя хозяева виллы его беспокоили мало.

Он намеревался пробыть в гавани всего несколько минут. Оставив двигатели работать на холостом ходу, он отправился на нос катера, где, действуя обеими руками, принялся скатывать разложенный там брезент. Работа была легкая и не отняла много времени.

– Господи, Вик, что это? – воскликнула Лилинг, высунувшаяся из каюты.

В своем коричневом купальнике она походила на толстую сосиску, намазанную горчицей.

– А ты не знаешь, дорогая? – притворно удивился Хоу. – Ладно, я тебе скажу. Это пулемет калибра четырнадцать и пять, снятый с китайского сторожевого катера. Пробивает броню.

– Ого! – воскликнула Лилинг.

Виктор Хоу перешел к панели управления, где смотрел на экран радара. Потом он поманил пальцем Лилинг.

– Иди сюда, дорогая.

Она подчинилась, стараясь сделать свою походку как можно сексуальнее. Ей казалось, что она читает в глазах любовника страстное желание. И действительно, когда она остановилась напротив, он сказал:

– Раздевайся.

Лилинг посмотрела по сторонам.

– Как? Прямо здесь?

– Прямо здесь, дорогая. Быстрее.

Он нетерпеливо сорвал с Лилинг верхнюю половину купальника. Остальное она сняла самостоятельно.

Тщательно ощупав оба куска ткани, Хоу швырнул их в море. Лилинг неуверенно хихикнула:

– Это так необычно.

– Очень, – подтвердил Виктор Хоу. – Босоножки тоже снимай.

– Только не выбрасывай их, пожалуйста. Они совсем новые.

Лилинг разулась. В следующее мгновение она вскрикнула, увидев, как Хоу разрывает босоножку голыми руками.

– Где твоя сумка? – спросил он, когда остатки обуви полетели за борт.

– Внизу, – пролепетала Лилинг, понимая, что совершила какую-то непоправимую ошибку.

Все шло не так, как она предполагала. А огоньки в глазах любовника не имели никакого отношения к сексу. Он был зол. По-настоящему зол.

Грубо оттолкнув Лилинг, Хоу сходил за сумкой, высыпал ее содержимое на палубу, а саму разодрал на две части.

– Ты с ума сошел, Вик, – запротестовала Лилинг, – это же «Гуччи».

– Не крякай, безмозглая утка!

Опустившись на корточки, он принялся методично осматривать ее вещи, взламывая, разрывая или вскрывая их: сначала кошелек, потом косметичку, пудреницу, помаду…

– Что это? – спросил он, поднимая развинченный тюбик.

– Помада, – ответила Лилинг, которой делалось все неуютнее и неуютнее.

Солнце палило, а ей почему-то было холодно. Ее голая кожа покрылась мурашками.

– Нет, дорогая, теперь это не просто помада, – возразил Виктор Хоу, выпрямляясь во весь рост. – Теперь это передающая радиостанция, излучающая сигналы.

– Какие сигналы?

– Такие, которые пеленгуются, чтобы определять координаты.

– Я не понимаю, – пожаловалась Лилинг, переступая с ноги на ногу и прикрывая руками интимные места.

– Тебе подсунули жучка, дура, – рявкнул Хоу. – За тобой, а значит, и за мной следили!

– Но я не знала… Он мне ничего не сказал…

Осекшись, Лилинг закрыла рот ладонью, но слова уже вылетели, и поймать их было нельзя.

– Хромов? – спросил Хоу.

– Нет, милый, нет… Я… Я просто…

От взгляда Хоу она потеряла дар речи. Его пальцы сжались в кулаки. Понимая, что сейчас он набросится на нее, Лилинг бросилась к борту, чтобы прыгнуть в воду и искать спасения на берегу.

Виктор легко перехватил ее, и тогда она пустила в ход ногти. Одной рукой он стиснул ее сведенные вместе запястья, а другой провел по оцарапанной щеке. Потом ударил ее по лицу тыльной стороной ладони. Губы лопнули и сделались солеными, из носа потекло. Лилинг стала плохо видеть из-за слез, затуманивших ее взор. Свободная рука Хоу взяла ее за горло.

– Я ни в чем не виновата, – заплакала она, некрасиво кривя окровавленные губы.

– Мне так не кажется.

Его пальцы сжимались все сильнее.

Лилинг отчаянно задергалась, испытывая не только ужас, но и странное, лихорадочное возбуждение.

– Вик, не надо… Что ты делаешь?

– Убиваю тебя. Ты еще не поняла?

Она поняла и затрепыхалась, как рыба, вытащенная из воды. Виктор повалил ее на спину, а сам лег сверху. Лилинг показалось, что он расстегивает ширинку. Это было последнее впечатление, зарегистрированное ее угасающим мозгом.

* * *

Не меньше пяти минут ушло у Хромова на то, чтобы стащить скутер в воду и завести его вновь. Несясь в направлении маяка, он во все глаза смотрел вперед, но не видел «Морского дьявола». Катер исчез. Как сквозь воду провалился! Вдали виднелись какие-то лодки и кораблики, но «Дьявола» среди них не было.