Найджел ухмыльнулся.

— А ведь хорошенькая вышла бы статейка! Но и так «жареная» получится. Поехали, ребята. — Он застучал по клавишам.

— Еще кое-что, Фокс, в этой путанице бросается в глаза — точь-в-точь дорожный знак, вот только я не могу его прочесть. Почему этот треклятый старый фигляр посмотрел на револьвер и едва бока не надорвал от смеха? Вот! Погодите-ка. Кто был с ним в кабинете, когда он варганил себе холостые и заряжал пушку? Шанс слабенький, но, может, удастся что-то вытянуть. — Он подтянул к себе телефон. — Поговорим-ка снова с мисс Карлайл Уэйн.

Когда позвонили, Карлайл была у себя в комнате и ответила на звонок там, сидя у себя на кровати и рассматривая цветы на обоях. Сердце точно молоток застучало ей по ребрам, а горло сдавило. В далеком закоулке мозга шевельнулась мысль: «Словно я влюблена, а не напугана до тошноты».

Необычайно низкий и внятный голос произнес:

— Это вы, мисс Уэйн? Прошу прощения, что снова тревожу вас так скоро, но мне бы хотелось еще раз с вами поговорить.

— Да, — механически отозвалась Карлайл. — Я понимаю, да.

— Я мог бы приехать на Дьюкс-Гейт, или, если бы вы предпочли, мы поговорили бы в Ярде. — Карлайл ответила не сразу, и голос продолжил: — Что вам больше подошло бы?

— Я… думаю… я приеду к вам.

— Возможно, так было бы проще. Большое вам спасибо. Можете приехать сейчас?

— Да. Да, конечно, могу.

— Великолепно.

Он дал ей подробные указания, через какой вход войти и где его спросить.

— Вам все ясно? Тогда увидимся минут через двадцать.

— Минут через двадцать, — повторила она, и ее голос сорвался на нелепо веселую ноту, точно она радостно назначает ему свидание. — Ладненько, — произнесла она и подумала с ужасом: «Я никогда не говорю „ладненько“. Он решит, что я выжила из ума».

— Мистер Аллейн, — сказала она вслух.

— Да? Алло?

— Мне очень жаль, что я так глупо повела себя сегодня утром. Я не знала, что случилось. Кажется, я стала весьма эксцентричной.

— Не страшно, — любезно ответил низкий голос.

— Я… хорошо. Спасибо. Сейчас приеду.

Он ответил вполне дружеским хмыканьем, и Карлайл повесила трубку.

— Бежишь на свидание к симпатичному инспектору, милочка? — спросила от двери Фелиситэ.

При первом звуке ее голоса тело Карлайл дернулось, и она пронзительно ойкнула.

— А ты и впрямь нервничаешь, — сказала Фелиситэ, подходя ближе.

— Я не знала, что ты здесь.

— По всей очевидности.

Карлайл открыла платяной шкаф.

— Он хочет меня видеть. Бог знает зачем.

— Так ты убегаешь в Ярд. Какое для тебя развлечение.

— Чудесно, правда? — сказала Карлайл, стараясь придать ответу побольше иронии.

Фелиситэ смотрела, как она переодевается в костюм.

— Тебе лицом надо чуток заняться, — обронила она.

— Знаю. — Карлайл отошла к туалетному столику. — Впрочем, это не важно.

Посмотрев в зеркало, она увидела у себя за плечом лицо Фелиситэ. «Глупое и злобненькое», — подумала она, проводя по носу пуховкой.

— Знаешь, дорогуша, — сказала Фелиситэ, — а я прихожу к выводу, что ты темная лошадка.

— Ох, Фэ! — раздраженно бросила она.

— Ну, вчера ты тот еще спектаклей устроила с моим покойным молодым человеком, а сегодня тайком договорилась о встрече с энергичным инспектором.

— Он, наверное, желает знать, каким зубным порошком мы пользуемся.

— Лично я, — сказала Фелиситэ, — всегда считала, что ты помешалась на Неде.

Дрогнувшей рукой Карлайл провела пуховкой по следам слез под глазами.

— Ты ведь в жутком состоянии, верно? — не унималась Фелиситэ.

Карлайл повернулась к ней.

— Ради Бога, Фэ, перестань. Как будто без того все недостаточно плохо, ты вдруг решила донимать меня глупыми насмешками. Неужели ты не поняла, что даже находиться рядом с твоим дурацким, насквозь фальшивым молодым человеком невыносимо? Ты же должна понимать, что вызов мистера Аллейна в Скотленд-Ярд попросту до чертиков меня напугал. Как ты можешь!

— А как насчет Неда?

Карлайл подобрала перчатки и сумочку.

— Если Нед пишет чудовищную чушь, на которую ты клюнула в «Гармонии», я и разговаривать с ним больше не хочу, — с нажимом произнесла она. — Бога ради, успокойся наконец и дай мне пройти, чтобы меня выпотрошили в Ярде.

Но покинуть дом без дальнейших инцидентов ей не удалось. На площадке второго этажа она встретила мисс Хендерсон. После сцены ранним утром с Аллейном на лестнице Карлайл вернулась в свою комнату и не выходила оттуда, борясь с бурей беспричинных рыданий и слез и сама не понимая, что на нее нашло. Поэтому до сих пор она мисс Хендерсон не видела.

— Хенди! — воскликнула она. — В чем дело?

— Доброе утро, Карлайл. Дело, милая?

— Мне показалось, вы выглядите… извините. Полагаю, мы все немного не в своей тарелке. Вы что-то ищете?

— Потеряла где-то серебряный карандашик. Тут его быть не может, — сказала она, когда Карлайл стала неопределенно оглядываться по сторонам. — Ты уходишь?

— Мистер Аллейн хотел, чтобы я к нему заехала.

— Почему? — резко спросила мисс Хендерсон.

— Не знаю. Хенди, это ведь ужасная история, правда? И в довершение всего я, кажется, поссорилась с Фэ.

Свет на первой площадке всегда был довольно странным. Карлайл сказала себе, что холодный отблеск из дальнего окна всегда придает лицам зеленоватый оттенок. Наверное, в этом все дело, потому что ответила мисс Хендерсон совершенно безмятежно и с обычной для нее мягкостью:

— И почему именно сегодня утром вы решили поссориться?

— Наверное, мы обе раздражительны. Я сказала ей, что считала злополучного Риверу ужасно неприятным, а она считает, что я строю глазки мистеру Аллейну. Слишком глупо, чтобы рассказывать.

— Пожалуй, так.

— Мне лучше пойти.

Легко коснувшись ее руки, Карлайл отошла к лестнице. Тут она помедлила, не поворачиваясь к мисс Хендерсон, которая не двинулась с места.

— В чем дело? — спросила мисс Хендерсон. — Ты что-то забыла?

— Нет. Вы ведь знаете, Хенди, верно, про фантастический снаряд, которым, как говорит полиция, его убили? Про трубку от зонтика, в которую вставили вышивальное шильце.

— Да.

— Вы помните… знаю, звучит нелепо… но вы помните, вчера вечером, как раздался тот страшный грохот из бального зала? Все мы — вы и тетя Силь, Фэ и я — были в гостиной, и вы разбирали шкатулку для рукоделия тети Силь, помните?