Меня удивляет не внешний вид незнакомца. И даже не то, что Тимур на претензию отвечает усмешкой. А необычная ноша, с которой явился гость. Поверх черной куртки закреплен эрго-рюкзак, разукрашенный черепами. А в нем двое карапузов: один спереди, у груди, второй – на спине. Смешные любопытные мордочки, которые принимаются с интересом осматриваться и спокойно выслушивают гневную тираду мужчины. Понятное дело, папа.

Заметив меня, малыш на спине глубокомысленно издает:

– О!

Гость тут же поворачивает голову, удивленно моргает, кажется борясь с сильным желанием протереть глаза, а потом нагло пользуется подсказкой ребенка:

– О!

– Здравствуйте, – подсказываю ему другие слова.

Он кивает.

Одна детская мордочка поворачивается и начинает меня рассматривать, второй пытается, но папа стал неудобно, малышу не видно, и он только недовольно кряхтит.

– Уймись, – строго говорит ему незнакомец. – Рано тебе еще засматриваться на девочек.

Причем он говорит на полном серьезе. А малыш, видимо, и правда его понимает, потому что пристыженно замолкает. Боже, сколько ему? Полгода – не больше, а он уже прямо как взрослый. Правда, шкодливый – потому что все равно пытается выглянуть.

Не выдержав, смеюсь и натыкаюсь на прищуренный взгляд незнакомца. Цепкие глаза и серьезные, несмотря на улыбку, которой он встречает мой смех. Осмотр длится недолго, спустя пару секунд он переводит взгляд на Тимура и с тяжким вздохом просит его:

– У меня уже двое крестников-обормотов. – Он поворачивается вполоборота, показывая Тимуру второго малыша. – Еще одного обещала подкинуть Малая. Дай время хоть к этому трио привыкнуть! Пожалуйста, скажи, что это не твой личный помощник. Соври, что у тебя в штате по-прежнему нет такой должности!

– А какая связь между детьми и должностью личного помощника? – любопытствую я, рассматривая малыша, которому запретили смотреть на меня, поэтому вроде бы и не смотрит, а только подсматривает.

А потом поднимаю взгляд вверх, а крестный этого малыша смотрит на меня с таким состраданием и печально так констатирует:

– Значит, все-таки личный помощник. Вы недавно на этой должности?

– Лука! – в голосе Тимура отчетливо слышится предупреждение.

Но тот так и смотрит на меня, ожидая ответа.

– Первую неделю.

– Ну… – прищуривается Лука. – Мама этих оболтусов тоже не видела никакой связи, а потом… Пока она в салоне, а папа в командировке, мы с последствиями этой «связи» выбрались на прогулку. Да не бледнейте так! Это произошло не через неделю, а через несколько месяцев, да и то после свадьбы. Так что, если вдруг что, если даже вдруг тоже свадьба и двойня, время у нас с вами на моральную подготовку имеется…

Наверное, я и правда сильно бледнею, потому что чувствую неприятную слабость. И волосы прилипают к шее, вискам, начинают мешать. Поднимаю руку, чтобы откинуть их, и слышу еще один глубокомысленный возглас:

– Оп-па!

Понятно: он заметил на моем пальце кольцо.

– Уймись, Лука, – в голосе Тимура прорезается сталь, и я как никогда рада слышать эти холодные ноты, потому что они помогают сосредоточиться и спрятать эмоции.

– Ты говорил, что я могу уехать.

– Можешь.

Киваю с улыбкой.

Меня хватает даже на то, чтобы спокойно взять свою сумочку и улыбнуться внезапному гостю.

– У меня для вас хорошая новость: в моем случае «вдруг что» не случится.

Выйти из кабинета, пройти через приемную, нажать кнопку лифта, выйти из него, не задерживая тех, кто хочет войти. Пройти через охрану, улыбнуться в ответ на какую-то шутку, кажется, про то, что пятница – удачный день для всех. Или это было пожелание удачи на выходные.

Неважно.

Выйти на улицу, снять машину с сигнализации, сесть.

А теперь наконец можно выдохнуть.

Мысль о том, чтобы завести машину, отбрасываю, заметив, как дрожат пальцы. Переждать, нужно просто чуть переждать.

Если бы я так реагировала на каждого ребенка, которого вижу, я бы сошла с ума или заперлась в четырех стенах. Нет, я научилась с этим справляться, отстраняясь, закрываясь мысленно, четко осознавая, что это чужие дети. Но связка «ребенок и я» все еще болезненно бьет.

Дверь с моей стороны резко распахивается, заставляя меня обернуться. Непонимающе смотрю на Тимура.

– Рано тебя отпустил, – сообщает он буднично. – У нас еще одна встреча.

Он держит открытой дверь, и я выхожу из машины. Осматриваюсь, ища, где его авто, – взгляд тут же выхватывает красный Феррари в паре шагов от меня.

– Сигнализация, – подсказывает Тимур.

Обернувшись, нажимаю на брелок. Наверное, я действую медленно, и мы опаздываем на встречу, потому что Тимур открывает пассажирскую дверь. Каблук цепляется за подножку, но, взглянув в лицо своего руководства, недовольства не вижу. Ждет, пока я усядусь, мягко закрывает дверь и обходит машину.

Скорость удается набрать, лишь когда мы выезжаем из города. Перед глазами вместо лиц прохожих начинают мелькать деревья, и их разноцветная красота приводит в тихий восторг.

– Куда мы едем? – спрашиваю, осознав, что мы молчим уже долгое время.

– Надо посмотреть, как там коттеджный городок, – отвечает Тимур.

Теперь я действительно узнаю дорогу. Не знаю, зачем мы едем на этот объект, если совсем недавно там были, но с каждым метром, что мы отдаляемся от города, тяжелые мысли постепенно отпускают меня.

– Можешь пройтись у озера, – предлагает Тимур, когда мы приезжаем.

– Там их два, – замечаю, взглянув на водную гладь чуть поодаль.

– Можешь пройтись возле двух, – позволяет он мне.

Улыбнувшись, миную ворота и двух массивных мужчин, которые переминаются с ноги на ногу, заметив руководство. Непохоже, чтобы они его ждали. Спонтанный контроль? Скорее всего.

К озерам ведет маленькая тропинка. Пока неухоженная, но по ней даже весело добираться, несмотря на то, что это испытание для моих каблуков. Но даже если я поврежу камушками или травой дорогие туфли, не жалко. Вид, который открывается, безумно красивый.

Два озера расположены практически рядом. Вода в них удивительно синяя, возможно, из-за того, что в них отражается небо. С берегов свисают длинные ветвистые ивы, а там, поодаль, возле густой зелени, крутится выводок уток. Заметив какой-то силуэт, прохожусь вдоль второго озера и теперь понимаю, что это мальчишка лет двенадцати. Смурной, грозно взирающий на воду и свою удочку.

– Упрямый, – раздается рядом со мной голос Тимура. – Каждый раз, когда приезжаю, вижу его. Говорят, с тех пор, как болота расчистили, он приходит сюда каждый день. Все надеется первым наловить рыбы.