помимо герцогов Сомерсета и Эксетера, здесь были граф Нортумберленд, Уилтшир, Девон, барон Риверс вместе с сыном Энтони Вудвиллом, сэр Эндрю Троллоп (произведенный королевой в рыцари после второй битвы при Сент-Олбансе) и еще двенадцать-тринадцать пэров. Йоркисты, к которым на ходу присоединялись новые солдаты, медленно двигались из Лондона на север в сторону Понтефракта. Согласно подсчетам, сделанным много позже казначеями, к концу марта армия йоркистов насчитывала сорок восемь тысяч шестьсот шестьдесят человек[268]. В ланкастерских войсках было около шестидесяти тысяч солдат. Даже делая скидку на то, что цифры в то время сильно завышали, обе армии были огромными.

Первое столкновение произошло в субботу 28 марта у Феррибриджа в Йоркшире, там, где Великая северная дорога пересекает реку Эр, всего в паре миль к северо-западу от Понтефракта. Ланкастерцы разбили лагерь неподалеку от деревни Таутон (или, возможно, Тэдкастер), в девяти милях на другом берегу реки[269]. Когда разведка донесла, что лидеры йоркистов — Джон, герцог Саффолк, и барон Фиц-Уолтер — занялись восстановлением разрушенного моста, ланкастерцы выслали против них отряд легкой кавалерии под командованием барона Клиффорда. Завязалась жестокая схватка, в которой Фиц-Уолтер был убит. Когда Эдуард IV отправил из основной армии подкрепление к мосту, ланкастерцы отступили, но угодили в ловушку. Эдуард также приказал барону Фоконбергу вместе с небольшим отрядом переправиться через реку в трех милях выше по течению от Феррибриджа. Барон в сопровождении конных лучников выследил солдат Клиффорда и из засады в сумерках напал на них неподалеку от деревни Динтингдейл. Стоило Клиффорду снять с шеи щиток, чтобы выпить бокал вина, как горло ему пробила стрела. Барон умер мгновенно. Затем йоркисты на месте расправились с остальными. Так началось великое противостояние за английскую корону.

Ночью сильно похолодало, и на следующий день, в Вербное воскресенье, на рассвете было серо и промозгло. Йоркширские просторы сковал мороз, с наступлением утра пошел мокрый снег. Несмотря на это, обе армии заняли позиции в Таутоне и к девяти часам были готовы к бою — они выстроились в две линии друг напротив друга, их разделяла только неглубокая канава. Вокруг завывала метель, снег летел ланкастерцам в лицо, сражаться предстояло на скользком поле и отчасти вслепую. Солдаты, дрожа от холода, притопывали на месте и ждали сигнала к началу боя. Те, кто мог что-то разглядеть, видели знамена, развевающиеся над войсками и означавшие, что к каждой из сторон присоединились десятки лордов: геральдические изображения в синем, белом, красном и золотом цветах указывали на местоположение военачальников и командующих. Но знамя короля Англии развевалось только над армией йоркистов. Эдуард IV лично присутствовал на поле, Маргарита и Генрих VI укрывались в тылу своей армии в Йорке, с нетерпением ожидая вестей об исходе битвы.

В конце концов прогремела команда начинать, и, помимо мокрого снега, ветер обрушил на ланкастерцев смертельный буран из стрел, пущенных йоркистскими лучниками барона Фоконберга. Противники также обменялись выстрелами: на вооружении солдат были ручные пушки, стрелявшие снарядами из сплава железа и свинца больше дюйма в диаметре. Даже на ветру они, должно быть, производили ужасающий грохот, с которым то и дело сливались крики стрелков, когда оружие взрывалось у них в руках[270].

Увидев, что ветер дует в лицо его солдатам, и не желая ждать, пока их перестреляют посреди бушующей метели, герцог Сомерсет отдал приказ наступать. Ланкастерцы спустились с холма и, столкнувшись с растянувшейся линией йоркистов, вступили в затяжной и невероятно яростный бой, который потом признают самым кровавым сражением из когда-либо происходивших на английской земле. Воздух над побелевшей от снега холмистой равниной под Таутоном дрожал от ударов полэксов и мечей о доспехи и плоть, от криков раненых лошадей и умирающих воинов. На тела, от которых поднимался пар, падали все новые и новые солдаты, и те, кто оказывался сверху, соскальзывали с этих гор трупов вниз. Эдуард приказал не брать лордов в плен, а убивать их на месте, но погибших было ужасающе много и среди аристократов, и среди простых людей. В ходе битвы фронты начали разворачиваться на сорок пять градусов: по сравнению с утром, когда линии войск располагались на оси восток — запад, днем они отклонились так, что ланкастерцы растянулись от северо-востока до юго-запада, и затопленный луг у глубокого ручья Кок-Бек оказался у них за спиной. Их правому флангу угрожали йоркистские лучники, а левый в плотном окружении сражался у подножия холма, и в этот момент герцог Норфолк присоединился к битве справа от основных сил йоркистов. Ланкастерцев оттеснили на заболоченный луг, который быстро превратился в ужасающее озеро крови. Выбраться можно было, только поднявшись на холм со стороны левого фланга, чтобы оттуда попытаться отступить к Таутону и Тэдкастеру. Это, однако, означало, что придется карабкаться по мокрой взрытой земле, подставив спину метели. Тех, кто пытался бежать, скосила йоркистская кавалерия, которая во весь опор неслась по ровному полю, обрушивая на врагов удары и пронзая их копьями. Те, кто все-таки смог добраться до Таутона, снова оказались в ловушке: перед битвой ланкастерцы разрушили деревянный мост вверх по течению Кок-Бека и теперь оказались заперты в дальнем углу поля боя. При приближении кавалерии солдаты сбрасывали доспехи и пытались плыть в ледяной воде или перебираться на другой берег вброд. Они были измучены, изранены, наполовину обморожены и тонули десятками, пока ручей не заполнился телами погибших настолько, что их товарищи по этой переправе, которую позже назовут Мостом мертвецов, смогли перебраться в безопасное место.

Погибли тысячи солдат, и к середине дня позиции ланкастерцев были разорваны и их командиры обратились в бегство. Граф Уилтшир, возможно, величайший трус своего поколения, до этого сбежал с поля боя под Сент-Олбансом, а затем под Мортимрес-Кросс. Бегство из Таутона стало третьим по счету, но в этот раз ему не повезло. Графу удалось добраться только до Ньюкасла, а там его схватили и обезглавили. Эндрю Троллоп и граф Нортумберленд погибли на поле боя. Герцогам Сомерсету и Эксетеру удалось спастись бегством, граф Девон тоже бежал, но из-за тяжелого ранения смог добраться только до Йорка, где тоже был пойман и казнен. После бегства военачальников поражение обернулось полным разгромом армии. Следуя приказу Эдуарда, победители были безжалостны. На черепах, позже найденных на поле сражения, остались следы чудовищных травм: лица были разбиты до кости, головы разрублены напополам, посреди лбов виднелись отверстия. Некоторые солдаты погибли от более чем двадцати ранений в голову. Все это указывало на то, что впавшие в помешательство и жаждавшие крови солдаты устроили здесь варварскую резню. Некоторые из погибших были изувечены: у одних отрезали носы и уши, у других в попытке нажиться на мертвецах отрубили пальцы, чтобы снять кольца и украшения.