Джим повернулся, и Лорен вся сжалась от его резкого взгляда.

— Мне нечего тебе сказать, — коротко бросил он.

Надежда умерла, и вместе с ее смертью пришла блаженнаябесчувственность, состояние полного оцепенения. Она спрятала замерзшие руки вкарманы твидовой юбки и пошла вниз по улице. Через несколько шагов ее остановилДжим, взяв за руку и развернув к себе.

— Подожди, — тихо проговорил он, выражение его лица было всетаким же враждебным. — Возьми мой пиджак.

Лорен осторожно освободила руку.

— Не трогайте меня, — сказала она спокойно. — Я не хочу,чтобы кто-нибудь до меня дотрагивался.

В его взгляде проскользнула тревога, которую он тут жеподавил. Он не собирался ее жалеть, но…

— Возьми, — повторил он, начиная снимать пиджак. — Тызамерзнешь до смерти.

Лорен не видела ничего плохого в перспективе замерзнуть досмерти. Не обращая внимания на протянутый пиджак, она вопросительно посмотрелана Джима:

— Вы верите тому, чему поверил Ник?

— Каждому слову.

Лорен с достоинством подняла залитое дождем лицо:

— В таком случае мне не нужен ваш пиджак. Повернувшись, онана секунду остановилась.

— Но ты можешь передать кое-что Нику, когда он узнаетправду. — Стуча зубами от холода, она продолжила:

— С-скажи ему, чтобы он никогда не смел приближаться ко мне.С-скажи ему, чтобы он держался от меня подальше!

Не задумываясь над тем, куда идет, Лорен автоматически шлавперед и, пройдя восемь кварталов, пришла к единственным людям, которые моглипринять ее, не попросив ни цента. Она пришла к ресторану Тони. Замерзшимкулачком она постучала в заднюю дверь. Ей открыли, на пороге появился Тони вчерном смокинге, странно контрастировавшем с шумом и чадом кухни за его спиной.

— Лори? — изумленно спросил он. — Лори! Dio mio! Доминик,Джоу, — закричал он, — идите скорее!

Лорен проснулась в теплой, уютной постели и, открыв глаза,увидела незнакомую, но очаровательную комнату. Оглядевшись, она поняла, чтонаходится в квартире над рестораном. Жена Джоу уложила ее вчера спать послетеплой ванны и горячего ужина. Она не умерла от случившегося. «Жаль», — мрачноподумала Лорен.

Интересно, когда Ник обнаружит, что она изменила цифры накопиях. Если хотя бы один контракт достанется «Синко», Ник обязательнопоинтересуется, как это произошло. Он удивит ся, почему Витворт не назначилменьшую, чем «Синко», цену, и, возможно, сравнит копии, которые сделала Лорен,с оригиналами.

Но может случиться и так, что кто-то еще, кроме «Синко»икомпании Витворта, получит эти контракты, В этом случае Ник всегда будетсчитать, что она предала его.

Лорен откинула тяжелое стеганое одеяло и встала. Ей былослишком плохо, чтобы думать о таком варианте.

Она почувствовала себя еще хуже, когда через несколько минутвошла на кухню и услышала, как Тони говорит по телефону. Все его сыновья сиделиза столом.

— Мэри, — услышала она его голос, — это Тони. Дай мне Ника.

Сердце Лорен сжалось, но было поздно останавливать Тони,поскольку он уже начал свой монолог.

— Ник, это Тони. Тебе лучше прийти сюда. Что-то случилось сЛори. Она появилась вчера вечером совсем замерзшая, без пальто, без сумки, безничего. Она не говорит, что случилось, она не позволяет никому дотронуться донее, за исключением… Что? — Его лицо потемнело от гнева. — Может быть, ты небудешь говорить со мной в таком тоне, Ник! Я… — Он остановился на секунду,затем положил трубку, посмотрев на нее так, как будто у нее выросли зубы. — Никповесил трубку, — объяснил он своим сыновьям.

Его взгляд остановился на Лорен, стоявшей в дверях.

— Ник сказал, что ты крала у него информацию и что ты любовницаего отчима. Он сказал, что больше не хочет слышать твоего имени и, если я ещераз заговорю с ним о тебе, его банк откажет мне в займе, предназначенном дляреконструкции ресторана. Ник сказал мне это. Он так со мной говорил! — какбудто не веря, повторил Тони.

Лорен, побледнев, сделала шаг вперед:

— Тони, вы же не знаете, что случилось.

— Я знаю, как он говорил со мной, — сказал Тони, скулы егодрожали.

Не обращая внимания на Лорен, он с яростной решимостьювернулся к телефону.

— Мэри, — сказал он в трубку, — пусть Ник немедленноподойдет.

Он помолчал, пока Мэри, по-видимому, задавала ему какой-товопрос.

— Да, — ответил он. — Ты уверена, что это Лорен? Что? Да,она здесь.

Тони передал трубку Лорен. Выражение его лица было такимзлым и обиженным, что ей стало не по себе. . — Ник не подходит, но Мэри хочетпоговорить с тобой.

Со смесью надежды и страха Лорен взяла трубку:

— Алло, Мэри?

Голос Мэри был холодным как лед:

— Лорен, ты и так причинила нам достаточно горя. Если у тебяосталась хоть капля совести, не вмешивай в это Тони. Слова Ника не пустаяугроза, он действительно сделает то, что сказал. Ясно?

Сердце Лорен сжалось от боли.

— Абсолютно ясно.

— Хорошо. Теперь оставайся в течение часа там, где ты есть.Наш юрист привезет тебе вещи и разъяснит твое легальное положение. Мысобирались известить тебя через Филипа Витворта, но так будет даже проще.Прощай, Лорен.

Лорен присела около стола, боясь поднять взгляд на мужчин,которые теперь будут смотреть на нее с такой же неприязнью, как Джим и Мэри.

Рука Тони легла на ее плечо, и Лорен тяжело вздохнула:

— Я уйду, как только появится юрист с моей сумкой.

Она медленно подняла глаза. Но вместо ненависти, которую онаожидала увидеть, Тони и его сыновья смотрели на нее с беспомощным сочувствием.После всего случившегося Лорен было легче вынести враждебность, чем доброту, иэти взгляды разрывали ей сердце, разрушая ту стену, за которую она спрятала обидуи горе.

— Не просите у меня объяснений, — прошептала она. — Вы мневсе равно не поверите.

— Мы поверим, — горячо заверил ее Доминик. — Я стоял зашторой недалеко от столика и слышал каждое слово, сказанное тебе этой… этойсвиньей за ленчем, но я не знал его имени. Отец узнал его и подошел ко мне,заинтересовавшись, почему ты встречаешься с человеком, которого Ник ненавидит.