будто ей на голову вывернули чан холодной воды. Прямо перед ней стояла пожилая цыганка. Та самая, что выходила ее после пыток в темницах перфектума.

— Как… — слово царапнуло резко пересохшее горло.

Чувствуя, как сердце сбилось с ритма, девушка быстро осмотрелась по сторонам. Да, она была в Лавуаре. Через пять лет, она снова была в Лавуаре!

Хотя через пять ли? Цыганка Зии перед ней, будто бы, вовсе не изменилась. Даже заплатки на юбке были теми же.

— Ох, напугала же ты старуху. Подумать только, после всего этого возьми да пропади на целых два месяца вместе с Володей, а потом вдруг появись почти у порога Приюта! — хлопнув в ладони, цыганка захлопотала, подав девушке чашку с ароматным отваром, который та машинально взяла.

— Два месяца? — хрипло уточнила она, чувствуя, что голова идет кругом.

Цыганка, улыбнувшись, тотчас кивнула.

— Постойте, Володя тоже здесь?

Встрепенувшись, девушка свесила ноги с топчана, попытавшись встать, но цыганка тотчас махнула руками.

— Куда, слаба ты еще! Здесь он, что с ним станется. Раз ты вот в себя пришла, он тоже скоро очнется, вон лежит.

Цыганка махнула в сторону, но Инга слабо качнула головой, с трудом поднявшись на ноги. Ей нужно было убедиться, что друг жив. Что та картинка… Картинка…

Поднявшись было на ноги, девушка так и застыла. Зрачки голубых глаз расширились.

Стрелявший мужчина! Она его знала, она видела эту волчью ухмылку и холодный взгляд на фото! Том самом фото из дневника Лары.

— Ох…

Колени подкосились и девушка без сил рухнула на топчан, запустив ладони в волосы.

— Что же это такое-то…

Пришедший в себя Володя охарактеризовал ситуацию более емко, так, как умеют только артисты за кулисами. Красивое и сочное «бля-я-ять», заставило пожилую цыганку не только обернуться, но и даже подпрыгнуть.

Поморщившись, полностью разделяя это определение, Инга глубоко вздохнула и все же поднялась с места, невольно коснувшись груди. Того места куда попала пуля.

— Во всем есть плюсы, Володь, ты избавился от Тани, а я от сдачи отчётов здорово ведь! — оптимистично протянула Инга, в противовес тону криво и невесело усмехнувшись.

Впрочем, тотчас же закусила губу, запустив ладонь в волосы.

— Писец… Лавуар, любимый город, как я успела по тебе соскучился за пять лет, — с иронией пробормотала она.

— Очень рад, что вы по достоинству цените наше гостеприимство. — голос, раздавшийся откуда-то со стороны входа в шатер, ни Инга, ни Володя не могли забыть. — И, добро пожаловать обратно. На этот раз, кажется, окончательно и бесповоротно.

Откинув полог шатра, Аделар вошел внутрь.

— Прибыли… — покачал головой Володя, принимая сидячее положение.

— Можно сказать и так, Владимир, — не стал утруждать себя таким понятием, как «тактичность», перфектум. — Но я бы сказал, как это на вашем? А, да, «приставились».

Обернувшись на звук такого знакомого голоса, Инга на миг просто застыла. Для нее прошло пять лет, за это время она успела измениться. Исчезла окончательно угловатость, это была уже не юная девушка, впервые раскрывшая крылья бабочка. Изменения почти незаметные, но все же они были. Здесь же прошло всего несколько месяцев и перфектум совершенно не изменился.

И если пробуждение в мире, который встретил ее в прошлый раз так не ласково сперва обескуражило девушку, то появление этого мужчины странно успокоило и даже немного… Обрадовало. Как бы то ни было, даже здесь можно жить, здесь есть хорошие люди, даже если вернуться уже не выйдет, ведь их…

Эта мысль вынудила девушку на миг сжать ладони.

— Нас… Нас ведь убили, застрелили посреди улицы.

Ладонь вновь взметнулась к груди, будто там все ещё была рана.

Обреченно вздохнув, Аделар лишь покачал головой.

— Все, как в прошлый раз, вас убили и, поскольку закрыть проход в наш мир мне все еще не удалось, вы оба снова свалились на мою голову.

Усмехнулся мужчина и обернулся к старой цыганке.

— Пусть Зии найдет им одежду, нечего народ пугать, — распорядился он.

— Погоди, — ошарашенный Володя не сразу нашел, что сказать. — А, какой смысл нас убивать? И кто это мог быть?

— Ну в прошлый раз от нас ведь было немного пользы? — слабо улыбнулась Инга. Впрочем, вопрос Володи заставил погаснуть даже эту тень улыбки.

— Я не представляю, но убийцу я видела и узнала. Лично я его конечно не встречала, но… — замолчав, девушка закусила губу и взглянула на перфектума.

Это для нее прошло пять лет, а он только недавно закрыл эту страницу в своей жизни.

— Этот мужчина был на фото из дневника Лары. Третий слева, — со скурпулезной точностью вспомнила она.

И Володя успел заметить, как у перфектума дернулся глаз.

А Аделар успел пожалеть, что рассказал что-то этой блондинке, во взгляде которой теперь читал жалость.

— Зря вы нас на костер не отправили, да? — глядя на то, как перекосилось от злости лицо Аделара, осторожно уточнил Володя и получил в ответ совсем не вдохновляющий кивок.

— В общем, приходите в себя. Будет что-то нужно — обращайтесь к Летте, — решил перфектум, прежде, чем выйти из шатра.

Удивлённо приподняв бровь, совсем не понимая, что она такого сказала, Инга озадаченно взглянула на друга.

— Что я такого сказала?

Да, она понимала, что тема неприятна. Как заноза неприятна, но даже намека на жалость она не испытывала. Что угодно, но уж точно не жалость. Это чувство клеилось к нищему, калеке, убогому, но даже не смело бросить тень на перфектума.

— Я тебе не рекомендую смотреть на мужиков ТАКИМ взглядом, — специально сделав акцент на слово «таким», Вова живо изобразил, какими жалостливыми глазами Инга смотрела на перфектума. — Особенно, на тех мужиков, которые могут нас повесить, сжечь или еще что-нибудь интересное в нашу увлекательную игру, под названием «сдохни или умри» привнести. Окей?

— Да ни на кого я так не смотрю! — возмутилась она, нахмурившись.

Увы, но характерно чуть опушенные внешние уголки глаз делали ее взгляд таким почти всегда и сделать с этим Инга уже ничего не могла.

— Постой, он что решил, что я его жалею? — запоздало спохватилась она, вскинув ладонь к губам.

— И не вздумай идти извиняться! — замахал руками Вова, подскочив с кровати и на всякий случай, преграждая девушке путь. — Усугубишь ситуацию и все, точно кранты.

И сделал это очень вовремя ведь девушка действительно хотела извиниться.

Поджав губы, Инга мотнула головой.

— И эти люди мне говорят о женской логике, как вас то понять! — возмутилась она.

— Мать, — ухмыльнулся Володя. — Ты задела за самое больное — за мужское достоинство, честь и гордость. Ты на них, считай, канкан сплясала. Так что, ходи теперь и