Ага, щаз! Патрулирование продолжается! И не закончится, пока я способен шевелить извилинами и конечностями. Моё сегодня сотворит моё завтра. Таким, какое пожелаю…

Где это, когда это я??

Осматриваюсь, сканируя всеми имеющимися шестью, семью или больше чувствами окружающую среду.

А-а-а, понял, какое желание сработало.

Запомнилось мне начало одного прочитанного когда-то романа. Такой манящей романтикой сразу же повеяло от раскрытой книги!

«На калаксайской границе сегодня было спокойно. Ветерок шевелил верхушки трав, мелкими волнами перебегая по бескрайней поверхности прерии…»

Вот она, моя «калаксайская граница». Пункт назначения «сто…надцатый». Прибыл, куда давно хотел.

Передо мной направо и налево, теряясь из виду в далёкой перспективе, тянется стена между двумя странами, занимающими большую часть континента. Оглядываюсь за спину. Прерия. Трава, трава, трава… Нетрудно догадаться, что по ту сторону стены тоже прерия. Стена не везде должна быть глухой, насколько я знаю, так что ещё увижу. Где-то граница прямо через городскую застройку пролегает, и на тех участках стена разграничения может принимать экзотические формы и структуры.

Когда-то здесь патрулировали на лошадях, ясное дело, но сегодня эпоха не пограничной кавалерии. У меня замечательный «конь», вернее, сотни три «коней» под капотом здоровенного полноприводного пикапа с большими широкими колёсами. Идеальная машина-зверь в местном понимании.

Мотор обрадованно взрыкивает, когда я завожу его, выжимаю сцепление и давлю педаль газа. Поехали!

Патрулирование в однообразной местности может показаться скучным, но я наслаждаюсь. Ветерок действительно шевелит верхушки трав. Прерия вправду кажется бесконечной, как океан, и я плыву по нему вдоль берега, роль которого исполняет стена. Она тянется слева, я держу курс на запад. Изо дня в день «челночить» по распахнутым просторам я бы, наверное, не подписался, это уже превратится в рутину, монотонные будни, но сейчас у меня ощущение праздника.

Оно скоро сменится гневом и даже яростью, потому что я подозреваю, куда еду и ради чего, но полчасика искренней радости пограничника у меня пока есть. Заслужил-то, поди, после «стажировки» в стране, превращённой в сплошной концлагерь по сути. Как бы красиво и показушно-нарядно некоторые «бараки» и «плацы» в нём ни выглядели…»

Герой понимал, что многие сеттинги могут стать заведомо непроходными для него. Ему придётся изживать из себя «на автомате» срабатывающий «предохранитель» совести. Иначе снова и снова повторятся реакции отвращения и отторжения, пока он будет оставаться в твёрдой уверенности, что…

Бить тех, кто слабее и не может защититься, НЕЛЬЗЯ. По-настоящему сильный – слабейшего не тронет. Атлетически сложённый, высокий и мышцатый ради потехи или просто от раздражения ударил ногой инвалида.

Поклонник единоборств из публики, болезненно-ссохшийся юноша, передвигающийся на костылях, неловко запнулся и выпал из толпы, когда «красавчик» следовал к арене по проходу. Не удержавшись, рухнул на пол и растянулся поперёк. Вдобавок так получилось, что один из костылей отлетел и врезался в шествующее тело претендента на чемпионство. Удары по лежачему не заставили себя ждать. Первый получился смазанным, по касательной, и второй исправил промах, пятка опустилась сверху, в стиле «ррраздавлю!». Короткий вскрик боли утонул в гоготе толпы.

Публика хором заржала. Атлета не дисквалифицировали, он принял участие в кумите и даже выиграл тур. Вот так себе разработчики этого сеттинга представляют реакцию на подобные случаи? «Фтопку» игру, допускающую такое развитие!

Теневой, если бы вёл геймплей сам, онлайн, а не смотрел записи левела турнира, кем-то раньше пройденного, постарался бы наказать неведомого геймера. Подонок скрывался под снобским никнеймом «Максимально Непобедимый» и не погнушался ударить калеку. Герой продолжил бы играть не ради стопроцентной победы, а во имя торжества возмездия. Но исполнить роль карающего меча не смог, и потому «опорожнил ведро» с набранной к этому моменту информацией и вычеркнул файтинг, допускающий подобные гнусные моменты, из списка.

Чтобы не «загоняться» увиденным, он прикинул, чем отвлечься, и решил обратиться кое к чему светлому.

Пока держался на волне спортивного жанра, взял стадионный сеттинг.

У геймеров пользовались популярностью футбольные баталии. Сам он никогда не относился к числу фанатов наиболее массового в реале вида спорта. Отец его – да-а-а, футбольным болельщиком был заядлым, а сына миновала сия участь, к счастью или к сожалению. Когда-то они единственный раз побывали на настоящем матче вместе…

Но пристрастие к футболу и вообще к игровым видам спорта не передалось по наследству. Отчасти – к сожалению, в данном случае. С целью погружения сейчас пришлось поглощать инфу мегатоннами, «въезжая» в тему почти с нуля.

Он спланировал вдумчиво набраться впечатлений, сначала посмотреть, как играли другие, и не только сетевые геймплеи, а записи реальных матчей с кубков, чемпионатов и лиг тоже. Потом уже попробовать самостоятельно «погонять мяч». Если не сочтёт в итоге это направление бесперспективным и не вычеркнет… Но по-любому в память об отце – не пожалеет, что потратил время на эту игру.

Что футбольные и околофутбольные страсти-мордасти являются в каком-то смысле современным заменителем войны, он понимал и раньше. К сожалению, не до такой степени эффективным, чтобы людям перехотелось воевать. Но всё же футбол масштабно утолял определённую часть жажд, присущих хомо сапиенсу. Оттягивал агрессию, азарт и вечное желание, «чтоб наши победили ихних».

Разобравшись в теме, сын пришёл к грустному выводу, что «самая массовая игра» со времён, когда отец обожал футбол, разительно изменилась. Папа с его моральными устоями явно не порадовался бы изменениям. Футбол по сравнению с той, народной радостью, словно подвергся мутации, позорно трансформировался, а то и сменил «пол», превратившись в монстра с «коммерческой ориентацией».

Теневого постигло страшное разочарование. Изначально незаинтересованный взгляд со стороны позволил ему трезво оценить «мутанта». Проблема даже не в том, что играли за деньги и во главу угла поставили прибыль, чистоган, наживу. Даже не в том, что ради шоу пожертвовали содержанием, то есть пренебрегли «душой» ради «тела».

Футбол перестал быть творчеством. Матч уже не был тем коллективным, импровизационным произведением искусства, творимым прямо на глазах у сотен, тысяч, миллионов болельщиков, которые следили за таинством рождения, затаив дыхания…

Герой прекрасно помнил картины той игры, которую он смотрел вместе с папой в соседнем приморском городе, куда они специально отправились. В настоящее приключение ради двух часов на стадионе, полном восторженных и преданных поклонников футбольного искусства. Тогда он был всего лишь случайным наблюдателем, но зрительная память у него всегда лучше всего сэйвилась, и «видеоряд» того дня не растворился в тумане забвения.