— Он хороший! — выкрикнула она упрямо и даже ножкой топнула.

— Конечно, хороший, — уверил ее дрейг, с улыбкой поворачиваясь и осторожно отпуская меня. — Мама, просто немножко испугалась и все. Не выспалась, наверное.

Я сглотнула, вспомнив причины своего не высыпания и кивнула.

— Да. Устала. И есть хочется. Ты составишь мне компанию?

Надо было как можно скорее убрать песок с ее рук и увести отсюда.

Айрин не спешила отвечать, вопросительно взглянув на мужчину, словно спрашивала совета. У дрейга! Моя дочь спрашивала совет не у меня, а у кого-то другого! Как вообще такое возможно?

Почему я никак не могла избавиться от мысли, что теряю ее? Особенно, когда смотрела в чужие изумрудные глаза?

— Уже должны были привезти десерт, который тебе обещал Кайл, — отозвался Форр, присев перед моей дочерью на корточки и поправив золотистый локон, который упал на румяную щечку. — Ты же так хотела его опробовать.

— Да, — закивала Айрин. — Хочу.

— Но песок надо оставить здесь. Он не может долго находиться вне колбы.

— А ты потом дашь еще с ним поиграть, — попросила малышка, проигнорировав меня и доверчиво протягивая ручки дрейгу.

— Если мама разрешит, — отозвался тот.

Повинуясь его мысленному приказу, песчинки сползли с рук Айрин к нему в ладони, где закрутились в невероятном вихре.

— Мам? Можно? — Айрин подняла на меня умоляющие глазки.

— Мы потом поговорим об этом, — уклончиво отозвалась я.

— Она не разрешит, — тут же надулась дочка, правильно расценив мой ответ. — А он такой хороший. Щекочет и разговаривает.

— Р-разговаривает? — запинаясь переспросила я, хватаясь за спинку ближайшего кресла, чтобы не упасть.

Ноги внезапно ослабели.

— Да. Он разговаривает. Я слышала.

Дрейг уже поместил песок в стеклянную колбу и повернулся ко мне, слегка приобнимая Айрин за плечи.

— Беги, найди Кайла, сообщи, что я разрешил тебе десерт. А мы с мамой скоро придем, — произнес мужчина, не сводя с меня нечеловеческих глаз.

Дочка кивнула и вдруг застыла, неловко переминаясь с ноги на ногу.

— Мам, можно?

Надо же, она вспомнила о моем существовании.

Мне пришлось очень постараться, чтобы сдержать горький смешок, рвущийся с губ.

— Да, беги. А мы с А'Рэ немного пообщаемся, — с трудом произнесла я.

— А вы не будете ругаться? — подозрительно осмотрев нас, спросила она.

— Не будем, — пообещал ей дрейг. — А теперь беги.

Айрин еще раз нас осмотрела, кивнула и вприпрыжку поскакала в сторону двери. Совсем как когда-то… до болезни.

— Мы обещали, что не будем ругаться, — произнес дрейг, скрестив руки на груди.

— Это вы обещали, не я.

— Мы же договаривались обращаться друг к другу на ты, Софи. И ты уже не раз называла мое имя.

Я помнила. Все помнила. Но это ничего не меняло. Не сейчас.

— Моя дочь не тайрифи! Результаты анализов были весьма категоричны.

— Я знаю. Айрин не может стать тайрифи. Никогда.

— Тогда как? Почему она слышит песок? Я с трудом могу разобрать шелест, а она слышит! — едва сдерживаясь, чтобы не закричать, спросила я. — Что вы с ней сделали?!

— Спас жизнь. И у вас разные ситуации, София. Сравнивать их не стоит.

— Какие ситуации? Какое вообще право вы имеете так вести себя с моей дочерью? Как посмели дать ей песок? Он же опасен! — снова набросилась я на него.

И злость вспыхнула острой иголкой у сердца.

— Посмел? — зловещим голосом переспросил дрейг и глаза опасно вспыхнули. Вот только я уже его не боялась. — Я — А'Рэ этого города, София. Мало того, вы находитесь в моем доме! И ты спрашиваешь меня, как я посмел?!

— Айрин моя дочь! А если бы песок причинил ей вред?

— Не причинил. Ей не причинит!

— Почему?! — выкрикнула я, сжав кулаки и снова требовательно спросила. — Почему?! Что не так с моей дочерью?

— С ней все так.

— Прекратите! Прекратите увиливать! Я не позволю ломать жизнь моей дочери.

— Не только твоей, Софи. Теперь не только твоей.

Я застыла, смотря на него огромными от ужаса глазами.

Нет, он не может намекать на это! Никак не может!

— Она моя, — слабо возразила я, утратив весь боевой пыл. — Только моя.

Как же мне хотелось развернуться и сбежать, чтобы не слышать ответа Форра. Я больше не хотела знать правду! И страшно жалела, что вообще начала этот разговор.

— И моя тоже. Для того, чтобы спасти Айрин, мне пришлось провести один обряд.

— Нет… не надо… я не хочу…

— Я дал ей свою кровь, — глядя мне прямо в глаза, жестко оборвал мужчина. — Не так, как тебе. У вас разные ситуации. Для того, чтобы болезнь отступила, мне пришлось отдать часть себя. Так что теперь Айрин и моя дочь тоже. В прямом смысле этого слова.

— Нет! — я так резко отшатнулась, что едва не свалила кресло. — Нет! Это неправда! — и замотала головой, так сильно, что перед глазами засверкали белые точки.

— Софи, — произнес Форр, делая ко мне шаг.

— Нет! — еще громче крикнула я. — Айрин моя дочь. И только моя!

— Это даже чисто физически невозможно. Но если тебе станет легче, Макс Уилсон больше не имеет к ней никакого отношения. Совсем.

Я прижала дрожащее пальцы к губам и затряслась всем телом.

— Что ты… что ты наделал? — прошептала едва слышно, перескакивая на ты и сама не замечая этого. — Что ты наделал?!

— Софи.

Его голос звучал странно глухо и невнятно и перед глазами все вдруг закрутилось, замелькало. Смешались цвета, звуки, запахи, став одной сплошной какофонией. И я затерялась среди этого, пытаясь удержаться.

Руки отчаянно шарили вокруг, стараясь нащупать хоть что-нибудь, за что можно было схватиться. Но ничего не было.

А звон становился все сильнее и противиться ему не было все сложнее.

Судорожно вздохнув, я позволила ему унести себя.

Правда ненадолго.

— Выпей воды, — требовательно произнес голос, и я ощутила прикосновение стекла к своим губам.

Послушно сделала глоток, едва не захлебнулась, когда влага попала не в то горло. Откашлявшись, откинулась на подушку, все еще отказываясь открывать глаза, давая себе считанные минуты покоя.

Судя по всему, меня уложили на диван, подложив под голову небольшую подушку.

— Я ожидал истерики, криков, — неожиданно произнес дрейг. Я чувствовала его близость и тепло даже с закрытыми глазами. — Но думал причина будет в другом.