– Не знаю… – Симона судорожно вздохнула. – Не знаю, как бы я обошлась без тебя в моей жизни.

– И никогда не узнаешь. А я направила свое мастерство, свое искусство на поиски способов облегчить боль, физические страдания. Это не делает нас особенными, но делает нас такими, какие мы есть. Мы лучше, чем Тиффани, Сим. Мы всегда были лучше ее.

Симона снова взволнованно вздохнула.

– Да, наверное…

– Я говорю серьезно. И каждый раз, когда ты смотришь на эти два лица, ты должна вспомнить мои слова. Забудь эту стерву.

Нахмурившись, Симона смотрела на лицо Тиффани.

– Я могу сожалеть о том, что с ней случилось – такого никто не заслуживает, – но при этом я могу ее ненавидеть?

– Да!

– Не знаю, почему я сама не дошла. Даже когда я формировала эти лица своими руками, я не думала об этом.

– Вот для чего нужны подруги.

– Ну, лучшая подруга, ты только что ответила на вопрос, который меня мучил. Да, забудем про нее. А теперь давай спустимся и выпьем шампанского. Иначе сил не хватит занимать гостей до рассвета.

– У Сиси прекрасные вечеринки. – Выходя из комнаты, Ми обернулась с веселой улыбкой. – Я купила новое платье, специально для сегодняшнего вечера. Совершенно убойное.

– Черт возьми! Теперь она от меня не отстанет со своим нарядом. Ну, ладно. Не буду спорить. Пусть сама выберет, что мне надеть.

Ми шутливо толкнула Симону в плечо.

– Это будет весело!

Сиси уже выбрала ей платье. Сама купила его и повесила в гардеробной, думая потом уговорить Симону его надеть.

После изрядного количества шампанского и сплетен она потащила девочек в свою ванную комнату, чтобы сделать макияж и прически. По ее мнению, Ми будет отлично смотреться с гладкой и сексуальной прической, а необычно послушной внучке надо накрутить небрежные локоны.

Платье Ми – красное, с открытыми плечами, кокетливой юбкой и поясом на тонкой талии – Сиси одобрила и теперь смотрела, как Симона примеряет полночно-синее платье. Длинные рукава и длина до колен, возможно, намекали на скромность, но глубокое декольте, вырез на спине и длинный разрез по правой ноге намекали на противоположное – тем более, что сидело оно как вторая кожа.

– Так вот почему ты вчера сделала мне синий маникюр.

– Под цвет платья, – кивнула Сиси. – И обуви.

Она достала свое следующее оружие – босоножки на высоком серебряном каблуке. Синие, с металлическим отблеском тонкие ремешки оплетали ступню от пальцев до щиколотки.

– Сексуальная богема, – заявила Сиси.

– Они великолепны. – Симона села, застегнула их, встала. – Буду потом хромать неделю.

– Счастливого Йоля[6]! – Сиси включила фотокамеру на телефоне. – Примите позу, девочки.

– Черт, парень из кейтеринга пишет, чтобы я подошла. Пока выбирайте украшения! Для Ми – деликатные и тонкие. Симона – артистичные и немного цыганские. Вперед!

И она убежала – вихрем развевающихся красных волос, многослойных юбок, в ботиночках на шнуровке.

– Как ей это удается? – подивилась Ми.

– Не знаю, но я намерена так же хорошо выглядеть, так же быстро двигаться и так же широко жить, когда буду в ее возрасте. Давай выберем серьги, потом спустимся, чтобы ей помочь.

Ветер усиливался, на улице становилось холоднее, а дом Сиси наполнился людьми – жители острова и приезжие, художники и музыканты, все весело общались за мини-роллами с лобстером, креветками на шпажках и шампанским. Некоторые выходили в патио, где были установлены переносные обогреватели. Из динамиков ревела музыка, а иногда те, у кого имелся талант и желание, брали в руки гитару или играли на синтезаторе.

Сиси общалась со всеми гостями, наслаждаясь каждым моментом, хотя она ждала одного конкретного человека. Заметив его, она направилась к Симоне.

– Дорогая, ты не могла бы сбегать наверх? Боюсь, я не погасила свечу в спальне. Не хочу спалить дом.

– Конечно. Отличная вечеринка, Сиси!

– У меня других не бывает.

Сиси подошла к Риду, который расплылся в улыбке, когда увидел ее.

– Ты говорила, что твоя вечеринка – это вызов всем другим вечеринкам. Ты не лгала. Веселого Рождества!

Он протянул ей подарочный пакет.

– Какой ты милый! Я положу его под свою елочку. – Сиси поцеловала молодого человека, провела рукой по рукаву его темно-серого пиджака. – И красивый.

– Пришлось принарядиться ради лучшей вечеринки на острове. Ты выглядишь потрясающе! Слушай, почему бы нам не сбежать после праздника…

Внезапно он умолк, ошеломленный, и Сиси понимающе улыбнулась. Ей не нужно было оборачиваться – согласно ее тайному плану, по лестнице спускалась Симона.

Конечно, Рид знал ее лицо – изучал его, как и многие другие, по делу «Даун-Ист». Еще он знал ее по фотографиям, искусно разбросанным по дому Сиси, и по картине, которая зажгла в нем слабый огонь похоти.

Но то было искусство, фотографии, свидетельские показания, несколько телевизионных интервью.

А сейчас перед ним стояла женщина во плоти, и его мозг отключился на целых десять секунд, наполнившись гулом, сквозь который пробилась единственная мысль: «Ух ты».

Когда она направилась прямо к нему, гул стал громче.

– Все в порядке, – сказала богиня.

– Спасибо, детка. Это Рид, будущий шеф полиции острова и мой любимчик. Рид, а это мое самое ценное сокровище, моя Симона.

– Рид, конечно, много слышала! – Ее губы, великолепные губы, изогнулись в великолепной улыбке, ее голос вызывал мысли о мягком тумане над волшебным прудом. – Рада наконец с тобой встретиться.

Он взял протянутую руку… Она почувствовала? Почувствовала его трепет?

– Взаимно…

– Проводи Рида к бару и налей ему выпить. Пива, детектив?

– А, конечно. Пиво. Хорошо. Хорошо.

Боже.

– Следуй за мной.

Симона махнула ему рукой и пошла вперед. Риду помогло, что к нему подходили люди, хлопали по спине или пожимали руку.

Она сделала знак бармену.

– Значит, ты купил дом Дорчетов?

– Да. Я… э-э… переезжаю в начале года.

– Дом превосходный.

– Ты в нем бывала? Ну, конечно, бывала, – спохватился Рид. – Он запал мне в душу.

– Я тебя понимаю.

– Бельведер, – сказали они одновременно.

Она рассмеялась – вылитая Сиси – и сказала: