– Когда герцог женится?

– Через три дня.

– Передай ему, что я желаю ему счастья.

– Хорошо, – Конд, вытащив рукопись, перевесил пустое бюро на мое плечо. – Все, иди. Прощаться не будем, здесь и у стен есть уши.

Кто–то постучал в дверь.

– Я сам отнесу хроники Их Светлости, – громко произнес Конд, пропуская в комнату королевского стражника. Налив в стакан воды, протянул его мне. – Хронист внезапно почувствовал недомогание. Его нужно проводить к выходу.

– Вирус? – дернулся в сторону от меня солдат.

Я шумно, почти захлебываясь, выпила.

Назад шла как в тумане. И не заметила, что спускаюсь совсем не по той лестнице, по которой поднималась. В глухом закутке я оглянулась на стражника, чтобы переспросить, но получила удар по голове.

Зря я не надела велосипедный шлем.

***

– Тише, я не знаю, сколько сыпанула котеи, она в любой момент может прийти в себя.

– Чего так? Руки тряслись? – ироничный мужской голос я узнала сразу, как и первый, принадлежащий Иллисе. Значит, все–таки котея.

– А ты как думаешь? Покуситься на невесту Их Светлости. А если бы поймали? Я и так там из милости держалась. А вдруг попросили бы подтверждения доктора?

Я едва не выдала себя. Так и подмывало спросить, беременности точно нет? Выдумала? И еще, причем тут невеста Их Светлости? Или это обо мне? Помнится Збигув именно так представил меня чокнутой принцессе. Теперь понятно, что Иллиса делала в особняке герцога. Шпионила. Выслуживалась перед Корви–Дуг. Поэтому и погнала к ним на всех парусах, стоило приехать во дворец. И ведь как обманула! Знала, собака, что беременную не побьют.

– Тише. У нее ресницы дрожат.

Зачем продолжать прикидываться, если тебя раскусили? Я открыла глаза. В изножье кровати стояла Иллиса, а мой сладкоречивый женишок сидел в кресле и смотрел на меня, изящно подперев скулу тремя пальцами. Красивый, ухоженный, наглый.

– Всем вам конец, – произнесла я хриплым голосом. Недолго валялась без сознания, «Святая дева» еще действовала.

– У нее всегда такой голос? – Фельстан изучал мое лицо.

– О, нет. Еще та лиса. Натравила на меня обережников. Еле выкрутилась. Придется тебе приплатить на новые наряды. Старые испорчены порошком котеи. Едва сама не задохнулась, так нанюхалась.

– С тебя хватит. Больше не дам.

Я села, но и это не остановило собеседников. Разговаривали так, будто меня не было. А я чувствовала себя неважно. То ли от удара по голове, то ли в результате действия котеи, но меня шатало и подташнивало. Невероятная слабость заставила прислониться к стене спиной, чтобы хоть как–то удержать вертикальное положение.

– Умыть бы ее. Меня от этой орденской маски дрожь пробирает, – Фельстан передернул плечами.

– Всем вам конец, – еще раз повторила я, если в первый не расслышали. – Явится герцог Э и спалит вас к чертям.

– Ой, я тебя умоляю, – закатил глаза Фельстан. – Кому ты сейчас нужна? Твой герцог жениться собирается. И не на тебе. Ходил я смотреть на его невесту.

Честно говоря, я не понимала, как умудрилась попасть в ловушку, если решение отправиться во дворец было спонтанным? Как они успели подготовить западню? Откуда Иллиса знала, в какую из комнат меня заведет Конд, чтобы подсыпать котею? Или в каждой имеется по графину с ядом? Как вообще она догадалась, что я разревусь, и мне дадут стакан воды?

Все прекрасно складывалось только в одном случае: если Конд был предателем. Напел с три короба, чтобы я не дошла до герцога, расстроил меня, а потом опоил котеей. Как ни крути, но выходит, что принц был в сговоре с Иллисой, и она точно знала, в какой графин подмешать отраву. И опять–таки, именно Конд Корви вручил меня стражнику, который был так немилостив со мной, и вместо того, чтобы дождаться, когда меня собьет с ног отрава, ускорил процесс.

Непростые умозаключения так расстроили, что я утратила желание жить. Я повалилась на подушку и сложила руки на груди.

– Что это с ней? – удивилась Иллиса.

– До нее дошло, что иного пути, как сдаться мне, у нее нет. Заставила две недели колесить по стране, чтобы отыскать ее. Когда увидел ее у Эльбера, я сразу понял, какую птичку он прячет, – Фельстан наклонился вперед и потрогал пальцем краску на моем лице. Я дернулась и отвернулась. – Илли, найди способ, как смыть эту дрянь.

– Понятия не имею, что делать, – принцесса была недовольна. Ею явно помыкали, и ей это не нравилось. – Я не думала, что она снова намажется.

– Так найди того, кто знает. В городе полно монахов ордена Света и Тьмы. Заплати им, в конце концов.

Иллиса недовольно зашипела, но отправилась выполнять задание.

– А теперь, милая Адель, давай поговорим серьезно, – Фельстан наклонился, желая поймать мой взгляд.

– Вам всем конец, – буркнула я и отвернулась к стене.

– Завтра наша свадьба. Смоешь ты с лица эту гадость или нет, ничего не изменится. Герцог Э даже не догадывается, что ты у меня. Да, был во дворце монах, но ушел. А по какой причине не вернулся, пусть сами гадают. Очень скоро у них откроются глаза, что болезнь косит только их. Осталось лишь подтолкнуть, чтобы эриверцы побежали. И даже если Э рискнет задержаться в Рогуверде из–за тебя, завтра–послезавтра узнает, что ты стала замужней женщиной, и прав на леди Корви–Дуг у него нет.

– Вам всем конец.

– Заладила. Кого мне бояться? Императора? Да он первый будет стоять в очереди, чтобы покинуть Рогуверд. Меня и пальцем не тронут, иначе лорд Джовир ненароком захлопнет портал, через который все они могли бы вернуться в Эривер. Инфанта больна, а значит, и черед императора близок.

– И давно вы знаете о вирусе? – я догадывалась, что болезнь появилась не просто так. Слишком уж вовремя.

– Можно сказать, я сам его создал, – Фельстан поднялся и оправил камзол. Стройный, подтянутый, с гривой дивных светлых волос, он словно красовался передо мной. Положив руку на спинку стула, принял эффектную позу. Я не могла игнорировать этого павлина. Глаза стремились насладиться его красотой. И лорд Корви–Дуг прекрасно знал, какое производит впечатление. – Птичек в столице видела? Ярких певуний? Любой не отказался бы такую в дом взять. А нельзя, если ты не рогувердец. Ярталь – птица, несущая смерть чужакам. Это она изображена на гербе Корви. Ты сама должна знать, какое она имеет значение для Рогуверда. Нет? Папа не рассказывал?

Я помотала головой, чтобы подыграть. Сидела, боясь пропустить хоть слово. Принц Конд наверняка знал о существовании птицы ярталь. Не на этот ли способ изгнания императора он намекал тогда, когда пробрался в особняк? Больной враг – слабый враг. Страх смерти прогонит любого.

– Твой отец был прав. Зачем нежной принцессе знать, каким страшным оружием владеет король? Если бы ты глубже копнула историю, то нашла бы сведения, что когда–то каждому из нас при рождении на язык клали лепешечку, замешанную на желтке птицы ярталь, чтобы сделать невосприимчивыми к той смертельной болезни, которую она несет на своих перьях. Вот и вырастили поколения, не боящиеся птичьего мора.