– Ты его тоже ждешь, да? – вздохнула Марьяна. – Пашу?

Собачка выразительно заскулила, и в глазах у нее появилась такая тоска, что Марьяне стало не по себе. «Где ж ты ходишь? Почему тебя так долго нет? Мы тебя ждем, возвращайся поскорее!» – думала она. В сердце шевельнулось тоскливое предчувствие беды. Если бы все было в порядке, Павел давно был бы здесь! Ну или позвонил по крайней мере, это уж точно.

Больше всего тяготила именно неизвестность, и еще – собственное бессилие. Где бы сейчас ни был Павел, она ничем не может ему помочь. Только – верить, что он непременно вернется.

Она присела на корточки и погладила Найду по голове.

– Молодец, собака! – сказала она. – Так и надо. Паша придет, обязательно… Только надо очень ждать.

Павел совершенно выбился из сил. Ему казалось, что в бесконечных извилистых коридорах он бродит уже целую вечность, но стрелки часов замерли на половине одиннадцатого – ровно столько было, когда он входил в офис. А теперь кажется, что это было очень давно, целую жизнь назад… Время здесь как будто перестало существовать. Здесь вообще не было ничего — только белые стены, серая пелена за окнами, да еще пару раз он натыкался на табличку: «Выхода нет».

Павел устало привалился к стене. Оставалось только надеяться, что рано или поздно кто-то заметит его присутствие. Он знал, конечно, что в здании установлено бесчисленное количество видеокамер (для безопасности, разумеется, только для безопасности!), но сейчас он каким-то непостижимым образом стал невидим для них, выпал из обыденного мира и очутился в совершенно иной реальности.

И похоже, обречен здесь остаться навеки.

Павел вспомнил о Марьяне, точнее, о Наде. Что с ней будет, если он не вернется, «пропадет без вести», как Руслан Андреев? Сможет ли она смириться с тем, что его больше нет рядом? Будет снова ходить на работу, пока не превратится в высохшую оболочку, тень самой себя? Или начнет его искать, звонить по больницам и моргам, задавать неприятные вопросы, в том числе и своей начальнице? Пожалуй, в этом случае она сильно рискует – дверь, обитая черной кожей, может раствориться и перед ней, и тогда…

Нет, нельзя думать об этом! Он должен выбраться отсюда – хотя бы ради нее. А если не удастся, то хотя бы встретить свою судьбу лицом к лицу, какова бы она ни была.

Павел встал, перекинул через руку пальто, выпрямился во весь рост и крикнул:

– Эй! Есть здесь кто-нибудь? Нечего прятаться, вот он я!

Ответом ему было молчание. На мгновение показалось, что совсем рядом послышался короткий смешок, Павел резко обернулся, но никого не увидел.

Зато он заметил нечто другое – тусклый свет померк еще больше, словно кто-то притушил лампочку. Пол закачался под ногами. Мало того, даже стены пришли в движение! Они начали медленно сближаться, сужая просвет коридора, надвигаясь друг на друга… Казалось, еще немного – и они раздавят его, словно песчинку.

Черт! Этого еще не хватало! Павел на миг застыл в растерянности и бросился бежать. Воздуха не хватало, скоро он стал задыхаться. Кололо в боку, противно першило в горле, но все равно он бежал что было сил. Один поворот, другой… Быстрее, быстрее! Упасть – значит погибнуть, остановиться – значит сдаться.

Павел слишком поздно заметил, что коридор заканчивается тупиком. Вот, кажется, и все… Конец. От досады он что есть силы ударил в стену кулаком и вдруг увидел, что совсем рядом загорелся красный глазок. Кнопка лифта, самая обыкновенная… Остается только удивляться, как он ее раньше не заметил. Ничего похожего на автоматические двери рядом не было, но Павел уже устал удивляться. Он что есть силы надавил на кнопку. Ну, открывайся же ты, чертова перечница!

«Введите ваш идентификатор!» – услышал он механический голос.

Павел лихорадочно зашарил по карманам. Он вспомнил, что карточка-пропуск с магнитной полосой, служащая еще и магнитным ключом, работает избирательно. Чтобы каждый сотрудник мог попасть не выше своего уровня, согласно рангу. Да и пропуска у него все равно уже нет…

В руки легло черное каменное сердечко. Сейчас оно казалось очень тяжелым на ощупь и теплым, будто его долго держали в руках. А, была не была! Он достал его из кармана, зачем-то подбросил в воздух и приложил к датчику вместо пропуска.

На что он рассчитывал, непонятно, но это сработало. В стене, которая минуту назад была совершенно гладкой и ровной, образовался проем, и двери покорно раскрылись перед ним.

Павел не без опаски шагнул в кабину лифта. Здесь было немного спокойнее. Зеркало на стене отразило его перекошенную физиономию, встрепанные волосы, капли пота на лбу… Он попытался отдышаться, успокоиться и хоть немного привести себя в порядок. Плохо только, что кнопка была всего одна.

– Ну, помогай Бог! – зачем-то сказал он вслух и надавил на нее.

Дальше было чувство полета, будто его возносило куда-то вверх. Даже уши заложило. Когда двери открылись снова, он совершенно не представлял себе, где окажется на этот раз. После коридоров, достойных Эдгара Аллана По, можно ожидать чего угодно – например, адского пламени, змеиной ямы или просто пустоты, небытия… Почему-то это пугало больше всего.

Павел осторожно выглянул наружу – и от сердца немного отлегло. Солидный, дорогостоящий офисный интерьер, никаких инфернальных изысков. Против ожидания, место было даже знакомым! Кожаный диванчик, огромные окна, за которыми сейчас можно разглядеть только темноту, а вот и единственная дверь… Именно сюда привела его Марьяна в самый первый день, для единственной аудиенции с Главным.

Ну что же, раз уж так вышло – побеседуем! Павел вышел из лифта и решительно направился к начальственному кабинету. Звук его шагов гулко отдавался в тишине, словно шаги Командора, а в сердце больше не было страха. Да и как оно может бояться, если каменное?

Павел благодарно прикоснулся к талисману в кармане. Спасибо, выручил… Что там будет дальше – неизвестно, но все же это лучше, чем пропадать в этих бесконечных лабиринтах, словно крыса!

Он коротко постучал и вошел.

Внутри все было так же, как и в первый раз – полумрак, спертый воздух, пахнущий пылью и затхлостью, громоздкая и неудобная старинная мебель… Так же за столом сидел маленький человечек, увлеченно перебирающий какие-то бумаги при свете настольной лампы. Но сейчас при появлении Павла он поднял голову, и на лице его отразилось что-то вроде недоумения. Видно было, что Главный просто оторопел от такой наглости.

– Как… как вы сюда попали? Я сейчас охрану вызову!

Павел улыбнулся. Теперь он больше не испытывал трепета в присутствии большого начальника. Он снова погладил свой талисман, бесцеремонно прошел в кабинет, пододвинул себе стул и уселся поудобнее.

– Вызывайте, пожалуйста, – спокойно ответил он, – я только рад буду. Что мне грозит теперь? Пятнадцать суток за хулиганство? Или пожизненный срок за нарушение корпоративной этики? Не смешите меня, я ведь все-таки юрист!