– Да нет! Алла без ведома Зои в еекомнате захоронку устроила. Зоя, когда я ей рассказала про посещения подруги,сообразила, что к чему, и скандал закатила, с Алкой разругалась. Та к намбольше не заглядывала, а потом странность получилась: Зое плохо стало, и Алкаее в медпункт вела. Ну не пошла бы Зоя с ней! Никогда! Расплевались они совсем.Только Зоя маме говорить не хотела…

Лапочка захлюпала носом, я попыталасьпереварить услышанное.

– Постой, постой… Зоя и Алла повздорили?

– Ага.

– Сильно?

– Чуть не до драки, – закивалаЛапочка. – То есть они, конечно, не побили друг друга, но Зоя Алку вонвыставила, открыла дверь и закричала: «Чтобы ноги твоей тут больше не было! Какя перед Лидочкой виновата! Поверила тебе!»

– Кто такая Лидочка?

Лапочка ткнула пальцем в потолок.

– Макарова. Соседка, наверху живет. Я сней совсем не знакома. Зоя про нее никогда не говорила, я даже и непредполагала, что они раньше подругами были. Но один раз мы с мамой Ией в лифтвошли, а там женщина стоит, молодая. Увидела нас, к стене отвернулась и молчит.Так вниз и ехали, на первом этаже она выскочила и на улицу бегом. Я и сказала:«Какая невоспитанная, даже не поздоровалась»…

Ия Вадимовна посмотрела на Лапочку и горькоулыбнулась.

– Лидия, насколько знаю, хотела даже издома уехать. Нас с Зоей боялась!

– Чего ж вы ей сделали? – разинуларот Лапочка.

– Не мы, а она нам, – холоднопояснила Ия Вадимовна. – Считали ее близким человеком, а она оказаласьволчицей в овечьей шкуре…

После памятной ссоры с Аллой Зоя побежала ксоседке наверх, просидела там несколько часов, затем вернулась заплаканная илегла спать. Утром, провожая Лапочку в школу, Зоя вдруг сказала:

– Запомни, Лапочка, иногда весь мирговорит о человеке плохо, но тот не виноват, просто его ловко оклеветали.Никогда не теряй друзей, верь им. Ну ничего, теперь Алка попляшет, узнает,почем фунт лиха.

– Вы с ней навсегда поссорились? –обрадовалась Лапочка, которой никогда не нравилась Алла.

– Окончательно отношенияразорвали, – ответила Зоя. Помолчала и добавила: – А после вчерашнегоразговора с Лидой мне надо в милицию идти.

– Зачем? – удивилась Лапочка.

– Но я пока не могу, – словно неуслышав вопроса, продолжала Зоя, – надо подумать, как лучше поступить.Может, все же поговорить с ней? Прижать к стенке? Потребовать, чтобы прекратилапакостями заниматься?

– Кто? – вновь проявила любопытствоЛапочка.

Зоя погладила девочку по голове.

– Волосы в хвост собери и ступай в школу.Не надо, чтобы пряди на лицо падали, зрение испортишь.

– Алла к нам больше не придет? – неуспокаивалась Лапочка. – Это я виновата, да? Растрепала про ее приходытайные, а ты обиделась.

Зоя взяла расческу.

– Стой спокойно, сама тебе лохмы причешу.

– Я не хотела вас поссорить, –заканючила Лапочка.

– Надо было раньше рассказать, когда Аллав первый раз заявилась в мое отсутствие, – прошептала Зоя. – Ты ни вчем не виновата. Алла негодяйка. Все теперь встало на свои места, с Лидочкой мыпомирились, я вас познакомлю. Ты сейчас думай о контрольной…

Лапочка перестала теребить свитер и, покусавнижнюю губу, договорила:

– А потом она умерла. Маме Ии, наверное,Зоя ничего сказать не успела. У гроба Алла рыдала, а этой Лиды не было.

Девочка сгорбилась и побрела в коридор, япошла за ней. Абсолютно молча мы вернулись на кухню, и тут Лапочка вспомнила обобязанностях хозяйки.

– Хотите чаю?

– Спасибо, нет, – покачала яголовой. – А ты теперь что делать станешь?

Лапочка пожала плечами:

– Мама Ия меня в квартиру прописала, ужне знаю, как ей это удалось, значит, на улицу меня не выгонят. А класснаяруководительница, Нина Петровна, собралась в районную управу сходить. Оначего-то объясняла, но я не поняла. Вроде на меня можно опеку оформить и вдетдом не сдавать, у меня бабушка же есть, родная, правда, сильно пьющая. НинаПетровна пообещала все уладить, сказала: «Ты девочка ответственная, хорошая,можешь под нашим наблюдением одна пожить». Я пока плохо соображаю, вот маму Июпохороним, тогда и подумаю.

– Одной страшно.

– Да нет, – равнодушно ответилаЛапочка.

– Лучше позвать кого-нибудь сюда.

– Кого? – вдруг улыбнулась девочка.

– Хорошую приятельницу.

– У меня их нет.

– Совсем?

– Только две одноклассницы, но они же сродителями живут, – заморгала Лапочка. – Да я не боюсь никого, тетяЛампа, я же из беспризорных.

– Неужели у тебя больше никогонет? – допрашивала я девочку. – А бабушка не захочет к тебепереехать?

Глаза Лапочки потемнели.

– Это я не захочу, – отрезалаона. – Раиса Ивановна пьяница!

– Нет ли у тебя друзей детства? –задала я главный вопрос.

Лапочка сложила руки на столе, опустила на нихголову и сказала:

– Был один, раньше в одном доме жили, унего тоже бабка квасила по-черному, еще хуже моей. Он все говорил: «Подрасту,убегу» – и удрал. А на следующий день и я ушла.

– Вы не вместе уехали?

– Нет, – ответила Лапочка.

– На мой взгляд, вдвоем легче.

Девочка подняла голову.