— Короче, я буду нечто вроде подсадной утки, — не без иронии резюмировал Александров.

— Как и я, — внесла свое дополнение Вероника.

— Значит, нас будет две подсадные утки, — продолжал иронизировать хоккеист.

— Нам бы хотелось, Борис, чтобы вы отнеслись к этому делу серьезно, без иронии, — обратилась к Александрову Кондрашина. — Вы должны вести себя естественно, чтобы преступник не догадался, что вы участвуете в какой-то игре. В противном случае наша акция может закончится провалом.

— Я, конечно, привык в основном играть на льду, но если надо могу сыграть и за его пределами, — ответил хоккеист.

— Не обращайте внимания, Борис у нас парень серьезный, но иногда любит поиронизировать, — вступился за своего игрока Локтев. — А что этот преступник — очень опасный?

— Он убил своего приятеля, — подал голос Игнатов. — А потом сбил на автомобиле девушку, которая до сих пор находится в коме.

— Вы догадываетесь, Борис, кто эта девушка? — спросила у хоккеиста Кондрашина.

Судя по тому, как изменилось лицо Александрова, все поняли, что называть имя девушки дело лишнее.

— Борис имеет какое-то отношение к происходящему? — не скрывая удивления, спросил Локтев.

— Только косвенное, — поспешила ответить Кондрашина. — Он знаком с девушкой, которую, по злой иронии, сбил тот самый человек, которого мы хотим задержать. Это называется, как тесен мир. Но мы сообщили об этом Борису только для того, чтобы он по-настоящему проникся важностью предстоящей операции.

— Спасибо, я проникся, — ответил Александров.

С его лица исчезло ироничное выражение, которое был на нем до этого. Кондрашина это отметила, хотя еще несколько часов назад они с Игнатовым спорили по поводу того, стоит ли говорить хоккеисту полную правду о том, кто сбил его знакомую. Ведь это могло спровоцировать Александрова на какие-либо неадекватные действия по отношению к преступнику. Но победила точка зрения Кондрашиной, которая предположила, что, узнав правду, хоккеист более ответственно подойдет к своему поручению.

— Итак, когда вас ждать в следующий раз? — спросил у гостей Локтев.

— В среду, за три часа до матча мы приедем во Дворец спорта, — ответила Кондрашина.

— Мы будем чуть позже, но Борис может выехать раньше, поскольку в игре он участвовать не будет, — и тренер первым поднялся со своего места, показывая тем самым, что аудиенция закончена.

Когда гости шли к машине, Кондрашина придержала Игнатова за локоть, чтобы Вероника прошла чуть вперед и не смогла услышать их разговор.

— Как дела с ОБХСС — ты показывал им фоторобот Олега?

— Никакой реакции — они его не опознали. Судя по всему, такой человек в московском обэхээсе не числится. Что вполне объяснимо: вам же Вероника сама сказала, что фарцой Олег занимается недавно, поэтому «на карандаш» мог еще не попасть.

— А что если…

— …пробить его через обэхээс подмосковный? — продолжил мысль коллеги муровец. — Уже делаю — послал туда человечка. Правда, шансы и там нулевые. Но меня еще другое гложет: уже четыре дня как труп приятеля Олега мерзнет в морге, а по его душу так никто и не объявился.

— Значит, некому, — предположила Кондрашина.

— Вот поэтому я и думаю, что у нас остается только одна надежда — на Веронику и Александрова. Как говорится, плохой охотник преследует, а хороший — ждет.

22 февраля 1977 года, вторник, Огарева, 6, МВД СССР, кабинет Николая Щелокова

Начальник московской милиции Вадим Самохвалов и начальник МУРа Олег Еркин приехали в здание союзного МВД к двенадцати часам дня. Это время им назначил сам министр внутренних дел Николай Щелоков, который перед этим принимал какую-то важную делегацию из Монголии. Когда Самохвалов и Еркин вошли в кабинет министра, тот сидел за своим длинным столом и подписывал какие-то бумаги. Рядом с ним стоял его адъютант, показывавший шефу на каких именно страницах ему надо ставить свою подпись. Когда с этим было покончено, адъютант сложил все листы в красную папку с золотым тиснением «МВД СССР» и покинул кабинет. И только после этого Щелоков поднялся со своего места и, подойдя к вошедшим, поздоровался с каждым за руку. Затем взглянул на свои наручные часы и сказал:

— У вас есть двадцать минут, чтобы ввести меня в курс дела. Потом я уезжаю в Шереметьево встречать правительственную делегацию из Румынии. Уложитесь?

— Постараемся, — ответил Самохвалов.

Все расселись по своим местам — Щелоков в свое кресло во главе стола, а гости напротив. Докладывать начал Самохвалов:

— На днях в Москве было совершено двойное преступление: на автомобиле «Жигули» была сбита молодая женщина, которая в тяжелом состоянии до сих пор находится в больнице, и убит неизвестный мужчина, труп которого перевозился в багажнике этих самых «Жигулей». Автомобиль принадлежит известному хоккеисту — игроку московского «Спартака» Александру Логунову, который познакомился с преступником и его приятелем возле Киевского вокзала, сам пригласил их к себе домой. В ходе распития спиртных напитков, Логунов заснул, а между его гостями произошла ссора, которая закончилась убийством. Чтобы скрыть следы преступления, преступник погрузил труп своего приятеля в багажник и собирался вывезти его за пределы столицы. Но во время следования по городу совершил наезд на женщину.

В ходе оперативно-розыскных мероприятий нами было установлено, что преступником, совершившим оба этих преступления, является житель Подмосковья по имени Олег. К сожалению, большей информацией о его личности и месте проживания мы на данный момент не располагаем. Но мы знаем другое. Что завтра, 23 февраля, этот человек будет присутствовать на хоккейном матче между ЦСКА и рижским «Динамо», который состоится во Дворце спорта в Лужниках. Поэтому мы просим разрешения направить туда усиленную группу наших сотрудников с целью задержания преступника.

— Каким образом вы планируете его вычислить, Вадим Григорьевич? — спросил Щелоков.

— У нас есть девушка, которая знает его в лицо, она же помогла нам составить его фоторобот, который мы раздадим всем нашим сотрудникам.

— И сколько человек вы собираетесь отрядить на эту операцию?

— Олег Александрович отобрал двадцать человек из разных отделов.

— Почему так мало? — удивился Щелоков.

— К сожалению, это оптимальное количество, поскольку все остальные сотрудники заняты в своих подразделениях по конкретным преступлениям, — ответил за своего начальника глава МУРа.

— Но как эти двадцать человек смогут перекрыть огромный Дворец спорта, который вмещает, если мне не изменяет память, двенадцать тысяч человек? Может, попытаться взять его на подступать ко Дворцу?

— Рискованно — можем спугнуть, — ответил Еркин. — В вечернее время, да еще при плохом освещении опознать его будет крайне сложно. Другое дело — в помещении. Мы рассчитываем на то, что преступника удастся вычислить, благодаря девушке, о которой уже упоминал Вадим Григорьевич. Наши сотрудники разработали план, по которому она, якобы, познакомилась с хоккеистом ЦСКА Борисом Александровым, с которым будет сидеть на трибуне во время матча. Преступник, который уже знает об этом, попытается к ним подойти. Именно в этот момент наши сотрудники его и арестуют.