Пар наполнил комнату-пещеру, из крана нервными порывами брызгали струи воды, падали на мою чешуйчатую ногу, стекали по лодыжке.

Я не чувствовала воду так, как чувствовал её Халэнн, но, кажется, знала, как ей приказывать.

Элор подходит к двери, открывает её, и его смывает волна — такая мечта появилась у меня, хотя объективно в данный момент издеваться над Элором особо веских причин не было.

Но образ получился слишком ярким, манящим… Великий дракон, я испытывала истинное наслаждение, раз за разом представляя, как волна ударяет Элора и сносит с ног.

Кажется, я пересидела взаперти.

Была уже ночь, а Элор всё не возвращался, и двери не открывались. Книги меня не слишком заинтересовали, в документы по выделенным Элору королевствам я даже не заглядывала: не хватало ещё в них вдуматься, эмоционально вложиться и почувствовать земли и их жителей своими.

Нет-нет, не надо мне ещё и этого груза.

От нечего делать я устроила в комнате маленький потоп, и, сидя в кресле, гоняла по полу маленькие волны. Получалось не слишком филигранно, сразу чувствовалось моё дилетантство в управлении водной стихией, но свидетелей тому не было, да и опытные маги не всегда утруждаются приданием стихии изящных форм.

Так я скучала…

Глухой далёкий стук отвлёк меня от рассеянных мыслей. Моргнув, я прислушалась.

Стучали в той части смежных комнат, которую Элор отвёл мне.

Значит, пришли ко мне.

Идти туда не видела смысла: дверь не открыть, а сквозь толстенную створку кричать, что я позорно заперта здесь — нет, не хочу.

Мелькнула, правда, мысль, что с Элором что-то случилось, и до меня хотят достучаться — но тогда стучали бы в дверь его комнат.

Управляя плеском волн, я снова предалась мрачному течению мыслей: опасения, что Элор меня раскроет, смешивались с опасением, что он помешает найти Неспящих.

Вода вдруг резко стала убывать.

Вздрогнув, я выпрямилась на кресле и развернулась к двери между комнатами Элора и моей. Там в тёмных чеканных доспехах стоял Дарион, и вода омывала его сапоги, стремительно растекаясь по моей комнате тоже.

Только вот свою комнату я мочить не планировала.

Следом пришло удивление тем, что Дарион смог открыть дверь.

Потом мелькнула догадка: Элор не оставил бы меня здесь, запертой слишком надёжно, чтобы меня могли выпустить в случае, если с ним или с малой цитаделью что-нибудь случится, а Дарион как глава охраны получил доступ к защитным чарам и здесь тоже. И это он стучал в мою дверь, прежде чем войти.

Внутри всё противно сжалось.

Он смотрел на меня грустно. Нежно. С сожалением. И суровой решимостью.

Я не могла ощутить его чувств, но видела, что он собирается со мной серьёзно поговорить.

— Вода, — он смотрел мне в глаза. — Можно тебя поздравить или ты просто решила затопить тут всё?

— Можно поздравить.

— Поздравляю, — кивнул Дарион. — Ты можешь выйти сюда?

Он указал себе за спину — на мою комнату.

Сложив руки на спинке кресла, я уткнулась в них подбородком и ответила:

— Нет.

Это было немного подло: провоцировать Дариона — мужчину — войти в личные комнаты Элора. Драконы весьма трепетно к этому относятся, а если Элор уловит его запах здесь, точно пойдёт разбираться.

И всё же я не собиралась выходить в свои комнаты к Дариону.

— Всё ещё сердишься, — глухо заключил он, и меня почти резануло прозвучавшими в его голосе тоской и обидой.

Промолчала.

Вздохнув, Дарион присел на корточки. Он играл на моих инстинктах, знал, что я буду воспринимать это почти как жест подчинения, что это заставит меня рефлекторно воспринимать его более благосклонно.

Не он один пользовался этим, разумно ожидать от него таких действий, ведь он знает, как с нами, драконами, обращаться, но сейчас меня в нём раздражало всё, даже это.

— Почему ты не расскажешь ему правду? — спросил он мягко.

— Потому что я не хочу быть с ним. Я тебя выбрала, если ты не забыл.

Дарион вздрогнул от этих слов, и мне это доставило странное извращённое удовольствие.

— Неправда, — тихо ответил он, и теперь уже мне стало неуютно.

— Я согласилась стать твоей женой.

— Но Элор всё равно оставался для тебя на первом месте. Настолько на первом, что меня ты даже не замечала. Несмотря на то, что между нами было, ты всегда в любой критической ситуации думала о нём. Тебе было плевать на мои дела, моё состояние, мои раны — в первую очередь ты тревожилась об Элоре. И во вторую. И в десятую. Ты не видела меня на его фоне!

— Он нужен мне для мести, — только умение владеть голосом не сделало этот ответ жалким блеянием.

— Не говори ерунды. Элор необязательный элемент мести. Ты можешь отомстить без него. Ты можешь обратиться за помощью к самому императору, более того — ты можешь потребовать у него помощи в мести за убийство семьи.

— Могла до того, как оказалось, что дедушка их предал.

— Это выяснилось совсем недавно. К тому же твоего брата убили не из-за манипуляций деда. И твоего отца, мать. Всех в твоём родовом замке.

— Император меня недолюбливает.

— Публичность требования решила бы эту проблему. Ты могла бы попросить о помощи Лина: он хорошо к тебе относится, и его можно соблазнить экспериментами над вампирами, особенно над их лидерами. Я подтолкнул тебя к Валерии, и ты могла использовать её тоже. Но ты эти варианты даже не рассматриваешь, ведь правда? Ты сама делаешь всё, чтобы твоя жизнь была связана с Элором.

— Дарион, я бы не согласилась выйти за тебя, если бы…

— Ты даже в постели не можешь мне отдаться. Что бы я ни делал, ты никогда не распахивала подо мной крылья!

Вода нервно подрагивала на полу. Глупо было думать, что Дарион, всю жизнь проживший рядом с драконами, не выяснил такой маленький интимный нюанс как неконтролируемый выпуск крыльев в момент оргазма.

— Дарион, я любила тебя. Может, не так, как должна любить женщина, но я любила тебя за то тепло, за те чувства, что давали мне твои эмоции. За то, что ты меня согревал. За то, что любил. А ты своими руками отдал меня тому, кто ненавидит меня и боится так сильно, что я всерьёз думаю: Элор скорее убьёт меня, чем позволит связи избранных между нами возникнуть. Что он убьёт меня, испугавшись, что я уже залезла ему в голову и что-то там поменяла. Ты так увлёкся тем, что я чувствую к Элору, что совершенно забыл о том, что он чувствует к таким, как я. Ты обрёк меня на одиночество и страх.

— Или на изменение его сознания. Ты можешь убрать страх Элора перед менталистами.