На крыльце стоял ни кто иной, как Николя собственной персоной. Как всегда одет и причесан безупречно, выглядел очень молодым и красивым. Саша обрадовалась:

— Николя! Как давно не виделись! Столько событий произошло после нашего прощания! Как ты узнал, где мы?

Склонив светловолосую голову, он поцеловал ей руку и отвечал:

— Расположение моего полка недалеко. Заехал в Тугино, мне сказали, где вас найти.

— У тебя все хорошо? Не был ранен?

— Бог миловал. А про тебя Аврора рассказала много такого, что пришлось сожалеть… что не был рядом и не защитил.

— Какой ты милый! Твой полк готовится к новому сражению?

— Мой полк резервный, но вводить нас будут. Готовимся. Помогаем строить укрепления. Как у тебя, Анна, обстоят дела? Вижу, выглядишь как всегда прекрасно.

Аврора наблюдала за их встречей.

— Вот не думала раньше, что Анна будет пользоваться успехом у мужчин. Да каких мужчин! Идемте в дом, позавтракаем.

За завтраком Николя сказал в той же Аврориной манере:

— Вот не думал, что создан для того, чтобы барышень Тугиных развлекать… — Он намекал о пребывании в Петербурге, догадалась Саша. — Московский губернатор сегодня устраивает встречу общества с Багратионом, будет обед в его честь. Приглашения у меня имеются и для вас. Так что есть возможность увидеть знакомых, будут прославившиеся в боях генералы.

Посмотрел на Сашу. Она весело встретила его взгляд.

— Хорошо, что не бал, я бы там себя чувствовала не в своей тарелке.

Аврора оживилась:

— Сестра, нам надо в имение. Приготовить наряды, причесаться. Николя, а Сержу можно с нами?

— Конечно, приглашайте.

— Ты такой всесильный! Как нам помогает знакомство с тобой! Мы гордимся таким другом!

— Ну, ну, Аврора! Не перехвалите. Заеду за вами, чтобы успеть к вечеру прибыть на торжество.

Аврора сияла счастливой улыбкой. Ее хлебом не корми, лишь бы покрасоваться, выходя в свет! А Саша думала с сожалением, что не сможет провести с Дмитрием вечер и ночь. Хорошо бы увидеть его на торжественном обеде! Прежде чем Серж, которого Аврора позвала, запряг лошадей, она сходила в огород, нарвала мяту и ромашку, липовый цвет, листья смородины. Так готовили девушки в поместье Низовцева успокоительный сбор. Разложила на окне, чтобы подсохли. Сможет ли завтра дать Петру, чтобы готовил для Дмитрия лекарство от бессонницы?

Ехали в экипаже Николя с воодушевлением и волнением. Уже отвыкли от мирных радостей. Хотя война идет каких-то два месяца, кажется, что прошло времени гораздо больше. Сестры вздыхали, мужчины тоже были серьезны и задумчивы.

Застолье у губернатора было хлебосольным, с размахом. Видно было, готовилось не один день. Был цвет московского общества. Виновника еще не было, даже когда расселись за богато накрытыми столами.

Саша все равно чувствовала себя неуютно, но с любопытством наблюдала за присутствующими. Дмитрия, как ни хотела увидеть, не видела. Вместе со всеми они вчетвером смотрели на высокую дверь в залу, в которой появились в парадном обмундировании генералы и офицеры из штаба Багратиона. Сам он шел в центре — крупный мужчина с такими же крупными чертами лица, не очень красивый, но внушительный. Такой же, каким Саша впервые увидела его поздним вечером в Смоленске.

Заиграл оркестр, все встали, аплодисментами встречая тех, кто защищал Россию в войне с Великой наполеоновской армией. Пусть отступали, но героизмом на ратном поле покрыли себя славой. А еще предстояло отстоять Москву.

В своей речи командующий говорил, что не время для веселья и праздника, что ценит общество, помогающее воевать с сильным противником. Тут Аврора толкнула Сашу в бок. В залу вошла группа генералов, и среди них был Немировский. Багратион пригласил поприветствовать вошедших, всем уже известных, чьи имена были на слуху, цвет армии, многие из них знатного происхождения.

Для Саши главным среди них был один. Засмотрелась на него, никого больше не видя вокруг. Николя что-то говорил, но слушала его вполуха, да и музыка заглушала его слова.

В перерыве между блюдами все свободно общались. К ним подошел отец Николя, приехавший из столицы. Все они встали, и Николя представил сестер красивому и моложавому графу Завидовскому. Тот галантно приветствовал прекрасных княжон Тугиных, как он выразился. Остановил взгляд на Саше, которая вовсе не чувствовала себя прекрасной княжной. Спросил о Немировском, зная его, видимо, со слов Николя, как друга княжеского семейства.

Николя позвал проходившего мимо Дубровина. Адъютант генерала поздоровался, низко поклонился и согласился сообщить о желании важных господ увидеть его командира, сидевшего за главным столом. Вся группа наблюдала, как Дубровин передавал на ухо генералу их просьбу. Тот поднялся и обратился к сидящему рядом генералу. Это был граф Макаров, Саша узнала его. Вместе они в сопровождении Дубровина направились к ним.

Саша замерла. Николя почувствовал ее настроение и приобнял за талию, как бы успокаивая, говоря, что он не даст ее в обиду. Она почувствовала себя еще более неловко.

Покуда все, встретившие двух генералов, раскланивались, и шла вежливая беседа, Саша старалась вести себя непринужденно, но это ей плохо удавалось. Потому что хотелось смотреть только на Дмитрия. А он был сама невозмутимость и вместе с тем был настроен дружелюбно к каждому. А им с Авророй даже улыбнулся, подчеркнув свою близость к ним. Но, как заметила Саша, сделал вид, что его не задевает подчеркнутая поручиком его связь с ней. Ведь Николя не убирал руку, продолжал приобнимать ее.

Саша взглянула на Николя, и он понял ее взгляд, наверно, умоляющий, взял за руку и подвел ближе к Немировскому. Тут и Макаров сердечно заговорил с ней, указывая на генерала:

— Дорогая Анна, как находишь молодца? Ведь недавно так переживала за него, контуженного.

Обратился ко всем, выделяя прежде всего Завидовского:

— Мы виделись в Смоленске перед тем, как город был оставлен. Я руководил эвакуацией, чтобы ни один раненый не оказался в плену у Бонапарта. Генерал получил там контузию. Анна в госпитале ухаживала за ранеными. Помогла вовремя вывезти его.

Саша оказалась в центре разговора, от этого очень смутилась. Немировский серьезно помог ей выдержать всеобщее внимание.

— Да, в это время смоленское имение Тугиных уже было под французами. Поручику, должно быть, известно, что с ним сейчас?

Николя непринужденно вступил в разговор:

— Да, генерал, я уже имел честь беседовать с княгиней Натальей Петровной в ее подмосковной деревне. Но что я мог сказать на те новости, которые ей поступали? Только постарался выразить сочувствие.

Аврора тоже сочла нужным заметить:

— Все, не только мы, пострадали от французов. Дай Бог, скоро вернемся.

Саше показалось, что ожидался и ее вклад в общий разговор. Ничего не оставалось, как продолжить сказанное Авророй, и неожиданно для себя самой воспользовалась тем, что она знала о предстоящих событиях.