– Я хочу извиниться, Юкия, – сказал Катаси.

Она не ответила, надеясь, что тот скажет что-то ещё. Девушке хотелось услышать, что мужчина сожалеет о том, что избегал её общества, но Катаси сказал совсем иное.

– Из-за моей нерешительности мы не успели покинуть город духов до прихода морозов, – продолжил он и, прежде чем девушка сумела хоть что-то сказать, склонился к самому полу.

– Прости меня, – повторил он.

Его лоб касался половиц, отчего голос прозвучал почти неслышно. Девушка растерялась было, но ненадолго. Она кинулась к Катаси, поднимая того, заставляя сесть и посмотреть на неё. Его лицо приобрело не похожее ни на что выражение, которое напугало Юкию чуть ли не больше, чем всё, что происходило с ними с тех пор, как они оказались на дне реки.

– Прекрати, – сказала она. – Просто перестань корить себя за то, в чём ты не виноват.

Юкия не успела обдумать то, что собирается сказать. Потому не успела отговорить себя прежде, чем смелость изменила ей.

– Ты сделал для меня больше, чем любой человек в каждом из миров, Катаси. Не появись ты в доме Сойку несколько недель назад – меня бы и вовсе здесь не было. Я бы так и осталась в комнатке под крышей, утонувшая в отчаянии. Мне бы не хватило сил противостоять ей, мне бы не хватило сил убежать или даже всерьёз задуматься о спасении. Ты не просто спас меня от смерти, и не единожды… Так зачем же ты обесцениваешь свои усилия?

– Я пообещал заботиться о тебе, я мог сделать это лучше! Ведь было ясно, что карпа здесь нет…

– Не было ничего ясно! Пока не нашлась каппа, которая рассказала тебе о нём, мы только гадали. Теперь же мы точно знаем: карп был здесь и от цели своей не отступился. Лёд на поверхности реки – это не навсегда.

– Если у нас нет времени?

Катаси посмотрел на неё, в глазах его плескался страх. Юкия поняла: он боится из-за проклятия. Из-за боли, что терзала её тело и подтачивала силы.

– Я выдержу, – сказала она тихо и спокойно, так, будто бы и впрямь не сомневалась в этом.

Она смотрела прямо в его глаза. Ей хотелось изгнать из них страх так же, как прежде его полный уверенности голос прогонял тревогу из её души. Она хотела отвести взгляд, но не решалась…

Его поцелуй был похож на прыжок с крутого берега в бурлящий водоворот реки. Внутри совершенно так же, как тогда, что-то вспыхнуло, заставляя кровь бежать по жилам быстрее и яростнее. Он не просто накрыл её приоткрытые губы своими, он прижал её к себе, заставляя задрать голову, не давая отстраниться или возразить. Только Юкия не хотела ни того, ни другого. Её окутал запах краски, тепло его тела. Будь у неё возможность прервать это – она бы не стала. Щёки горели и от осознания происходящего, и от собственных бесстыдных мыслей.

Катаси мягко провёл кончиком языка по её нижней губе, заставляя рот приоткрыться ему навстречу, ответить на ласку, сладкую и неведомую. Она отвечала, совершенно не думая о том, что делает. Это было к лучшему: задумайся она хоть на секунду о движениях собственных губ и языка – девушка пришла бы в ужас. Ей стало жарко.

Он прервал поцелуй первым и посмотрел на девушку в своих объятиях так, будто задавался вопросом: реальна ли она?

– Я не должен был, – прошептал он.

– Должен, – сказала Юкия так тихо, что сама едва различила звук собственного голоса.

Катаси вздохнул судорожно и прерывисто. Он вновь прижал девушку к себе, но на этот раз это было объятие куда более невинное. Юкия вслушивалась в стук его сердца, ощущая, как непрошеное чувство счастья разгорается где-то внутри.

– Я не должен был, – повторил Катаси. – Я не могу тебе предложить ничего, кроме себя самого, Юкия. Поверь: это сомнительное богатство.

Она отстранилась от него, он не стал возражать.

– А я сама? Разве у меня есть хоть что-то, кроме нескончаемых опасностей, за мной следующих?

Девушка не знала, откуда пришли эти слова. Ей показалось, что кто-то другой, более мудрый и сильный, говорит её устами в этот миг.

– Ты – другое дело, – возразил Катаси.

– Отчего же? – спросила она и добавила, сама удивляясь тому, насколько уверенно это звучит: – Только тебе, Катаси, отчего-то я оказалась нужна. Сирота без рода, дома и приданого. Я ошиблась?

Катаси поспешно помотал головой. Девушке на миг пригрезилось, что это она старше него, а вовсе не наоборот.

Она вновь прижалась к нему, боясь, что Катаси оттолкнёт её, разорвёт несмелые объятия и уйдёт прочь, уязвлённый её прямотой.

Только он ничего подобного делать не стал.

Глава 8

Я хочу любоваться луной

Катаси

На первый взгляд между ними всё было по-прежнему, да только изменилось всё. Катаси ощущал это каждый миг, когда Юкия была рядом, и ещё острее, когда девушки подле него не было. Дни шли один за другим. Они состояли из мимолётных взглядов и прикосновений, из ожидания и тревог, из пёстрых праздничных фонарей, которые он мастерил для предстоящего праздника, из расписанных вееров и масок, из украденных поцелуев.

– Скоро оттепель, – сказала Рин накануне праздничной ночи.

Катаси, который как раз занёс руку над тарелкой с рыбой, вмиг позабыл о еде.

– Откуда ты знаешь? – спросил он.

– Не всё ли равно? – ответила девочка.

– Рин чувствует такие вещи, – пояснила Мию. – Ей можно верить.

Девочка только пожала плечами прежде, чем острые её клыки принялись вгрызаться в паровую булочку. Катаси настолько привык быть в этом доме, что даже стал забывать о нечеловеческой природе его обитателей.

– Когда? – спросила Юкия тихо.

Девушка, так же как и Катаси, выглядела взволнованной.

– Через день или два, – сказала девочка.

Они засобирались в дорогу. Правда, не так уж и много вещей нужно было собирать. Памятуя о прошлых приключениях, и Катаси, и Юкия носили самые ценные вещи при себе постоянно. Художник не расставался теперь с отцовской кистью и крохотной баночкой краски, замешанной на крови древнего сома, а Юкия носила за поясом кимоно тряпицу, в которую были завёрнуты осколки, бывшие некогда её подругой. Даже сейчас её рука помимо воли потянулась к ним. Это мимолётное, почти не значащее ничего движение не укрылось от внимательного взгляда Катаси.

Он часто думал о том, что сказала ему Юкия. Он слышал о мастерах, которые восстанавливали старую керамику и